Их пальцы переплелись, он снова сжал ее руку, она сделала то же самое в ответ. Джордан нервничал не меньше ее, может быть, и больше, потому что находился здесь впервые после смерти отца.

Вместе они тронулись в путь к участку, который Грег купил после смерти жены. Он хотел быть уверен в том, что семья Томас никогда не разлучится.

Они остановились перед первым надгробным камнем, выполненным из самого дорогого мрамора. Здесь была упокоена Джейд Томас. Матери Джордана не стало в сорок лет. Она была слишком молода. Так считала Мила, думая о Греге, лишившемся любимой, и о том, как рано Джордан остался без матери. Мила выросла без родителей и знала, как это больно. Джордану было тяжелее, он все-таки помнил свою мать. Она обняла его за талию и положила голову ему на плечо.

– Она так гордится тобой.

Он привлек ее к себе.

– Даже несмотря на то, что я не заботился об отце, как она просила?

Мила знала, что он по-прежнему чувствует за собой вину.

– Она бы поняла.

Уверенность Миле внушил Грег, рассказывая бесконечные истории о жене. Эти воспоминания она пересказала Джордану. Джейд была прекрасной женщиной, упрямой, как все Томасы, зато с большим любящим сердцем.

Они сделали несколько шагов и остановились у могилы отца. Надгробие было таким же, как и у его жены.

– Я тоже так думаю.

Мила прочитала надпись вслух и улыбнулась Джордану. Ее горло свело судорогой.

– «Любимому мужу и отцу. Мы всегда будем помнить». Прекрасно сказано. Он действительно любил тебя. Просто по-своему это показывал.

– Знаю. – Джордан положил руку на камень и какое-то время молчал. – Ты любил меня, папа. Мне бы так хотелось поговорить с тобой еще хоть раз, сказать, как сильно я тебя люблю и теперь понимаю и прощаю тебя. – Он судорожно вздохнул. – Но, думаю, ты и так это знаешь.

Сердце Милы болезненно сжалось: она сопереживала Джордану, и это естественно.

Когда он замолчал, настала ее очередь.

– Грег, спасибо тебе за все. Особенно за то, что ты так умно составил завещание. Все получилось так, как ты хотел.

Улыбнувшись друг другу, они еще немного постояли у могилы. Скорбь от утраты Грега со временем покинула ее, оставив после себя тихую, светлую, нежную грусть. Теперь все будет хорошо.

У них с Джорданом обязательно все будет хорошо.

Переведя взгляд на небольшое серое надгробие, Мила снова почувствовала, насколько глубоко разбито ее сердце. Вместо подписи на могиле ребенка они решили изобразить себя. Изображение с фотографии, сделанной в день ее родов. На снимке Мила и Джордан в слезах, она держит на руках сына.

Две даты: когда она узнала о беременности и когда они потеряли наследника. Он был светом их жизни, память о нем навсегда останется с ними.

– Я помню твое лицо в тот день. В нем было столько горя и любви.

– А я помню тебя.

Возможно, впервые они смогли говорить о пережитом.

– Мне это так часто снится. Лишь краткое мгновение я чувствовала его, а когда смогла наконец увидеть, его уже не стало. – Рана в ее душе обнажилась. – Я так рада, что тебе удалось подержать его на руках, пока он еще был жив.

Супруги прижались друг к другу. Мила оправлялась от пережитого, но в душе забрезжил луч надежды, теперь она рядом с любимым человеком. Им дарован второй шанс. На этот раз все будет иначе, лучше. Она чувствовала, что и в его душе забрезжила новая надежда.

Голос Джордана дрожал от эмоций.

– Он знает, как сильно мы его любим.

– Да, я уверена.

Мысль о том, что теперь их семьи воссоединились на небесах, заставила ее улыбнуться.

– Я тоже так думаю. Нам пора возвращаться. Скоро приедет Карен.

Они вернулись к машине вместе, прежде чем сесть в нее. Мила обернулась на кладбищенскую ограду.

– Мы совсем скоро навестим их снова.

Джордан поцеловал ее:

– Конечно.

Она улыбнулась ему. Их близкие были бы счастливы осознать, что они воссоединились.

– Я потная, как свинья!

Лулу без устали обмахивалась пластиковым планшетом. Мила рассмеялась и подала ей бутылку холодной воды.

– Вот тебе и последствия беременности!

Мила впервые почувствовала, что может говорить об этом без боли, хотя и помнила о своем сыне, но страдания были уже не такими болезненными, как и страх перед лестницами. Необходимость провести праздник помогла ей преодолеть не только этот страх.

Лулу осушила половину бутылки.

– Не может быть, чтобы только мне одной было так жарко.

– Дорогая, на улице всего восемнадцать градусов. Последние несколько часов мы снабжаем гостей пледами и уже поставили на улице обогреватели.

– Просто я бегала по делам всю прошлую неделю.

– И я тебе очень благодарна за это. Ты знаешь. Все получилось так хорошо. – На лице Лулу расцвела довольная улыбка.

Амфитеатр на двести пятьдесят гостей был забит. Многие приехали лишь ради того, чтобы увидеть Карен, не отказывали себе в угощениях и покупали много вина. Для них установили еще один шатер, чтобы всем хватило места. Мила была вознаграждена великолепным ясным звездным небом.

– Кажется, нам все удалось.

Ее внимание привлекли голоса позади. Это был Марк в компании Джордана.

– Ну что, пора расставить все по местам?

Марк надел очки.

– Вечер действительно проходит под звездами, выступает та же певица, в летнем кинотеатре тот же самый фильм, большинство угощений приготовлено теми же производителями, отсутствующие прислали соответствующие извинения. Вам удалось уложиться в срок. Поздравляю. Теперь вы официальные владельцы доли Грега. На следующей неделе я пришлю бумаги.

Лулу пустилась в пляс, обнявшись с Милой и Джорданом.

– Друзья, поздравляю! Как бы мне хотелось отпраздновать это с вами, но мочевой пузырь, кажется, сейчас лопнет.

Она исчезла, подмигнув на прощание Джордану, уверенная в том, что Мила бросится в его объятия. Они обнялись.

– У нас получилось.

– Да. – Он был таким серьезным, что она заволновалась.

– Что-то не так?

– Кое-что. Но я с этим разберусь. Вот схожу домой и вернусь.

Он принялся торопливо подниматься по лестнице, она последовала за ним.

– Джордан! Подожди! Почему ты просто не подождал меня? В чем дело? – Мила огляделась по сторонам и улыбнулась. – Хитрец!

Он прервал ее поцелуем.

– Сюрприз. – И он распахнул калитку, за которой они устроили первый пикник.