— Что со мной будет? — наконец решилась я.

— Все я уже сказал, — устало ответил кикимор. — Не обманывал. Миртар отдал, потому что тобой заинтересовался Элливир, а медальон хоть немного глушит действие голоса Медного Хозяина. Я же видел, какая реакция была.

— Но почему было так важно обезопасить меня? — недоуменно посмотрела я на мужчину. Ла-Шавоир расслабленно откинулся на стену и сидел с закрытыми глазами, положив одну руку на колено. Было уже темно, и нас освещали только бледные лучи голубой луны.

— Потому что я не для того тебя из другого мира вытаскивал, чтобы отдать остроухому мерзавцу! — Из-под длинных темных ресниц сверкнуло голубым. Или это лунный свет так причудливо отражается в его глазах? — Если Маэжи сказала, что ты мой человек, то, значит, буду иметь дело с тобой. Да и если богиня утверждает, что ты будешь полезна в расследовании, то глупо отмахиваться.

— Ты кто такой? — внезапно заподозрила я. — Извини, но на управляющего… не очень похож.

Он удивленно на меня взглянул, и я вздрогнула, поняв, что была права. Его глаза чуть заметно искрились в свете луны, превращаясь в поистине волшебные. Видимо, осознав, в чем дело, болотник поморщился, прикрыл веки, а когда открыл снова, то глаза были уже самые обычные. А мне даже было немного жаль… ведь красиво. Невероятно красиво.

— Божественная кровь, — со вздохом объяснил такие особенности Кикки, увильнув от ранее заданного вопроса. Я решила не настаивать. — По поводу тебя… Собственно, все уже обсудили. Ты под моим покровительством, проводишь со мной свободное время, работаешь во дворце.

— То есть ты ввязался в эту аферу с риале только потому, что твоя бабушка тебе посоветовала? — недоверчиво вопросила я. — Но, Феликс, это бред! Что у нас может быть общего?

— В любом случае уже поздно, — поджал губы болотник, выдавая недовольство моим возмущением. — Ритуал я провел, обратного пути нет. Да и ты отличилась — связала нас лалами.

— То есть ты хочешь, чтобы мы стали близкими людьми? — осторожно спросила я и добавила совсем уж невероятное: — Друзьями?

— Первоначальная задумка была именно такая, — спокойно признал он, заставив меня подавиться смехом.

— Феликс, ты ненормальный, — честно прокомментировала его слова и действия. — Так нельзя. Близкими вот так не становятся.

— Есть подходящие друг другу люди, — упрямо тряхнул головой кикимор. — Маэжи искала кого-то родственного мне и не могла ошибиться.

— А мое мнение тебя не интересует, — резюмировала я.

— Интересует, — возразил Ла-Шавоир. — Если ты помнишь, то я тебе уже давал выбор.

— Помню, — мрачно согласилась я. — Или лапы палачей Гудвина, если у меня ничего не получится, или вакантное место твоей персональной кошки. Кто бы выбрал первое?

— Ну мало ли, — пожал плечами мужчина, похоже, не испытывая ни малейших угрызений совести.

— Если друзья, то зачем ты меня лапал?!

По губам брюнета расплылась такая двусмысленная усмешка, что мне немедленно захотелось дать ему… если не по морде, то по самолюбию! Но он успел первым. Приоткрыл глаз, снова сверкающий отраженным лунным светом, и невинно спросил:

— Это ты о прикосновении к талии, когда я тебя подсадил?

— И об этом тоже, — мрачно согласилась я. — Но в основном о двусмысленных намеках, таких же улыбочках, вот как сейчас! И то, что ты постоянно вторгаешься в мое личное пространство.

— Ну-у-у, — протянул уличенный в некрасивых намерениях лорд. — Ты же надела на меня лал…

— И что? — Мой чистый разум не воспринял его грязные завуалированные намеки!

— Три месяца воздержания — это долго, — продолжил намекать подлый, озабоченный тип. Я уже начинала догадываться, к чему ведет моя сказочка, но не собиралась это показывать, демонстрируя кикимору все тот же кристально честный и ничего не понимающий взор.

— Феликс, — ласково начала я, тщательно подбирая слова. — Ты знаешь, что такое влюбленные девушки?

— Только в теории и на чужом примере, — честно ответил Ла-Шавоир, заставляя меня краснеть от таких личных тем разговора.

— Так вот, — мило улыбалась я. — Видишь ли, мужчины такие непостоянные… А девы с разбитым сердцем очень скандальные… А нам с тобой еще вместе жить! Вот тебе оно надо?!

Судя по задумчивому виду кикимора, он всерьез задумался на эту тему.

— Да, ты права, у всех, как правило, с момента влюбленности и начинаются проблемы, — наконец признал Феликс.

— В тебя никогда не влюблялись? Почему все на чужих примерах-то? — недоуменно спросила я.

— Предпочту обойти эту тему, — внезапно закаменел лицом мужчина и поднялся, опираясь о стену. Постоял, сделал несколько шагов, убеждаясь, что твердо стоит на ногах, потом подал мне руку.

Я ухватилась за протянутую ладонь и встала. Но, к сожалению, шатало меня весьма сильно, да и ноги дрожали неимоверно. Болотный Лорд скептически все это оглядел, потом обнял меня за талию и повлек к двери.

— Эт-т-то ты что делаешь? — в панике спросила, подавляя желание уцепиться за косяк и никуда с ним не идти. Особенно в свете недавнего разговора о досадности трехмесячного воздержания.

— Веду тебя в Нефритовый. Сама не дойдешь, на руки уже я тебя не могу взять, свалимся еще куда-нибудь вместе, — коротко рыкнул кикимор, крепче сжимая талию и второй рукой перехватывая мою свободную ладонь. Для опоры и равновесия, вестимо. — Хватит дергаться, недоразумение! — И, скосив глаза на мою грудь четвертого размера, добавил: — Ты не в моем вкусе.

Я почему-то не поверила.

Вопреки ожиданиям, около дверей никого не было. Как и слуг. Опять пустынно. Я не замедлила поинтересоваться причинами этого.

— Уже поздно, — ответил Феликс, когда мы спускались по ступенькам. — Время в условиях ритуала идет немного иначе.

По дорожке, освещенной лишь голубыми лучами луны, мы прошли походкой заправских алкоголиков, так как я уже откровенно висла на мужчине, да и Ла-Шавоира изрядно шатало. Очень изрядно.

По лестнице поднимались вообще едва ли не в страстных объятиях, потому что кто-то из бравого дуэта «риале — риалан» так и норовил свалиться, поэтому второму приходилось прилагать все силы и руки, чтобы это предотвратить.

— Я тут уже сама дойду, — клятвенно пообещала, когда мы отдыхали на первом пролете, грустно глядя на пятнадцать героически осиленных ступенек внизу и с содроганием на еще столько же оставшихся.

— Ползком? — язвительно осведомился Ла-Шавоир, прерывисто вздохнул и выдал: — Теперь понимаю, почему древние проводили это на алтарях. Там хоть отлежаться можно…

В голову пришла кощунственная мысль, что ползком — это не такая плохая идея.

— Слушай, а как ты обратно пойдешь? — вдруг озадаченно поинтересовалась я.

— Ползком? — спустя неполную минуту предположил болотник.