Мужчины выглядели неуверенными, поглядывая на его жену с выражением не то уважения, не то тревоги.

Найэл хихикнул, но звук получился какой-то скрипучий:

— Оказывается, твоей жене нравятся овощи.

Талорк кивнул:

— Тогда, Ирк, пойди еще поищи. А ты Фионн, останешься и будешь отвечать на вызов этих молодых воинов, которые, выступая от имени своего клана, заявили о правах на эту землю.

Талорк не хотел, чтобы мальчишкам противостоял Найэл. Даже самые смелые крикты не смогли бы сделать это без страха перед ним, и Талорк решил лично заняться этим соперником.

Без единого слова оба воина Синклера сделали, как и сказал Талорк.

Потом он снова стал напротив шести мальчишек Донегола:

— Все, кто бросил вызов, будут бороться, но кроме него, — сказал он, указывая на крикта, который в самом начале подставил шею.

Мальчик, который уже выказал свою покорность, склонил голову как будто от стыда. Талорк зарычал, и молодой воин вскинул голову.

— Ты — омега, и нет никакого позора в подчинении более сильному альфе.

Место омеги в стае не всегда было уважаемым, но когда крикты поняли, что бесконечные войны поставили их народ на грань исчезновения, все изменилось. Именно омега, был первым, кто предложил, чтобы крикты не враждовали с соседними кланами, а постепенно внедрились в них. Как только разумность этого предложения была признана, уважение к омегам возросло.

С тех пор, омеги занимали почетные места на советах стаи. Их считали и мудрыми, и уравновешенными, что в большинстве случаев оказывалось правильным. Также считалось, что они были сильными, но не в плане физической силы (считалось, что они были самыми слабыми), а потому, что им удалось выжить и занять достойное место среди своих более сильных братьев криктов. Поколение за поколением. Это было не то, от чего разумные люди могли с легкостью отмахнуться.

Кроме того, каждая омега теперь была ярким напоминанием, что независимо от того, насколько сильными крикты могли быть, они не могли избежать слабости среди них — так как они были смертны. Они должны были уважать жизнь, чтобы продолжить размножаться и процветать. Они были все еще под влиянием природы их волка, но не управлялись ею. Смерть молодых криктов также служила ярким напоминанием для следующих поколений, что все подвластны смерти.

— Талорк, вам не кажется, что можно было обращаться к этим молодым людям более понятными терминами? Или, может, это я не понимаю смысл некоторых гэльских слов?

— Я не сказал ничего оскорбительного, — уверил он свою жену, а затем задался вопросом, зачем он делает это. Имело ли значение, что его английская жена считает его грубым?

Он не был цивилизованным, черт побери, и не имел никакого желания быть таковым.

Давая выход своему раздражению, он скрестил руки и впился взглядом в другого крикта Донегола:

— Почему ты заставил омегу участвовать в этом?

— Он — мой младший брат. Я не мог оставить его беззащитным, но он отказался остаться в лесу, пока я буду бросать вам вызов.

— Я разделю участь своего брата, — сказал спокойно волк омеги.

Уважение Талорка к этим молодым солдатам все больше росло. Он не сомневался, что однажды они станут во главе стаи и клана Донегола. Талорк кивнув, принимая объяснение.

— Ты, — посмотрела он на омегу, — во время поединка будешь стоять рядом с Найэлом и моей женой.

Омега опустил голову в ответ на приказ.

Найэл увел Абигейл подальше от пещеры и мужчин, у которых хватило смелости бросить вызов. За ними последовал омега, став по другую сторону от Найэла. Подальше от Абигейл, что было правильным решением. Он не выказал страха в присутствии огромного воина, безоговорочно полагаясь на честь Талорка, как на альфу криктов. Однажды он поймет, что не каждая волчья натура достойна такого доверия, но это будет не сегодня.

Талорк приказал Эрилу и Фионну заняться остальными четырьмя людьми.

После этого он кивнул крикту, который был лидером среди них:

— Давай, мальчишка, я готов ответить на твой вызов.

— Я не мальчишка.

— Но ты и не альфа, пока еще.

Талорк мог с уверенностью сказать, что его последние слова принесли удовольствие молодому воину, так как выражение его лица ясно об этом говорило, пока он снова не стал серьезным:

— Меня зовут Киркин.

— А я — Талорк, лэрд Синклеров и вожак стаи моих братьев криктов.

Потом он стал в ожидании, позволяя Киркину сделать первый шаг. Отразив удар, Талорк был рад, используя некоторые усилия для этого. Он был бы очень разочарован лэрдом Донегола, если бы он не заботился о тренировках и обучении молодого крикта. Талорк сделал ответный удар, объясняя по ходу, что выпад молодого крикта был не плохой, но могло быть и лучше.

Глаза Киркина расширились по мере разъяснений, но он не дал потоку слов сбить себя с толку. Но все равно было заметно, что он слушал все, что Талорк говорил. Этим он заработал еще больше уважения у Талорка.

Он продолжал борьбу даже после того, как человеческие мальчики были побеждены и подчинились Эрилу и Фионну. Он мог бы в любой момент принудить к подчинению Киркина. Однако он хотел показать молодому воину то, что обычно могли делать только крикты, обладая большей скоростью, силой и выносливостью, чем большинство человеческих воинов.

Когда Талорк захватил его в почти неразрывный захват, Киркин выразил свое уважение, добровольно подставив горло. Молодой воин, возможно, держался за свою гордость, пока Талорк не заставил признать его превосходящую силу. Лэрд был рад видеть, что мальчик понял, как достойно принять поражение.

Недостаток такого уважения, в прошлом почти привел их людей к вымиранию расы. Талорк позволил Киркину бороться достаточно долго, чтобы тот не чувствовал позора от проигрыша. Даже если молодой человек и не отстоял право на землю, его честь должна была быть удовлетворена.

Однако через это нужно было пройти. Талорк не хотел, чтобы те, кого он считал союзниками, стали врагами.

— Ты удовлетворен?

Киркин кивнул с легкой печалью во взгляде:

— Да.

Даже зная заранее результат, в поражении не могло быть никакой радости.

— Хорошо, — проговорил Талорк, ложа правый кулак на сердце.

Киркин повторил действие и склонил голову.

— Передай своему лэрду, что, если он только пожелает, лэрд Синклеров будет считать за честь тренировать криктских воинов его клана.

Глаза Киркина заискрились от волнения:

— Вы это серьезно?

— Первое, что ты должен запомнить, мальчик, это то, что альфа никогда не бросает слов на ветер, — упрекнул его Найэл со своего места между Абигейл и омегой.