Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ни отметин на коже, ни клейма на клинках, – сказал Люсьен.
– Мой брат спал той ночью? – спросил Кольм.
Кристиана такой вопрос оскорбил.
– Никакого боя не было, мы не дали им шанса достать ножи.
– Значит, засада, – сказал Бродик и одобрительно кивнул.
– Нет, – сказал Люсьен, – они видели, как мы идем.
Кольм восхищался их самомнением.
– Что вы сделали с телами?
– Мы не могли оставить Лайама без охраны, поэтому положили тела в углу комнаты и дождались, когда Стивен и Фост сменят нас, – сказал Кристиан. – Затем мы вынесли тела из аббатства и сбросили в овраг. Было еще темно, и нас никто не видел.
– Мы забросали их землей, но сейчас звери скорее всего добрались до них.
Вопросы продолжались, но Габриела не слушала их. Она все никак не могла свыкнуться с мыслью, что ее телохранители так запросто рассуждают о том, что убили двух человек. Габриела так вымоталась, что ей хотелось лишь сесть в одиночестве и провести пять минут в тишине. Ее мир рухнул, и ей нужно время, чтобы привести мысли в порядок и решить, что делать дальше.
Но чтобы понять, что произошло, понадобится гораздо больше времени.
Когда вожди закончили с расспросами, она подозвана Стивена.
– На два слова, – сказала она.
Габриела отошла со Стивеном на расстояние, чтобы никто не услышал их, но на всякий случай говорила на языке Сент-Била.
– Почему ты не рассказал мне о случившемся?
– Простите, принцесса, но я думал, если тела найдут, для вас безопаснее будет не знать ничего о них.
– Ты опознал их? Они могли быть в Финнис-Флэт?
– Каждый из нас осмотрел тела, но мы никого не узнали. Принцесса, только вы видели их всех в лицо.
– Никто из тех людей не подходит под описание, которое Люсьен дал вождям. И все же я думаю, они шли за нами до аббатства.
Стивен покачал головой:
– Это исключено. Кристиан проследил, чтобы за нами никто не шел. Он бы заметил их.
– Откуда же они узнали, что Лайам в аббатстве?
– Кто-то мог видеть его или видеть, как мы заносим его внутрь. Сложно сохранять секретность в таком многолюдном месте.
– Что ж, все так, но главное, что сейчас он в безопасности.
– А вы, принцесса? Видя на вашем лице порезы и синяки, я не считаю, что вы в безопасности. Вы расскажете мне, что случилось?
Как ни ужасно было сделать признание, но она поведала Стивену, что произошло во дворе аббатства. Она не могла смотреть ему в глаза, пересказывая, какими словами ее называли, и голос ее дрожал, когда она сказала, что нашелся монах, подтвердивший историю Ислы.
Стивен согласился с ее выводами:
– Он мог видеть вас, когда вы шли проведать Лайама.
Из всех четверых Стивен был самым прагматичным, и в случае чрезвычайных ситуаций самым невозмутимым, но даже он не мог сдержать гнев.
– Ваша безопасность – это наш долг, принцесса, а вы держали нас в неведении. Если бы мы знали, что происходит в стенах аббатства…
Она перебила его:
– Вас бы убили при попытке защитить меня. Я не могла этого допустить.
– Наш долг защищать вас! – воскликнул Стивен в сердцах.
Кристиан, Фост и Люсьен подбежали к ним:
– Стивен, ты повысил голос на принцессу Габриелу!
– Когда вы услышите то, что услышал я, вы поймете мой гнев. Мужчины осмелились бросать в нее камни!
Габриеле не пришлось заново переживать кошмар, пересказывая его еще раз. К ним приблизился вождь Макхью:
– Мне еще предстоит выяснить, как мой брат попал в аббатство. Вы ничего не слышали на этот счет?
Ответила Габриела:
– Прошу вас помнить, вождь, что лишь немногие знали о том, что он живет в келье среди монахов. Быть может, Лайам сам вспомнит что-нибудь. Спросите лучше у него.
Кольм переключил внимание на ее телохранителей:
– Брат рассказывал, что пытался говорить с вами. Почему никто из вас не ответил ему? Лайам думал, что вы его не понимаете, но уж коль скоро вы прекрасно говорите на гэльском, я хочу знать, почему вы не общались с ним?
Фост посмотрел на Стивена. Получив от него разрешение говорить, он сказал:
– Мы не хотели.
Телохранители Габриелы были наглыми, вызывающе грубыми и говорили жестокую правду. Кольму они нравились. Если бы он не знал истины, решил бы, что они родились и выросли среди горцев. А поскольку он не считал подобные черты характера недостатками, то у него не было причин вырывать Фосту язык за его дерзость.
Он еще о многом хотел расспросить их касательно Лайама, но сначала решил разобраться с Габриелой. Чем быстрее он объяснит ей, что ее ждет, тем лучше. За ним должок, и его нужно уплатить.
Все готовились в путь, Кольм дождался, пока телохранители Габриелы оставят их наедине, и лишь тогда обратился к ней:
– Габриела…
– Да, вождь Макхью.
– Пройдемся.
Это была не просьба. Это был приказ.
– Пройтись с вами?
Он кивнул:
– Да.
Вождь привык повелевать. Габриела задумалась. Он выглядит достаточно сильным, чтобы поднять лошадь и даже не вспотеть при этом. Она видела мощь в каждом его движении, но это не пугало ее. Рядом с ним она почему-то чувствовала себя в безопасности. Но какой в этом смысл?
Впрочем, какой смысл во всем сегодняшнем дне?
– В моем присутствии ты будешь говорить только на гэльском, – приказал Кольм.
Она старалась сдерживаться и не возражать против его приказов. Вождь привык отдавать приказы членам своего клана, и они выполняли их беспрекословно. Но она не член клана Макхью.
Ни слова не говоря, Габриела пошла на поляну посреди рощи, остановилась и повернулась к вождю.
Кольм остановился в нескольких шагах от нее. Он старался не реагировать на ее красоту, но не мог. Габриела была хороша: длинные, слегка вьющиеся волосы цвета ночи, кремовая кожа, голубые блестящие глаза. А какие губы! Боже, от таких губ в голову мужчинам приходят разные фантазии. Даже с синяком на скуле и кровавым порезом на щеке она была неотразима.
Кольм не мог позволить себе увлечься женщиной, забыв о делах клана. Со временем он, конечно, привыкнет к ее внешности, но он не был уверен в своих сторонниках. Даже сейчас они таращились на нее. Ничего, он отвесит им пару оплеух, чтобы не пялились на кого не надо.