Пейтон натянула сухую футболку.

– Мне надо позвонить.

Она вышла, прежде чем Ния успела что-либо сказать.

В главной палатке Пейтон застала Ханну, сидящую с ноутбуком за длинным столом. Молодая врач, завидев начальницу, поднялась.

– Результаты есть?

Ханна утвердительно кивнула.

– Ни одного положительного на Эболу. Я брала пробы крови и слюны, как вы говорили.

– Хорошо. Я сейчас вернусь. Приготовь пробы к транспортировке.

В Мандере часы показывали 8:37 утра, в Атланте – 12:37 ночи. Пейтон надела на телефон спутниковую насадку и набрала номер Эллиота Шапиро. Она не любила тревожить коллег по ночам, но иного выхода не было.

– Д-да, – отозвался сонный Эллиот.

– Извини, что разбудила.

До Пейтон донеслись шорох постельного белья, шлепки босых ног по полу, стук закрываемой двери.

– Ничего страшного. Что у тебя? – спросил он приглушенным голосом.

– Это не Эбола. Кенийцы всех проверили. Мы тоже.

– Каковы симптомы?

– Классические для филовируса. Если бы не результаты анализов, я бы подумала на Эболу или Марбург. Но эта штуковина распространяется быстрее Эболы. Смертность, похоже, очень высока. Пока еще никто не выздоровел.

Эллиот выдержал паузу.

Пейтон, стараясь не повышать голоса и сохранять деловой тон, продолжала:

– Стивен Коул мертв. Лукас Тернер заразился и находится в критическом состоянии. – Ее ровный голос в конце фразы чуть дрогнул, пришлось остановиться, набрать в грудь воздуха. – Эллиот, мальчишка погибает.

– Что ты собираешься делать?

– Я хочу ввести ему ZMapp и эвакуировать в Эмори. Я бы так и с собственным сыном поступила. Беда в том, что это не Эбола. Мы даже не знаем, поможет ли ZMapp и не поставим ли под угрозу население всех континентальных штатов.

– Но?

– Но можно спасти ему жизнь и разобраться с патогеном. И быстрее разработать вакцину. Однако бюрократический кошмар…

– Грузи его в самолет и занимайся своей работой. С бюрократами я как-нибудь сам разберусь. Это по моей части.

– Хорошо. Это еще не все. Кенийцы попросили дать им дозу ZMapp для местного доктора из Мандеры.

– Сколько у тебя всего доз?

– Хватит на двенадцать пациентов.

– Сурово. Я бы разрешил, однако дозы могут понадобиться нашим людям, если они заболеют. Такое лекарство невозможно раздобыть на раз-два.

– Понимаю.

– С другой стороны, если на момент отъезда у нас останется неиспользованная доза, бедняга умрет понапрасну.

– Да, куда ни кинь – всюду клин.

– Поступай, как считаешь нужным, Пейтон. Я тебя прикрою в любом случае.

– Боже, от тебя никакого проку. Я-то думала, ты примешь решение за меня.

– Принятие серьезных решений – часть твоих служебных обязанностей, дорогуша. Вскоре решения эти станут еще сложнее. Я не намерен занимать свой пост вечно. Когда я уйду, тебе придется меня заменить.

– Мне не нужна твоя должность.

– Увы, я все равно буду настаивать на твоей кандидатуре.

– Тогда я сама уйду на пенсию.

– Глупее угрозы я не слышал. Ты поступишь так, как надо. После отправления самолета с парнем пошли мне сообщение на мобильник. Я постараюсь достать новые дозы ZMapp.

* * *

В палаточном городке Ния и три кенийских госслужащих спорили и тыкали пальцами в карту. При приближении Пейтон высокая чернокожая женщина выпрямилась и замолчала.

– Мы дадим вам дозу для одного пациента, – сказала Пейтон. – С одним условием: Министерство здравоохранения должно подписать отказ от требований, ибо лекарство передается исключительно в исследовательских целях и будет использоваться по усмотрению кенийского правительства. ЦКПЗ не будет знать, что произошло с дозой, и не обязуется предоставлять новые дозы.

Ния покачала головой.

– У нас нет времени для бумажной волокиты.

– В таком случае предлагаю позвонить прямо сейчас. Я не думаю, что у вас возникнут проблемы. Меня-то вы сумели убедить.

* * *

Пейтон извлекла дозу ZMapp из ящика, снова надела защитный костюм и вернулась в палату Лукаса. Опустившись рядом с кроватью на колени, она сказала:

– Я введу тебе лекарство. Надеюсь, оно поможет справиться с инфекцией. Я побуду с тобой немного, чтобы убедиться в отсутствии негативной реакции, ладно?

Юноша кивнул.

– Если все пойдет хорошо, мы погрузим тебя на специальные носилки и отвезем в аэропорт. Тебя перевезут в Атланту, где предоставят наилучший уход. Мы сделаем для тебя все, что в наших силах, Лукас.

Из пожелтевшего, налитого кровью глаза на щеку стекла одинокая слеза. Парень кашлянул, посмотрел доктору в глаза и прошептал «спасибо».

Пейтон положила ему на плечо руку.

– Не за что.

* * *

Когда за Лукасом пришли, чтобы отнести его в самолет, он снова качался на волнах сна. Доктор Шоу помогала ему перебраться с постели на носилки; парню захотелось встать и обнять ее. До ее приезда он был уверен, что не выживет. Теперь к нему вернулась надежда. Впервые после начала лихорадки он подумал, что шанс остаться в живых еще есть.

Лукас считал, что ему невероятно повезло.

* * *

В аэропорту Пейтон проследила за погрузкой Лукаса и собранных Ханной образцов в самолет.

– Думаете, дотянет? – спросила Ханна.

– Надеюсь, – ответила Пейтон и взглянула на рыжеволосую девушку. – Ты сегодня держалась молодцом. Когда впервые видишь больничную палату в разгар эпидемии, это страшно. Привыкнуть невозможно, однако со временем начинаешь воспринимать не так тяжело.

Элим Кибет пытался читать книгу, когда заметил идущую между рядами умирающих сельских жителей Нию. За ней шел человек, толкающий перед собой пустое инвалидное кресло.

Они остановились перед Элимом, Ния присела на корточки и посмотрела ему в глаза сквозь пластмассовые очки.

– Мы тебя перевозим, Элим.

Он закрыл книгу.

– Куда?

– Только что освободилась индивидуальная палата.

Сердце Элима ухнуло вниз. Это был ответ, которого он больше всего боялся. Освободившаяся палата могла означать только одно – молодой американец, Лукас Тернер, умер.

Доктор попытался встать, но ноги не слушались. Его подхватили под руки и усадили в инвалидное кресло. Потерявшие всякую надежду глаза десятков лежащих на полу людей проследили за его отбытием, сам же пациент воспринимал процесс как в бреду или тумане.