слышать это, но мы не в тех отношениях, чтобы я смогла без зазрения совести просить его о чём-то подобном.

— Когда можно вернуться?

Васильевич определенно ожидал другого ответа.

— Самолёт через два часа.

Я просила.

Расслабилась от того, что успею собрать оставшиеся вещи, но главная проблема никуда не делась.

— Света, есть какая-то другая причина, почему ты не хочешь говорить открыто? Это связано с твоим парнем?

— Нет. Нас с девочками выселяют, и мне пока что некуда вывести некоторые вещи.

Переформулировала я, в принципе, не солгав, но умолчав о главном.

— Выселяют? И до которого числа нужно выехать?

Он что, мысли читать умеет?

— Завтра крайний день для сдачи квартиры.

— А разве не три дня даётся?

Запутанная ситуация. Да и бессмысленно портить нервы лишними разборками. Сути это не изменит.

Михаил постукал пальцами по баранке.

Черт, как я обрадовалась, когда вместо привычных причитаний и размусоливаний проблемы и порицания хозяев он молча начал думать, как решить эту проблему. Словно глоток свежего воздуха.

— Тебе есть где остановиться?

Не в бровь, а в глаз.

— Да.

Слишком быстро ответила я, избегая прямого зрительного контакта.

Власов прищурился. Не верит. Пришлось признаться.

— Крупногабаритная мебель побудет пока на складе, а с остальным я в процессе раздумий, как лучше поступить.

Михаил задумчиво закивал головой. Под его пристальным взглядом съежилась, оттого что меньше всего хочется выглядеть жалкой в его глазах.

— Я не могу не предложить тебе остаться у меня. Но по твоим испуганным глазам сразу ясно, что ты, вероятно, откажешься.

Ухмыльнулась.

— Вы совершенно правы.

— Света, прекрати выкать.

— Не могу. Нужно время.

Остаток дороги и то время, пока мы обедали в итальянском ресторане, пролетело незаметно за увлекательной беседой.

С Мишей у нас, на удивление, совпадали интересы. Например, предпочтения в еде и литературе совпали если не на все сто, то на девяносто процентов; вместо пляжа он, как и я, предпочел интересную экскурсию, а вместо шумных раутов — отдастся домашним посиделкам. Все мелочи и пазлы, коими он делился, идеально совпадали с моими.

Возможно, теперь я понимаю, почему Мира так ревностно нацелилась на него. Конечно же, любопытно, что связывает этих двоих, не удивлюсь, если мадам Зверь занимает не последнее место в его жизни, поэтому заставляю себя держаться. До последнего обороняю собственное сердце от этого человека, не хочу собирать себя по осколкам, ведь прекрасно понимаю: он и я — совершенно из разных слоев общества.

Вернувшись в номер с грустью взглянула на цветочную корзину. Жалко оставлять это великолепие.

Сделала несколько фотографий на память, и как раз в этот момент ощущаю, как меня сгребают в охапку крепкие руки.

— Не расстраивайся, — видимо, мою подпольные фотосессию рассекретили. — Уверяю, это не последний букет в твоей жизни.

Расслабилась.

— Они прекрасны, спасибо. Я очень удивилась утром.

Мужчина, не теряя момента, принялся нашёптывать всякие приятности, а после осторожно покрыл шею нежными поцелуями. Мурашки волнами окатили всё тело. Возбуждение и трепет разжигали желание.

— Чувствую себя слабачкой.

— Почему? — возмутился он и уперся подбородком в мою макушку.

— Так легко сдалась. Практически без боя.

— Ты-то? — рассмеялся Власов и повернул меня к себе лицом. — Я до последнего думал, что если продолжу напирать, вернусь в главный офис с симметричным макияжем и черепно-мозговым. Но для меня оказалось крайне сложно договориться в первую очередь с самим собой.

— Почему это?

— Служебный роман — табу.

Следующую минуту мы молчали, погрузившись в собственные мысли. Мне до безобразия хотелось спросить: какого лешего тогда предложил работу?

— Мне казалось, ты меня презирала, — фыркнула. — Поэтому не удержался, захотелось видеть тебя чаще. Общаться и даже спорить с тобой для меня словно глоток свежего воздуха. Был уверен, что не соблазнюсь, видя твою незаинтересованность. Улыбнулась.

Отчасти так и было, но я не устояла. Ох уж эти колдовские, умопомрачительные зелёные глаза! — он рассмеялся и в момент не заметила, как еле слышно прошептала самой себе: — Ты проскользнул через чёрный ход, а не парадный.

Какое-то время мы простояли вот так, вспоминая первую нашу встречу, и делились мыслями о первом впечатлении друг о друге. Это оказалось странным... Он слушал меня так, как не слушал никто другой. Он впитывал каждое моё слово, и в эти моменты я чувствовала себя очень важным человеком для него.

Быть может, мне просто хотелось в это верить, но было уже плевать.

Власов наклонил голову, а я инстинктивно потянулась навстречу. Сладкий поцелуй завладел моим разумом и волей.

Неужели я влюбилась

Глава 22

Перелёт для меня оставался самым стрессовым моментом.

Несколько часов вязкого, мучительного страха, и вот я стою ножками на асфальте. Чемоданов оказалось в три раза больше, чем было изначально. Уже в аэропорту Миша уговорил меня выпить кофе, несмотря на всю мою спешку, пообещав заботливо сопроводить прямо к подъезду. В его огромном внедорожнике уместились все мои вещи, и, когда автомобиль притормозил на заполненной парковке, следующие десять минут мы просто не могли расстаться.

Мужчина неустанно и очень осторожно переубеждал меня воспользоваться его предложением, и в какой-то момент я была готова согласиться, но на экране всплыло сообщение о зачислении на карту кругленькой суммы. Неужели мама?

От нахлынувшей благодарности чуть ли не расплакалась, а Миша, заприметив наливающиеся влагой глаза, оперативно достал из бардачка упаковку салфеток. В итоге на радостях отказалась окончательно, расстроив тем самым человека.

— Что ж, раз ты так решила, не буду настаивать, — пожал плечами начальник. — Давай хоть помогу с переездом.

— Не стоит. Но если можно, могу я немного опоздать утром?

— Завтра у тебя выходной. Спокойно занимайся делами, и если передумаешь, позвони. Хорошо?

Просияла.

Какой всё-таки у меня замечательный начальник.

— Хорошо.

Михаил помог достать чемоданы из багажника, а затем поднять их в квартиру.

Девочки суетливо носились, не замечая чужого присутствия, правда, недолго.

В очередной раз выглянув из комнаты, Надежда заметила в темноте коридора высокую фигуру и громко так выругалась. Дело в том, что Власов, как, впрочем, и я, поддались моменту и прилипли друг к другу, зажались в углу и страстно целовались.

Сначала Надя с обалдевшими глазами не могла поверить в происходящее, а затем её лицо исказила язвительная ухмылка, а выпрыгнувшая в этот момент Карина прибалдела не меньше.

До последнего не хотела отпускать шею Власова, но пришлось.