*Буцефал — любимый конь Александра Македонского. По легенде, лишь Александру удалось его укротить. Кроме того, когда его подводили к хозяину, конь всегда становился перед ним на колени.

В ожидании начальника службы «разведки», Кирилл Матвеевич по-хозяйски прошёл вглубь комнаты и вальяжно расположился ка мягком диване, жестом предлагая и девочкам присесть.

Варя, нерешительно потоптавшись на месте и затравленно глядя на Маргариту, пылающую теперь уже не только гневом, но и благородным бургундским оттенком красной палитры, попыталась пристроить свою застенчивую попку на стул, но босс, быстрым движением рук перенаправил приземление пятой точки рядом с собой на подлокотник, по-хозяйски приобняв девушку за талию.

Алёна примостилась рядом с ним на диван, а Мамочка по-королевски разместился в кресле, с упрёком рассматривая Вадима, решившего свой обширный зад больше от пола не отрывать.

Стоять осталась одна Маргарита. Выбрав для себя роль клячи благородных кровей, которая, как известно, проводит досуг исключительно стоя, «гражданочка-мадам» нервно заходила по комнате, тщательно обходя, зачем-то, глупо улыбающегося супруга.

Наконец, чтобы разорвать давящую тишину, женщина, пролистав в голове заготовленный сценарий, пришла к выводу, что пункт: «Полиция» так до сих пор и не выполнен до конца. Поэтому она снова повторила уже приевшуюся зрителям фразу:

— Вадим, ты в полицию звонил?

Актёр, явно не драматического жанра, плохо ориентировался в трагедии, а потому, рефлекторно поступил, как ему привычно: превратил трагедию в фарс. По-свинячьи подобострастно хрюкнув, медовый боров завозился в карманах.

Но, не обнаружив там ничего полезного ни для полиции, ни для себя, виновато всхлипнул:

— Телефон… кажется, я его потерял… Что будем делать, дорогая?

«Дорогая» сразу же ухватилась за этот подходящий нюанс! Она, злобно сощурив глаза, снова обвиняюще зашипела на Варю:

— Вот! Ещё у нас украли дорогой телефон!..

На эту неудачную реплику-импровизацию откликнулся один из заскучавших зрителей. Правда, вместо того, чтоб забросать бездарных комедиантов гнилыми яйцами, он пошёл по другому пути.

Михаил Анатольевич, чуть подавшись вперёд, но не меняя своей расслабленной позы, поделился своей рецензией с публикой:

— Даже толком украсть ничего не могут, дилетанты! Что это за набор? Бриллиантовый гарнитур и мобила? Мне прям за державу обидно! Довели страну!

— Позор! — утвердительно кивнул Козырь и покрепче прижал Варю к себе, чтобы и она согласилась с мнением, что в воровстве она, дурочка, нифига не петрит.

Маргарита, похоже, посчитала критику деструктивной. Она, разобидевшись на рецензента, некрасиво взвизгнула и зачем-то пнула носком туфли супруга, по-турецки сидящего на ковре. Видимо, призывая его в свидетели, или просто хотела расшевелить.

Но Вадик, очевидно, не понял такого её призывающего к активности жеста. А потому, просто поморщился и, нарушая сценарий своей унылой маленькой труппы, выдал совсем не то, что от него ожидала партнёр:

— Дорогая, может быть, мы иначе как-то решим?..

Что именно скрывалось за этой глубокомысленной компромиссной фразой второй составляющей бездарного дуэта уточнить не удалось, поскольку в зал подоспел опоздавший зритель.

Широко распахнув входную дверь, на пороге предстал бесстрастный начальник охраны, разведки и прочей безопасности элитного комплекса «Аврора».

Равнодушно окинув взглядом представленную на сцене элиту, он, видимо, пришёл к выводу, что спектакль вытягивать придётся ему. Перемигнувшись с Кириллом Матвеевичем каким-то уж очень нехорошим для профессиональных комедиантов взглядом, он лишь кратко бросил:

— Кража?

Козырь согласно кивнул. Вдохновлённый тем, что его догадка оказалась верной, Сергей Александрович деловито обратился к Маргарите, минуя вниманием снова обмякшего Вадима на полу:

— Ну-с, что у нас украли, леди?

Женщина взвизгнула и, подпрыгнув на месте, неуклюже приземлилась на острые каблуки. Вероятно, «леди», добавившаяся к списку разнузданных личных оскорблений, совсем выбила в пух и прах разобкраденную актрису из колеи.

Артист-энтузиаст, а по совместительству, вытягиватель спектакля, видимо, вразумительной реакции от дискредитировавших себя представителей бродячего цирка, и не ожидал.

Он, вопросительно приподняв бровь, снова перевёл свой прозрачный взгляд на Кирилла. Тот в ответ лишь хмыкнул:

— Бриллиантовый гарнитур и мобильный телефон.

Мамочка посчитал своим долгом дополнить:

— Колье и серёжки, — затем, обратившись к совершенно деморализованному паяцу на полу, очень вежливо поинтересовался, — Какой, говорите, у нас был телефон?

— Айфон-десять, — послушно подал свою реплику Вадим и зачем-то сильно застеснялся, приводя в бешенство переминающуюся на месте Маргариту.

Та, видимо, решив, что прозвучало не очень веско, грозно перевела:

— Серебристый со стразами!

— У Вас серебристый со стразами телефон??? — казалось, Козырь впервые в жизни не успел скрыть удивления за маской полного безразличия.

Чистяков со6оасно кивнул, принимая описание за вполне достоверное, и направился к лестнице, ведущей на второй этаж.

— Что Вы собираетесь делать??? — истерично вскрикнула Маргарита. До неё только сейчас дошло, что теперь, по сценарию, ей уготована жалкая роль статистки, — Вадим! Что же это происходит?! Ты в полицию звонил???

Последняя фраза, призванная проходить красной нитью через всё представление, неожиданно дала результат. Правда, совсем не от труппы. Кирилл Матвеевич, небрежно бросив молчаливой бездарности свой телефон, кратко выплюнул:

— Звони!

Вадим, совсем растерявшись (вот уж, действительно, дебил!) вопросительно посмотрел на супругу. Но ту, похоже, сейчас занимало совсем другое действующее лицо.

Оставив без внимания сегмент сцены, где находился заторможенный партнёр, зарекомендовавший себя в этой постановке как не очень хороший актёр, Маргарита, вслед за Чистяковым, метнулась к деревянным ступеням.

— СТОЯТЬ!!!

Реплика Козыря настолько выбивалась из контекста разыгрываемого фривольного фарса, что бедная гражданочка-леди-мадам в ужасе попятилась, переваривая в голове отголоски безудержного гнева, плескавшегося в тоне, которым хозяин комплекса произнёс это страшное слово.

Дойдя до совсем уж обмякшего на полу безвольного Вадима, Маргарита рассудила, что лучше уж такая дебильноватая поддержка, чем совсем ничего, намертво вросла в это место…

С уходом Чистякова, атмосфера в гостиной домика резко переменилась. Из воздуха исчез легкомысленный флёр, лица публики посуровели. И Варя даже ощутила, как сильно напряглась лежащая у неё на талии ладонь.