Илона ничего не хотела. Не могла уснуть, там за дверью её спальни стоит Верочка с капельницей, ждёт, когда альфа уйдёт. Температуру скинут, Илона уснёт.

Рука мужчины скользнула под узкую юбку, погладила нежное бедро. Девушка согнулась и зажала ноги, тихо захныкав. Но Андрей пришёл за этим. Он скрутил Илону, насильно протискивался внутрь.

— Пусти! — грозно рыкнул он ей в ухо, девушка тут же расслабилась, а рука с силой прошла между ног, и длинный палец врезался в лоно.

Девушка закричала, стала биться в его руках, но слабо, совсем безвольно.

— Бл*дь, — матерился Андрей. Палец был в крови, и крови было очень много. — О, чёрт! Пошли, зайчонок.

Он вскочил с кровати и подхватил на руки девушку.

Илона, как игрушка в его сильных руках. Она заплакала, отказываясь стоять на ногах. Слабо пыталась прикрыть грудь. Окровавленные трусики улетели в сторону.

Чужие губы, противный рот. Жёсткие волосы на его торсе тёрлись об её нежные соски. Она не могла так. Она любила Скана так сильно, что сейчас готова была умереть, лишь бы не отдаваться другому. Сквозь муть успокоительных, она закричала, надрывно, горько. Издала обречённый вопль в потолок душевой кабины, и мужчина остановился.

— Хочу! Хочу, чтобы ты не трогал меня!

И он ушёл. А потом появились встревоженная Верочка и страшно бледная Юля. Они вытащили её из душевой и уложили в постель. Неправильно всё поняли, но это было не их дело.

Илона всё осознала. Если сквозь транквилизаторы ей так противен Андрей, то без воздействия таблеток, она тронется умом рядом с ним. До свадьбы она терпит, а потом две баночки с таблетками с её тумбочки окажутся в желудке, и она пойдёт на тот свет искать бабушку, маму и папу. Не хотела этого, ждала только одного, что Дима придёт.

Проснулась глубокой ночью, комната была уставлена букетами роз. Бесчисленное количество корзинок на полу, в вазах на столе. Всех возможных цветов и оттенков. На соседнем диване спала Верочка, похожая на куколку. В кресле напротив сидела Юля и с улыбкой на губах переписывалась, конечно же с мужем. Домой её не отпустили, теперь общалась виртуально, и, судя по всему, на запретные темы, потому что под ночником был виден яркий стыдливый румянец на раненых щеках, и девушка подкусывала губы. Заметив, что проснулась подопечная, подошла на цыпочках к кровати.

— Позвони ему, — она сунула в руки Илоны телефон.

— Я тебе не доверяю, — ответила Илона и нашла рядом лежащую ночную сорочку из приятной шёлковой ткани.

— Напиши сообщение и сотри, — предложила она. — Скан не убил моего мужа. Мог бы, он сильнее, имел право. Пожалел, и я вас жалею.

Илона подумала. В комнате наверняка стоят камеры. Взяла телефон Юли и пошла в туалет.

Села на унитаз и посмотрела на светящийся экран. Пришло сообщение от Матюши: «А потом зацелую твой носик, сосочки, пупочек и такую бусину, что спряталась между ног».

Илона невольно улыбнулась и вышла в панель сообщений. По памяти набрала номер телефона Димы, тут же из телефонной книжки выскочил его номер и появилось: «Отправить сообщение абоненту Ублюдочная Скотина № 1». Вот как был Скан записан у Юли в телефоне.

Илона замерла. А что, если Дима думает об измене и предательстве? Что, если не захочет её больше и бросит.

«Не бросай!»- написала она дрожащими пальцами. — «Я умру без тебя. Илона».

Стёрла сообщение и, тяжело вздохнув, продолжила сидеть. Телефон вибрировал.

«А потом моя рыжая лапушка возьмёт у меня в ротик. Как предложение?»

У Илоны зачесались руки ответить, но она не посмела. Вернулась в комнату и отдала телефон Юле.

Ей сильно полегчало. Она лежала на мягких подушках, слушая, как набирает сообщения Юля и тихо хихикает, а потом Матюша не выдержал и позвонил. Юля вышла в коридор.

Ночной город горел огнями, и даже небо над ним было светлым от зарева миллиона фонарей. Свет затоплял все улицы и переулки, в редких местах можно было скрыться в тени.

Скан стоял на краю высотного здания почти под крышей, прислонившись спиной к стене из стекла и бетона. Ветер трепал его капюшон и платок, что был спущен на шею. Парень курил. Свет дальних фонарей поблёскивал в его мокрых чёрных глазах, которые он щурил от едкого дыма.

Не вспомнил, когда последний раз курил. Лет в четырнадцать, батя его тогда так высек, что сидеть не мог. Скан усмехнулся. В кармане завибрировал телефон. Окурок улетел с высоты вниз, ударился об окна здания, выпустив искры, что тут же гасли в сильном потоке городского воздуха, пропитанного тяжёлыми угарными газами.

«Не бросай!»

— С*ки, — зло протянул Дима, огрызнувшись.

Неужели Илона подумала, что он её оставит? Хреновое мнение. Могла бы у Юльки телефон не просить, он не собирался всё пускать на самотёк. Никогда не бросит, никому не отдаст, пока смерть не разлучит. Надо было так ей сказать, а не это тупое бабское-сопливое «я тебя люблю». В современном мире каждая тварь швыряется этой фразой, которая уже ничего не значит. Только действия имеют силу, только поступки.

Андрей, похоже, действительно в Илонку втюрился, раз умом тронулся и отпустил его. Нельзя отпускать такого злобного волка, как он, нельзя поворачиваться к врагу спиной. Скан не простит, Скан не забудет. Естественно, из города он не уехал, хотя его хотели сопроводить. Размечтались, псы шелудивые, только отвернулись, он слинял. А в городе его никто не найдёт. По запаху тем более, он закурил ещё одну сигарету и ответил на звонок.

Ревел Пашка. Орал, что мать и сестёр убили, что теперь не представляет, как жить дальше. Говорить не смог, на связь вышел Плешивый.

— …и жену мою и детей, — рычал матёрый волк. — Скан, нас мало осталось. Если принимаешь стаю, сразу мне говори.

— Принимаю, — согласился Скан, делая глубокую затяжку. — Сколько осталось?

— Двадцать. Десять детей, три бабы и семь бойцов.

— Охренеть, — слёзы все-таки полились. — Я предупреждал его! Я говорил Егору, что этим кончится. Всех собирай и на лесопилку, сидите, ждите моего звонка.

— Кириллов нас не оставит, придёт добивать.

— Не придёт, я ему занятие найду. Я на связи, звони, если что.

Он натянул платок, укрыв лицо, прошёлся по выступу на фасаде и прыгнул на балкон. Поднялся выше на крышу. Взяв разбег, он прыгнул с одного здания на другое, приземлившись, сделал кувырок по мягкой кровле и помчался дальше.

На два клуба Егора накинулись сразу. Не только Кириллов хотел их забрать, но и банда под названием Чёрные кресты, претендовала на два злачных места.

Ничего не опасаясь, Скан-руки в карманах, шуровал по тёмному переулку, редко попадая под свет фонарей. Навстречу ему вышли братки. Три машины припаркованы прямо на проезжей части. Зековские замашки, катание стальных шариков. Особо нервные жевали жвачки и крутили в руках цепи. Бандитские морды, звериное поведение, но это не оборотни. Это люди.