6) Штукин, Парамон Кузмич, капитан жандармерии на покое. Неукоснительно исповедовал политику «ежовых рукавиц» и, в частности, упек в Спасо-Ефимьевский монастырь целую компанию суфражисток. В его градоправительство был открыт сумасшедший дом и вошло в употребление умиротворяющее сан-туринское вино, которое настаивалось на порохе и гвоздях. Казнен террористами в семьдесят девятом году.

7) Терский, Аполлон Григорьевич, бывший палач Александровской тюрьмы на Сахалине. Казнен террористами в восемьдесят первом году.

8) Пушкевич, Иван Осипович, чиновник десятого класса, страдавший приступами хандры. При нем в Глупове распространилась неистовая тяга к чтению, вылившаяся в некоторые отнюдь не литературные результаты. Продолжил строительство видообзорной каланчи, но в этом не преуспел. Заложил в городе памятник Никколо Макиавелли, однако в этом начинании тоже не преуспел и с горя подал в отставку. Дата смерти в летописи не указана.

9) Грустилов, Семен Антонович, правнук застенчивого женолюба, описанного Щедриным. В годы его правления начались гонения на цыгано-синдикалистов и был до последнего человека уничтожен местный пролетариат. Отравился в 1905 году, не приняв первую русскую революцию.

10) Перламутров, Максим Кузмич, брандмайор из Вышнего Волочка. При нем в городе было проведено электричество, образовалось Общество муниципальных сообщений, акционерное общество «Бахус», ведавшее осушительно-оросительными работами, и некоторое время свирепствовал политический плюрализм. Из мистических соображений переселил Навозную слободу на место Пушкарской, а Пушкарскую соответственно на место Навозной. Как в воду канул в феврале семнадцатого года.

11) Зубкова, Екатерина, эмиссар Временного правительства. Провозгласила демократические свободы, особливо в вопросах пола, ввела в обращение аббревиатуры, устраивала показательные суды. В конце концов объявила своего внебрачного сына наследником глуповского градоначальничества и была застрелена неким Содомским, последним из террористов.

12) Стрункин, комиссар от партии большевиков. Враз уничтожил в Глупове уголовную преступность, упразднил частную и личную собственность, наладил снабжение города продовольствием, распространил учение о лучезарном четверге, у которого сразу оказались тысячи неофитов, отменил христианство, провозгласил новую эру в истории человечества, ввел прогрессивное правописание, открыл краеведческий музей и закрыл сумасшедший дом. Казнен монархистами в 1918 году.

13) Брусникин, декадент, впоследствии предводитель Армии всемирного высвобождения. Оставил по себе память исключительно в связи с тем, что ввел насильственное обучение эсперанто и разгонял шествие голых гимназисток с транспарантами «Долой стыд». В девятнадцатом году бежал из города, переодевшись молочницей. Как это ни изумительно, до сих пор жив; обитает в Нью-Йорке на счет Толстовского фонда и выступает с лекциями о семантическом значении дореформенной орфографии.

14) Беркут, Николай Емельянович, первый председатель Глуповского горсовета. Физически уничтожил народившуюся было коллегиальную форму градоправления, достроил, наконец-то, видообзорную каланчу. Расстрелян в двадцать шестом году за развал политмассовой работы и вредительство в широком диапазоне.

15) Милославский, Лев Александрович, номенклатурный работник. Вновь открыл сумасшедший дом и вообще совершил в городе ряд чудес, например в сверхъестественно ударные сроки выстроил красильную фабрику и при этом установил три мировых рекорда. Развернул широкую очистительную борьбу, в результате которой заметно поредело местное население. Основал на территории бывшей Болотной слободы сельскохозяйственное производство нового типа. С целью изучения окрестностей направил в тамошние лесодебри три экспедиции: познавательную, спасательную и карательную. Расстрелян в начале Великой Отечественной войны за переписку с Бухариным и германофильские настроения.

16) Зуев, комендант. Ходил по городу со шпагинским автоматом. В сорок пятом году был куда-то откомандирован.

17) Казюлин, Феликс Анисимович, фигура темного происхождения. Нагнал ужас на глуповцев многими массовыми мероприятиями вроде кампании за искоренение задних мыслей. Ввел униформу для гражданского населения, открыл театр оперетты, в который захаживал по ночам. При нем произошло второе избиение медицины. Скоропостижно скончался от обыкновенной желтухи.

18) Беляев, Илья Ильич, демократ по простоте душевной, тоже большой чудесник. В силу производственной необходимости как-то на двенадцать суток остановил солнце. Построил новое здание горсовета, которое поначалу зиждилось на воздушной подушке и было способно передвигаться. Отправился с экспедицией на поиски хлебного дерева в заграничную командировку. Отстранен от власти в результате переворота.

19) Железнов, Андрей Андреевич, искусственный человек. Пришел в негодность, исчерпав свой ресурс.

20) Колобков, Леонид Михайлович, при котором история продолжает течение свое.

Начиная с 1826 года и вплоть до Крымской кампании город Глупов жил как-то квело, неубедительно, потому что в нем не происходило ничего из ряда необыкновенного. То есть кое-что, понятно, происходило: своим чередом засевались огороды, отправлялись мелкие служебные обязанности, народ плодился и помирал, своим чередом секли глуповцев в съезжем доме, выстроенном заместо академии еще во времена утописта Василиска Семеновича Бородавкина, время от времени сшибались даже необузданные страсти и стрясались бурные события, вроде первого избиения медицины, но ведь у нас как — если не пожар, не чума, не нашествие Кончака, то мы как бы и не живем. Со своей стороны, аукнулись в Глупове и «происшествие 14 декабря», и европейские революции сорок восьмого года, но аукнулись точно по предначертанию свыше, то есть как-то глухо, превратно, с тенденцией в анекдот. Например, одно время в городе отбывал ссылку коллежский секретарь Михаил Николаевич Глебов, который сначала получил десять лет каторги за то, что 14 декабря, невзначай проезжая Сенатской площадью, пожертвовал лейб-гренадерам десять рублей на водку, а затем был сослан в Глупов до так называемого особого распоряжения; распоряжения этого так и не последовало, поскольку о Глебове позабыли; он прожил среди глуповцев без малого тридцать лет и повесился в 1861 году в связи с выходом манифеста об отмене крепостного права, которому он оставался верен до последнего издыхания.

Вскоре после воцарения императора Николая Павловича в Глупов был назначен градоначальником Карл Андреевич Копф, из тамбовских немцев. Несмотря на многолетнюю службу, Карл Андреевич состоял в чине штык-юнкера, и это не мудрено, потому что мужчина он был мелкий, девообразный, очень невзрачный и вообще замечательного в нем было лишь то, что он имел только одно левое ухо — другое ему в сердцах откусил во время разводного учения граф Алексей Андреевич Аракчеев.

Характернейшая черта градоначальника Копфа заключалась именно в том, что он был несколько подвинут на пункте единообразия. Разнобоя он не терпел ни в чем: ни в суждениях, ни в манерах, ни в архитектуре, ни в гастрономии, ни особенно в мелочах — просто ему делалось плохо, когда он усматривал какую-нибудь мелкую дисгармонию, например, когда ему попадался на глаза палисадник, выкрашенный частично коричневой краской, частично синей из-за того, что в свое время коричневой не хватило, или когда его взору представала какая-нибудь беспримерная баба, по бедности одетая в мужнин кафтан с разными рукавами.