Со злостью открыв дверцу автомобиля, Дамир достал мазь и сироп, которые купил по пути в аптеке. Его захлестнула ярость на того, кто посмел коснуться Варвары. Хотелось отомстить ему немедленно, но он всегда следовал правилу: месть — это блюдо, которое лучше подавать холодным. Он подумает об этом завтра. Обязательно подумает и решит, как поступить с обидчиком Вари. А пока… пока он пошел в квартиру, закрыл дверь. Позвал Варю, но никто не ответил.

Дамир снова разулся, прошел внутрь, осмотрелся. В гостиной и на кухне Вари не было. Оставалась детская, но и там ее не оказалось. Озадаченно нахмурившись, Дамир прислушался к тишине комнаты, которую нарушал шум воды. Юсупов сглотнул и шагнул к ванной, открыл дверцу и глазам своим не поверил. Варя принимала душ абсолютно голой. Это совсем не удивительно, конечно, но почему она это делала сейчас, в момент, когда ждала его? Как еще это можно было расценить, если не призывом к действию?

Дамир принял этот призыв. Шагнул внутрь, прикрывая дверь. Быстро освободившись от одежды, почувствовал, как напрягся его член. Варвара была прекрасна. Точеные изгибы ее фигуры притягивали взгляд. Она его возбуждала, будоражила, привлекала. Дамир только представил, как кладет руки на ее широкие бедра, и у него уже встал. В паху болезненно заныло от одних фантазий и он, не раздумывая, открыл дверцу душевой и зашел внутрь. Варя резко развернулась, ошарашенно уставилась на него во все глаза, попыталась что-то сказать, но ее слова были поглощены поцелуем, которым он, не раздумывая, закрыл ее рот…

Глава 26

Я не знаю, чем думала, когда не закрыла дверь в ванную. Я просто забыла о том, что Дамир должен вернуться, о лекарствах, о том, что у сына появилась аллергия. Я так перенервничала и устала за вечер, что мой мозг попросту отключился. Но он тут же заработал, когда границы моего личного пространства нарушили. Дамир посмел войти ко мне в душ, более того, он еще и поцеловал меня, прижав к стене.

Ох, боже!

Пытаюсь его оттолкнуть, но куда там… Дамир напирает и будто даже не чувствует моих слабых попыток его оттолкнуть. Слабых, потому что его поцелуи выбивают из меня воздух и мысли. Последние куда-то улетучиваются, стоит ему углубить поцелуй, коснуться моей оголенной талии, пройтись ладонью по груди.

— Остановись, — шепчу, царапая его шею.

Юсупов и не думает подчиняться, напротив, его руки спускаются ниже, касаются бедер, округлых ягодиц, уверенно продвигаются туда, где так давно никого не было… Меня лихорадит, бросает то в холод, то в жар, тело дрожит от нахлынувшего возбуждения, которое лавой разливается внизу живота. Я до безумия хочу почувствовать его руки, его умелые пальцы там… между ног. Хочу, чтобы он коснулся чувствительного местечка и подарил мне наслаждение так, как умеет. Мое тело слишком хорошо помнит, что именно он может… И поэтому сейчас предательски ноет вместо того, чтобы взбунтоваться.

— Да, хватит же! — возмущаюсь, толкая его в грудь.

Дамир замирает, прекращает блуждать по моему телу. Его рука, скользящая по намыленному телу к заветной точне останавливается. Он переводит на меня взгляд и говорит:

— Что такое?

— Как это что? — с вызовом бросаю я, а сама невольно ерзаю задницей, касаясь его ладони бедром. — Тебя не смущает, что я тебя не приглашала и не давала согласия?

— Не смущает, — серьезно говорит он. — К тому же приглашение было. Ты оставила дверь в ванную открытой.

Я хочу возмутиться и сказать, что я, вообще-то, нахожусь в своей квартире! Но Дамир не дает этого сделать. Снова порабощает мой рот поцелуем и одним резким уверенным движением касается меня там. Я вздрагиваю и невольно сжимаю его руку внутренней стороной бедер. Это так приятно, господи! Так приятно! После стольких лет воздержания! Я не могу сдержаться и отвечаю на поцелуй, обхватываю руками его плечи, подаюсь бедрами вперед.

— Боже… божей мой… — шепчу теряясь в ощущениях.

Между ног разливается безумно приятное тепло, тело покрывается мурашками, ноет. Я невольно извиваюсь в руках Дамира, подаюсь вперед, навстречу его пальцам, которые тут же оценивают призыв и проникают в меня. Я охаю, бесстыже двигаюсь в такт его быстрым движениям, издаю протяжные стоны, требую, сама не понимая чего.

Сладкая нега разливается по всему моему телу. Внизу живота натягивается до такой степени, что я не могу себя сдерживать — дрожу всем телом, царапаю Дамиру спину, чтобы хоть как-то облегчить это нестерпимое желание получить разрядку. Между ног набухает, я чувствую, как Юсупов водит по моему клитору пальцами, как проникает в глубь меня, как задевает там чувствительную точку и вновь возвращается наружу.

Я столько раз проделывала это самостоятельно. Не в силах была терпеть резкое, накатывающее возбуждение и бесстыже запускала руку в трусики, касалась себя там, вводила пальцы глубже. Сейчас понимаю, что все это и рядом не стояло с тем, что происходит сейчас. Что делает Дамир, как искусно меня ласкает, как обводит круговыми движениями клитор, как слегка ударяет по нему подушечкой пальца, от чего подгибаются коленки.

— Красивая… какая же ты красивая… — шепчет мне на ухо. — Хочу увидеть, как ты кончишь для меня. А потом еще и еще.

От его слов по телу разносится волна возбуждения и дикого, неконтролируемого желания. Я, не в силах терпеть, сама опускаю руку вниз. Не могу больше выдержать эту пытку… хочу, чтобы меня накрыло оргазмом, чтобы тело получило такую нужную разрядку.

В самый важный момент, когда я почти касаюсь клитора, чтобы помочь себе достигнуть пика, Дамир перехватывает мою руку и прижимает ее к стене над моей головой.

— Тс-с-с-с-с, — успокаивает меня, — какая ты ненасытная… нетерпеливая… я еще не насладился тобой.

Я вспыхиваю, что-то бессвязно мычу ему в рот. Ненавижу его в этот момент еще сильнее. От разочарования едва сдерживаю желание оттолкнуть его и завершить начатое прямо перед ним самой. Пусть насладиться, но без своего участия!

Все это отходит на второй план, когда Дамир опускается на колени и, запрокинув мою ногу себе на плечо, касается меня языком. Я бьюсь головой о кафель. Совсем случайно, просто не могу сдержать обуреваемых эмоций. Не могу удержаться от протяжного стона, от рывка бедрами ему навстречу.

Когда Дамир вместе с касанием языка вгоняет в меня пальцы, я готова умолять его завершить, наконец, дело до конца. Ощущения невыносимые. Я никогда так