Но вишенка на этом торте — это наши отношения с Тиграном. Тишь да гладь. Совместные завтраки, обеды и ужины. Порой он выходит ко мне на шезлонг и купается в бассейне. Правда, только стоит занырнуть вслед за мной, я тут же оттуда выхожу. И молча наблюдаю, как его идеальное тело рассекает воду, мощные руки гребут вперёд, как крепкими ногами отталкивается я от бортика, и как каждая мышца в его теле напрягается. Это эстетическое удовольствие, но самый шик, это когда он вылезает — как красиво вода стекает по загорелому торсу.

Он видит, что я смотрю, наблюдаю за ним. Так же, как и он за мной. Но мы молчим. Не акцентируем на этом внимание, отводим взгляды, оставляя все как есть.

Перед днем рождения Светы я все же начинаю разговор с папой. Просто понимаю, что его нужно предупредить о том, что приду поздно. Я прихожу к нему в комнату как раз перед ужином на кануне. Тихо стучусь и вхожу.

— Пап, у меня к тебе разговор, — плотно закрываю дверь, надеясь, что Тигран не будет подслушивать.

— За столом бы поговорили, — подмигивать папа, но оставляет все дела и смотрит внимательно.

— Тут такое дело, я не хочу, чтобы Тигран знал. В общем, у Светы завтра день рождения, и я пойду к ней с утра. Вернусь поздно вечером.

— Мне казалось, что вы переступили через свои проблемы с Тиграном. Почему вместе не пойти?

Я закусила губу и даже растерялась. С одной стороны, пара прав. Но я хочу проверить, пойдёт Тигран к ней или нет. А если придёт, то как себя будет вести. Обнимать и целовать её? Или же просто поздравит, как мать своего ребёнка. Да и не хочется портить подруге юбилей, к которому она готовится уже давно. Я помню, как она печатала пригласительные, по скайпу показывая мне примеры. Как выбирала платье. А если мы с Тиграном придем вместе, то вечер точно будет испорчен.

— Это проверка. Мне хочется ему довериться, но я не могу, пока стопроцентно не буду уверена. Уже не могу наступать на эти грабли.

— Ох, дочь, — папа крутит головой и устало выдыхает. — Ты никогда не будешь уверенна на сто процентов. Никогда. Если ты не доверяешь сейчас, то тогда не стоит начинать, — спокойно поясняет.

Сердце замирает, и мозг вопит, что папа прав. Хватит уже проверок. Хватит. Это точно провал, ты всегда будешь его тогда проверять и подозревать!

— Только раз. Сердцем я уже отпустила. Но голова говорит — надо. Вот не знаю почему, но надо.

Я вру собственному отцу. Ведь все моё тело и мозг говорит иначе. Но задуманный план никак не могу отменить.

— Дочь, я против. Никогда не говорил что-то такое, но мне не нравится эта затея. Он хорошо к тебе относится. И тебе бы лучше отпустить всю эту шелуху, раз хочешь простить.

— Пап. Сейчас давай без этого? Я понимаю, что мне нужен этот спусковой крючок. Не могу объяснить и аргументировать почему. Просто чую, что нужен.

— Я уеду, чтобы не оправдываться перед Тиграном. Меня не будет ночью. Так и знай. Я не хочу учувствовать в этом. Тем более в офисе много бумаг, которые нужно разобрать.

Мне становится неловко из-за этого. Я кидаюсь к отцу на шею и крепко обнимаю .

— Пап. Прости… Но не могу, пойми меня.

— Понимаю. Сам такой же упертый. Только скажу одно: когда-то я так же поступил как ты — проверял. И мы с твоей мамой развелись… Порой просто нужно поверить, чтобы не разжечь костер, который потом спалит все вокруг.

— Я поняла. И если буду не права, то все исправлю сама. Спасибо тебе.

***

Мы спускаемся вниз. Начинаю суетиться, достаю тарелки, вилки, стаканы для компота. Достаю из духовки мясо и запеченный картофель из холодильника салат и ставлю на середину стола. Становится нечем дышать — Тигран здесь. Я сразу это понимаю. 

— У нас праздник? — весело спрашивает он.

— Мне просто захотелось мяса, — пожимаю плечами и смотрю на отца.

Он-то понимает, что я все приготовила от нервозности, и мой взгляд бегает именно по этому.

— Оу, — Тигран, кажется, не подозревает ни о чем и довольно присаживается за стол.

Он смотрит и ждет, когда я за ним поухаживаю.

— Тебе всего и побольше? — спрашиваю, приближаясь к нему.

— Именно, — кивает и придвигается ближе, я чувствую жар его тела.

Руки начинают дрожать,  страшно, что еда окажется у него на коленях вместо тарелки.  Прочищаю горло, прокашлявшись, и отхожу от Тиграна на полшага, чтобы не чувствовать его так отчетливо.  Я начинаю думать о чем угодно, только не о нем. Папа прав. Я отпустила сердцем эту ситуацию. Он же все это время был со мной, а не с ней. И не хотел втягивать в разборки. Я вижу его отношение. Вижу, как он смотрит и говорит со мной. И понимаю — любит меня. Так же, как и я его. Но на день рождение все равно пойду одна. Проверю его и окажу поддержу Свете в этот день. Она мне уже звонила несколько раз и говорила, что все болит и даже настроение пропадает. Ничего ей не хочется, проще все отменить. Я успокаивал её, как могла.

Папа почему-то торопится с едой. Не проходит десяти минут, как его тарелка пустеет.

—  Так, молодёжь. Я уехала на два дня. Вы развлекайтесь, — смотрит прямо на меня, делая акцент на этом слове. — Но без меня. Работа не ждёт. Пора проект закрывать.

Я растерянно хлопаю глазами и понимаю, что папа специально сейчас уходит. Ему не нравится этот спектакль.

— Пап. Может, не стоит так себя загружать работой? —  пытаюсь остановить его, но он лишь зло сверкает на меня глазами. И понимаю: он останется, только если я откажусь от своей затеи.

Но я не откажусь. Я все решила.

— Нет. Уехал, пока.

Он разворачивается и оставляет нас наедине. И вновь нервная дрожь и неловкая пауза застают меня врасплох. Черт. Папа. Он так искусно заставляет меня чувствовать себя виноватой. Мне бы так уметь.

Мы продолжаем с Тиграном ужинать, фоном идёт кино, в которое я то и дело пялюсь, стараясь не смотреть на парня. Но и Тигран не смотрит на меня. Он что-то печатает в телефоне и активно работает вилкой. Боже, я так глаза сломаю, если постоянно буду коситься. Он справляется быстрее и убирает посуду в машинку. Я не тороплюсь специально. Но Тигран присаживается обратно, убирая телефон в карман. 

— Может, посмотрим фильм? Я ужастик новый скачал. Одному скучно, — спрашивает, ухмыляясь.

Знаю я это скучно: мои визги и страх, затем его жаркие объятия, поцелуи — и мой план точно пойдёт ко дну. Не хочу. Ну уж нет.

— Знаю я твои ужастики. Без меня, милый. Я спать. 

Кидаю тарелку следом и сбегаю. В голове бьётся мысль, что нужно ещё поднажать, потому что кажется, что он догоняет. Но только вбегаю в комнату, оглядываясь и ухом прижимаюсь к двери — он за мной не пошёл.

Слава богу!

Черт, веду себя, как пятилетний ребёнок!