— Даже Муин? — спросил Киркин.

— Муин — твой брат? — спросил Талорк, вместо ответа.

Вытерев тыльной стороной руки кровь с уголка губ, Киркин ответил:

— Да.

— Омега всегда желателен среди его братьев криктов, независимо от того, какие цвета они носят.

— Вы строго придерживаетесь криктских обычаев.

— Да. — Даже если Балморал когда-то верил, что это не так.

— Я передам ваше предложение своему лэрду.

Если догадка Талорка верна, ответ будет положительным.

Он не удивился, когда Абигейл пригласила воинов Донегола разделить с ними ужин. Его удивил только тот факт, что ее предположение не обеспокоило его. В конце концов, она была его женой.

— Я не могла не заметить, что вы не взяли своего коня на охоту, — сказала Абигейл, нарушая тишину, которая образовалась после приглашения других солдат поужинать с ними.

Его жена была удивительной смесью робости и смелости. Она не побоялась противоречить перед поединком с Киркином, но с тех пор прошло много времени, а она только наблюдала за всеми и очень мало говорила. Это было очень странным. Талорк имел опыт общения с теми женщинами, которые имели тенденцию говорить больше чем мужчины, часто заполняя спокойную тишину ненужным словесным шумом. Абигейл была первой встретившейся ему женщиной, которая, казалось, говорила меньше, чем его воины.

— Мне не нужен конь.

— Возможно, вам стоит пересмотреть свое представление об этом. — Абигейл сделала паузу, посмотрев на него из-под ресниц. — Особенно беря во внимание то, что ваши воины вернулись с дичью, а вы нет.

Все сидящие вокруг огня притихли, ожидая ответа Талорка.

Он не собирался признавать, что его волк провел утро, поглощенный мыслями о женщине, которая при нем выказывала только страх, и ничего более. Он хмуро посмотрел на нее, тем самым давая ей понять, что у него не было никакого намерения оправдываться за то, что вернулся без дичи.

— Возможно, причиной вашего неуспеха было отсутствие пледа. Наверное, вы отпугнули всю добычу. — Уголки ее губ поднялись вверх, хотя выражение лица оставалось скромным.

Она дразнила его. Его застенчивая маленькая жена посмела дразнить Синклера. Удивление на лице Ирка и проблеск веселья на лице Найэла говорило о том, что они точно так же все поняли. Остальные мужчины смотрели со смесью трепета и беспокойства, приняв слова его жены за критику.

— С тех пор, как давным-давно горцы заявили права на эти земли, они только так и охотились — ничем себя не прикрывая.

— Хм…, - ответила она уклончиво.

— Ты волнуешься по поводу моей способности прокормить тебя? — спросил Талорк с невозмутимым выражением.

Скрестив на груди руки, она так на него взглянула, что он чуть не упал.

— Может быть и так. — Она не повелась на его притворное раздражение, нисколечко.

Удушливый кашель одного из его воинов подтвердил, что они также не поверили в это.

— Вы не должны волноваться, леди. Наш клан обеспечивает лэрда, так же, как и он обеспечивает нас всем необходимым, — сказал Найэл, внося и свою долю, чтобы подразнить Талорка.

— Это кажется просто отличным, — ответила девушка, откусив маленький кусочек жареного кролика.

Когда Талорк только безразлично посмотрел на Найэла и кивнул головой, Киркин нахмурился еще сильнее:

— И вы так спокойно сносите оскорбление от своего воина?

— Ни Найэл, ни моя жена меня не оскорбили, — ответил Талорк, посмотрев на Абигейл, которая теперь уже откровенно улыбалась. — Не так ли?

— Конечно, мой господин. Я бы никогда такого не сделала.

Но Киркина, казалось, это не убедило:

— Но…

— На самом деле, я совершенно уверен, что моя жена с готовностью пообещает, что она в течение следующей недели будет, есть только то, что я добуду.

— Конечно, — ответила быстро Абигейл.

Только тогда молодой крикт, казалось, все понял:

— Вы дразнили своего лэрда.

Абигейл тихо хихикнула:

— Да.

— Лэрда Донегола никто не дразнит.

— Даже его жена? — спросила девушка.

— Наша леди умерла десять лет назад.

— О, тогда понятно. Он, вероятно, все еще горюет, — проговорила Абигейл.

Молодой воин серьезно кивнул:

— Да, горюет. Сердце его умерло вместе с ней. Они были истинной парой.

— Хорошо, когда муж и жена еще и друзья, — заметила Абигейл, явно не правильно понимая значение слова «пара».

Киркин растерянно посмотрел на Абигейл, но она этого не заметила, так как сама вглядывалась в лицо Талорка, который в ответ тоже на нее посмотрел.

— Вы согласны? — спросила она с задумчивым выражением на красивом лице.

— Достаточно и того, что они не будут врагами, — был весь его ответ.

Как он мог дружить с женщиной, которая родилась и выросла в Англии? Теперь, когда он разделил с ней ложе, у него никогда уже не будет истинной пары. У него не будет возможности стать отцом, поскольку у крикта не могло быть потомства с человеком, если они не были парой. Он, кто безмерно верил в сохранение криктской расы, не сможет передать свою собственную сущность волка следующим поколениям.

Эти мысли заставили Талорка опустить голову:

— Я первый стану на страже.

Абигейл вышагивала по пещере, время от времени поглядывая на вход. После того, как она пожелала воинам спокойной ночи и отправилась к месту временного их с Талорком ночлега, никто в проходе так и не появился.

Как только ужин закончился, ее муж куда-то исчез, и с тех пор не появлялся. Это был первый раз, когда на ночь она осталась без его компании. Его жестокое заявление относительно того, что достаточно не быть с женой врагами, чуть не довело ее до слез. А если еще к этому добавить то, что он, отправившись на охоту, отсутствовал весь день, не оставило в Абигейл никаких сомнений, кем она для него была.

Нежеланной и незваной.

Так же, как и для родителей.

Когда он так нежно заботился о ней в ночь после осуществления их брака, Абигейл позволила себе помечтать, что теперь в ее жизни все будет по-другому.

Независимо от того, что он во время криктского брачного ритуала сказал, что она больше не была англичанкой, независимо от того, насколько эмоциональным был их физический контакт для нее — она ему была не нужна. Она была такой наивной, если думала, что однажды его отношение изменится. Дуреха. Та интимность во время физической близости, которая полностью ее изменила, для Талорка не значила абсолютно ничего.