– Допустим, плохо. Что тогда? – спросила она.

– Тогда он будет иметь дело со мной.

Кейт знала, что Джереми всегда защищает женщин. Он вступился за Луизу, когда ее скомпрометировал Хокхерст.

– И что ты сделаешь? Ударишь его, как это ты сделал с Хокхерстом?

– Если будет необходимость.

– Думаю, он даст сдачи.

– Хочешь, чтобы он это сделал?

– Иногда… – Кейт покачала головой, – иногда мне хочется, чтобы он послал меня к дьяволу. Со мной бывает трудно, а он лишь сжимает челюсти. Старается не огорчать меня.

– Я думал, именно этого женщинам и нужно.

– Честно говоря, я сама не знаю, что мне нужно. – Она вздохнула. – Дженни сказала, что ты просил ее пригласить Кэролайн.

– Бедную девочку редко приглашают на вечеринки. Никто не принимает ее всерьез.

– А ты?

– Я отношусь к ней с интересом.

– Мать не позволит тебе жениться на ней.

– А я и не собираюсь.

– Вообще?

– Пока не решил.

До определенного возраста женщины тоже не думают о браке. А потом мечтают поскорее удачно выскочить замуж. Мужчины не спешат жениться.

– Думаю, у тебя будет дюжина дочерей, так что хорошенько подумай о браке.

Джереми рассмеялся, его улыбка была ослепительной.

– Я хотел бы жениться на женщине, у которой будет достаточно здравого смысла, чтобы родить мне дочерей. Думаю, твой муж надеется на то же самое.

– Это не надежда, а требование в кругах аристократии. Они становятся требовательными, когда дело касается их наследников.

– Ты знаешь, некоторые делают ставки на то, когда появится твой первый ребенок.

– Я слышала об этом, – произнесла Кейт с нескрываемым отвращением.

– Я поставил деньги на десять месяцев. Могу я рассчитывать на выигрыш?

– Не верю, что ты это сделал!

– Я считал, что надо использовать возможность. Кроме того, это служит напоминанием, что моя сестра вышла замуж вовсе не из-за скандальных обстоятельств.

– Значит, ты выступил в роли моего защитника?

– Ты в этом когда-либо сомневалась?

Кейт покачала головой:

– Но одно дело – выступать в роли защитника, и совсем другое – совать нос в чужую жизнь.

– Он недостаточно хорош для тебя, Кейт.

Кейт нахмурилась. Она не собиралась обсуждать Уэсли – ни сегодня, ни когда-либо в будущем.

– Признайся, ты счастлива с Фолконриджем?

– Меня вполне устраивает мой брак.

Она была рада, когда танец наконец завершился и ей больше не пришлось отвечать на вопросы. Хотя Джереми задавал их из лучших побуждений, Кейт не следовало рассказывать ему, что происходит у них в семье.

Кейт хотела, чтобы ее любили, обожали, понимали. И чтобы она любила.

Эти мысли кружились у нее в голове, когда она танцевала с герцогом Пембертоном, тем самым, которого ее мать хотела женить на Дженни. Кейт ожидала, что Пембертон будет осыпать ее вопросами о Дженни, но вместо этого он просто улыбался, явно уверенный, что рука Дженни ему гарантирована. Он был непередаваемо аристократичен, но чересчур спокоен для бала, почти холоден, и Кейт засомневалась, способен ли он дать Дженни ту страсть, которой она так отчаянно желала.

Во время восьмого танца Кейт встала у открытых дверей, которые вели в сад, подставив разгоряченное лицо прохладному ветерку. Вдруг она заметила, что Дженни танцует с герцогом Стоунхейвеном. В отличие от танцевальной карточки Кейт карточка Дженни всегда была заполнена. Ее красота влекла к себе мужчин.

Но Уэсли предпочел Кейт, а не Дженни. Фолконридж тоже. Кейт не раздумывала о том, интересовало ли мужчин в браке с ней что-либо, кроме денег. Вот Уэсли ее обожал, он заставил ее сердце…

– Привет, дорогая.

Дыхание Кейт замерло в груди при хриплом звуке знакомого голоса. В ее жизни были подобные горестно-сладкие моменты, но она не была готова, чтобы такой момент наступил сегодня. Ей пришлось приложить все силы, чтобы удержать слезы, изобразить улыбку и медленно повернуться.

– Привет, Уэсли.

Уэсли взял ее за руку в перчатке и прижался губами к запястью.

– Ты так же прекрасна, как всегда. Я слышал, ты вышла замуж.

Кивнув, Кейт судорожно сглотнула.

– За Фолконриджа. Ты можешь в это поверить? Он маркиз.

– Ты заслуживаешь короля.

Кейт едва сдерживала слезы.

– Ты тоже женился. Ты счастлив?

– Разумеется, нет. Ведь она не ты.

– Таким образом, вы являетесь родственником короля Франции? Возможно, его братом-двойником? Запертым от мира в Бастилии? – Этими вопросами Дженни осыпала человека в золотой маске. Точно так же, как Кейт сразу поняла, что человек в маске не является Фолконриджем, по тому, как он двигался через толпу, так и Дженни точно определила, кто именно был в маске, по его элегантной походке. Несколько ранее в этом сезоне она провела много времени, наблюдая за движениями этого человека. Он заинтересовал ее с самого начала. – Или вы просто стесняетесь показать свое лицо?

– Говоря по правде, именно так.

– Хотя вы не относитесь к людям, которые всегда говорят правду, верно? Я не помню, чтобы посылала вам приглашение, Рейвенсли.

– Это еще одна из причин, по которой я выбрал наряд человека, к которому относились несправедливо.

– Вините в ваших несчастьях самого себя, – насмешливо произнесла Дженни. – Ваши сестры знают что вы здесь?

– Нет. Луиза не сводит глаз со своего мужа, чтобы замечать что-либо еще. Она выглядит достаточно счастливой.

– Думаю, они прекрасная пара, но это не извиняет вашего прискорбного поведения в вопросах, которые их касаются.

– Для меня была невыносима мысль, что ты могла выйти за теперешнего мужа Луизы. Говорят, что ты скоро обвенчаешься с Пембертоном.

– Откуда тебе это известно? Ведь ты так редко бываешь в обществе.

– У меня свои заботы. Это правда?

Хотя Дженни была сердита за боль, которую он причинил Луизе, она не могла отрицать, что ей приятно с ним разговаривать. С первого их танца в начале сезона она обнаружила неодолимую тягу к этому человеку. Однако он был только графом, а мать хотела, чтобы дочь стала герцогиней.

– Он единственный, за кого я выйду замуж, хотя ему еще придется об этом попросить.

Она посмотрела в его голубые глаза, и этого ей было достаточно, чтобы увидеть печаль и разочарование.