Я не знала, о чем он думает в этот момент, но это было так странно… Еще недавно я была уверена, что кроме секса Серкана вообще ничего не интересует, а теперь он открылся мне с другой стороны. Кто бы мог подумать, что он способен на такую заботу! От его ладони исходила тепло и какая-то необъяснимая поддержка, и отчего-то я верила, что все будет хорошо.

— Это не аппендицит, — перевел Серкан, выслушав врача. — Похоже на кишечный грипп. Тебя оставят здесь на ночь. Сделают как это… Капли…

— Капельницу?

— Да, — кивнул он. — А утром выпишут.

— Хорошо, — выдохнула с облегчением. — Если можешь, скажи Нурай ханым, что я постараюсь прийти вовремя. Может, меня заберет Мехмет или…

— Нет! — отрезал Серкан. — Ты больше не будешь работать в отеле. Я заберу тебя сам — и отвезу в свой дом.

— Мы это уже обсуждали, и я… — попыталась приподняться на локтях, но голова снова закружилась.

Врач что-то неодобрительно сказал Серкану, и тот кивнул.

— Тебе нельзя сейчас волноваться, — передал он мне. — Завтра вернемся к этому вопросу, а пока тебя переведут в палату.

Я промолчала. Все снова вернулось на круги своя. Вот же наивная дура! Решила, что Серкан помогает мне по доброте душевной… Ну не абсурд ли?! Уже давно пора было усвоить урок: Серкан не принимает отказов. Даже в моей болезни он усмотрел для себя неплохую возможность. Утащит меня на виллу, где кроме нас нет ни души, — ни свидетелей, ни конкурентов, — дождется, пока я приду в себя, и продолжит гнуть свою линию. Все мои угрозы насчет его отца потеряют всякую силу, потому что как я выйду на него без Мехмета или дяди Мусы? И мне придется согласиться на это безумное предложение. Других-то способов добыть денег у меня не останется… Такой был план, господин Озтюрк?

Меня увезли в палату, поставили капельницу, и я беспомощно уставилась в потолок. Убаюкивающе пикала аппаратура, из коридора слышались приглушенные голоса, но я изо всех сил боролась со сном, пытаясь придумать, как же мне выкарабкаться из очередной засады.

Ничего путного на ум не приходило. Напротив: чем больше я старалась, тем сильнее меня клонило в сон. Боль отпустила окончательно, тошнота, наконец, прекратилась, и от облегчения веки налились тяжестью, а мозг отключился.

Когда я проснулась, катетера в моей руке уже не было. Видно, медсестра вынула его, пока я спала. За окном занимался рассвет, небо окрасилось нежными розовато-персиковыми и сиреневыми красками. На тумбочке стоял роскошный букет роз, которого вчера, если мне не изменяет память, здесь не было. О происхождении букета я примерно догадывалась: Серкан. Кроваво-алые розы… Красивые, конечно, но как же это банально! И какой непрозрачный намек на то, с какой целью он их преподнес! Н-да уж, горбатого могила исправит.

Осторожно я присела на койке, прислушиваясь к своим ощущениям: голова больше не кружилась, желудок молчал. Некоторая слабость все же осталась, но силы частично вернулись, и меня уже не мотало из стороны в сторону, как ромашку в проруби.

Я опустила ноги, встала и сделала пару шагов. И результат этого мини-теста меня полностью устроил. Дело было за малым: придумать, как отсюда сбежать.

Препятствий у меня нарисовалось сразу несколько. Во-первых, одежда. Точнее, ее отсутствие. Куда подевались мои вещи, я понятия не имела, а в больничной ночнушке с голым задом далеко не убежишь. Во-вторых, деньги, документы и телефон. Ничего из этого списка у меня при себе не было. Все осталось в отеле. И, в-третьих, полная дезориентация.

Даже если представить себе, что я найду, чем прикрыть пятую точку, и каким-то чудом проскользну мимо ресепшн, не расплатившись, идти-то мне куда?! Я ведь не знаю, где нахожусь. Впрочем, если повезет, то можно добраться автостопом… Да, турецким я не владею, но словосочетание «Султан СПА Резорт» в переводе не нуждается!

Выглянув в коридор и убедившись, что там все тихо, — видно, мне посчастливилось проснуться до обхода, — я подошла к зеркалу. Креативностью я похвастаться никогда не могла, но кое-какая идея все же появилась: я сняла ночнушку, переодела ее задом наперед, — так, чтобы разрез оказался спереди, — и запахнула потуже, словно кимоно.

Боже, неужели все это реально происходит со мной? Как будто я попала в какой-то дешевый фильм про шпионов. Наверное, когда-нибудь я расскажу эту историю внукам, и мы вместе над ней посмеемся, но конкретно сейчас я бы предпочла крепко зажмуриться — и перенестись домой. Жаль, это так не работает…

Единственным плюсом во всей этой ситуации был тот факт, что палата моя находилась на первом этаже. И потому окно показалось мне куда лучшим выходом, чем дверь.

Распахнув створки, я оценила высоту — и собственные силы. Метра два… Не так страшно, если подумать. Будучи подростком, я не раз перелезала через забор, — и ничего, шею себе не свернула. Конечно, теперь моя физическая форма была уже не та, но под окнами были аккуратно подстриженные кусты самшита, а не колючая проволока. Ну, упаду, — поцарапаюсь, ногу подверну. Как бы сказала наученная мной Фидан — дело житейское. Всяко лучше, чем оказаться в секс-рабстве у Серкана.

Я перекрестилась, села на подоконник и перекинула ноги на сторону улицы, и решимости слегка поубавилось. Прыгнуть — или лезть задом, вот в чем вопрос. Прыгать было страшновато, а потому я малодушно развернулась к миру филейной частью и медленно опустила вниз ногу, нащупывая выступ фундамента.

— Тебе помочь?

От неожиданности я так и повисла в полуметре от земли. Утренний ветерок трепал подол ночнушки, как флаг, являя всем желающим не самую пристойную картину. Ну, или одному желающему… Он, конечно, не увидел там ничего нового для себя, но судя по голосу, не возражал взглянуть снова.

— Твою мать… — я попыталась рывком подтянуться обратно в окно, но на это мой измотанный организм был уже не способен.

— И тебе доброе утро, — Серкан невозмутимо снял меня с подоконника, как спелую грушу, и развернул к себе. — Если ты не любишь розы, могла бы так и сказать. В следующий раз закажу другие цветы.

— Следующего раза не будет! — одернула я ночнушку.

— Как самочувствие? — Серкан проигнорировал мой сердитый взгляд. — Тебе уже лучше?

Я хотела ответить: «Будет лучше, когда ты от меня отстанешь», но передумала. Какими бы ни были мотивы Серкана,