«Чайки». Поначалу я смотрела по сторонам: кто подойдет на роль главного, предложила этот пост двум или трем литераторам – отказались. Как сказал мой коллега по выпуску электронного журнала, Саша Болясный, «дураков нет». И правда, работа бесконечная, настоящий perpetuum mobile, при отсутствии платы.

И авторам я бы хотела платить гонорары – пусть символические, как это было у Крочика. Хотя сейчас большая часть эмигрантских журналов безгонорарные, а есть и такие, что за публикацию требуют денег с автора. Верю: найдется великодушный человек, готовый нас спонсировать. Журнал часто благодарят читатели, это – поддержка. Назову и своих помощников. Мой муж Александр Марьин, он работает в университете, но все свободное время отдает журналу, даже пишет статьи для раздела «Новое в науке». Еще он освоил необходимое для нас ремесло – делает макет бумажного альманаха, что чрезвычайно важно: денег на это у журнала нет. С благодарностью назову Марка Мейтина, размещающего статьи на сайте. Он высококвалифицированный специалист, может помочь и делом, и советом. Рекламой и раскруткой в соцсетях занят Вадим Массальский, он же наш автор, а также наш человек на радио «Голос Америки», где работает редактором. Все остальное – делаю сама. Если будет невмоготу – придется отказаться от журнала: пока не вижу преемника. Писать свое действительно стало гораздо труднее, но, если есть задумка и она не отпускает, ты все равно напишешь – в каких бы условиях ни находился.

ЕЦ Конечно, в конце концов я понял вашу внутреннюю потребность в выпуске журнала. Стремление воспрепятствовать гибели «Чайки». Ведь журнал в эмиграции – это одна из главных форм существования эмигрантской культуры, реальный способ духовной реализации писателя. Как бы вы сегодня определили задачу новой «Чайки»?

ИЧ Цель журнала все та же – помогать людям жить, давать им чтение, питающее сердце и ум.

ЕЦ Но вернемся к проблеме существования журнала в эмиграции. Существование это эфемерно, зачастую держится, что называется, на волоске. В любой момент может трагически прерваться. Рано или поздно может произойти то, что случилось с Геннадием Крочиком: он надорвался. Отсутствие спонсоров, одиночество, необходимость, кроме редактирования, самому делать еще множество вещей. Наконец, очевидная необходимость зарабатывать на жизнь в другом месте и с помощью совсем другой профессии. Я могу припомнить немало подобных сюжетов, перечислить сейчас названия многих погибших изданий. Почему вспомнил «Чайку»? В эпоху, когда явно заканчивается время Гутенберга, вы, по-моему, нашли оптимальный вариант издания в эмиграции. «Чайка» теперь существует и непрерывно пополняется в Интернете. А дважды в год выходит «избранное» – солидные бумажные выпуски. Как вы считаете, в чем привлекательность именно такой формы издания?

ИЧ Вы сами все и назвали! Да, электронная форма освобождает от многих обязанностей – например, от необходимости рассылать журнал по почте. Читатели ежедневно приходят к нам на сайт, где каждый день – новинки. Кто-то пользуется нашей еженедельной рассылкой, но в ней мы размещаем не все статьи и рассказы, а только «самые-самые». Аудитория наша неизмеримо выросла со времени бумажного журнала, и львиная доля читателей сегодня – в России. Нас также читают молодые и не очень молодые люди из Америки, Германии и Израиля, Украины и Казахстана. Гугл говорит: у нас есть читатель даже в Кении.

ЕЦ Вы – активный литературный критик. Что тоже по-своему удивительно. Во-первых, вы обильно тратите время, которое могли бы отдать собственной прозе или драматургии. Во-вторых, профессия литературного критика почти вымерла сейчас, как вымерло многое в новой литературной реальности. Это констатируют писатели и редакторы метрополии – что уж говорить о мире эмиграции! Сколько сейчас в нашей эмиграции литературных критиков? Говорю не о случайных рецензентах, не о тех, кто занимается литобслуживанием друзей и знакомых. О профессионалах, отслеживающих и оценивающих литературный процесс. Вы – одна из совсем немногих. Ваши статьи и рецензии, посвященные литературе эмиграции, открывают читателю имена и книги, служат сохранению культуры зарубежья. Эту свою страду вы тоже ощущаете как призвание?

ИЧ Призвание – высокое слово. Конечно, пишу не по обязанности, а когда что-то сильно заденет. Это главное побуждение. Жанр рецензии – тяжел, и не только потому, что требует проникновения в глубь материала, эрудиции, кругозора, но и по причине… обид и недоразумений, возникающих в маленьком эмигрантском мирке. Часто писатель, чью книгу рецензируешь, ждет не рецензии, а апологии, восхвалений. Я такого не пишу, не умею, стараюсь душой не кривить, читателей не обманывать. А как жанр рецензия очень для меня привлекательна. Влечет небольшой размер и – задача на нескольких страничках написать нечто настолько интересное, чтобы книга, которую еще не прочли, притягивала.

ЕЦ Неизменно читаю ваши недельные колонки на сайте «Чайки». Думаю: почему вы часто обращаетесь здесь к передачам телеканала «Культура»? Мне кажется, в начале 21-го века вы переоцениваете, перепроверяете литературные и театральные репутации. Вы также продолжаете в Интернете дискуссии, начатые на «голубом экране». И при этом умеете внимательно слушать других, представить без искажения чужую точку зрения. Вот, к примеру, цитируете собеседника Александра Архангельского из передачи о создании новых школьных учебников по истории в России: «Задача воспитания патриотизма – это антинаучная задача». Звучит, вроде бы, странно. Но – именно так в России, где несмотря на уверения и декларации нет уважения к другим народам и культурам. Впрочем, и к собственной истории тоже.

ИЧ Мои колонки – это тоже своеобразное испытание. За пять лет не пропустила ни одной недели, так как сказала себе: читатель привык получать в определенный день твою колонку, он ждет. Волей-неволей в четверг вечером сажусь писать – и часто при этом в голове полный сумбур. Но напишу заглавие – и начинаю разматывать клубок мыслей. Иногда более удачно, иногда – менее. Всегда по окончании работы, когда через три-четыре часа встаю из-за стола, испытываю чувство неудовлетворенности. Мне кажется: ничего не получилось. Успокаиваюсь только тогда, когда, вскочив среди ночи, нахожу на компьютере чей-то отклик. Радуюсь: значит, чье-то сердце это задело! Благодарна сестре, которая критическим оком смотрит на написанное и никогда не скажет неправду, благодарна Лейле из Лондона (Лейла Александер-Гаррет, друг и переводчица Андрея Тарковского, автор «Чайки» – ЕЦ), называющей мои колонки «пятничным подарком». Это – поддержка.

ЕЦ В минувшие годы вы провели десятки интервью с писателями, поэтами, режиссерами, актерами. Среди них – видные деятели культуры эмиграции. Причем к некоторым из своих собеседников вы возвращаетесь постоянно – например, к писателю и искусствоведу Соломону Волкову, к артисту Борису Казинцу. Однажды вы заметили: «Интервью – это пьеса, а я изначально драматург, мне очень важна форма, важны