Попробуйте обратиться к прошлому и вспомнить о том, как вы впервые узнали о терактах 11 сентября 2001 года. Теперь вы знаете об иллюзии памяти и о том, что следует критически относиться к достоверности собственных воспоминаний. Если вам по-прежнему сложно избавиться от впечатления, что ваши воспоминания точны и достоверны, знайте — вы не одиноки. В недавних исследованиях фотографических воспоминаний психологи Дженнифер Таларико и Дэвид Рубин изучили рассказы людей о том, как они впервые услышали о терактах 11 сентября[95]. В отличие от всех предыдущих исследований вспышек памяти они сравнивали фотографическое воспоминание с тем, как люди запомнили другое событие примерно из этого же периода времени. Проявив в это тревожное время творческий и оперативный подход, исследователи уже 12 сентября 2001 года собрали в лаборатории группу студентов из Университета Дьюка и попросили их заполнить подробный опросник о том, как они впервые услышали о терактах. Студентов также попросили вспомнить о другом личном событии на свой выбор, которое оставалось свежим в их памяти и произошло за несколько дней до террористической атаки. После этого исследователи еще три раза обращались к участникам — спустя одну, шесть и 32 недели, каждый раз прося их повторно вспомнить каждое из этих событий. Все воспоминания — как об 11 сентября, так и о более ординарном событии — становились со временем все более неточными. Чем больше был промежуток между первоначальным воспоминанием и последующим тестом, тем менее согласованными становились их рассказы и тем больше в них оказывалось ложных деталей.

Затем Таларико и Рубин провели еще более хитроумный эксперимент. Они попросили студентов оценить достоверность своих воспоминаний. Оценка памяти на повседневные события оказалась достаточно объективной. По мере того как воспоминания становились менее яркими, люди испытывали к ним меньше доверия. Иными словами, они не питали иллюзии памяти в отношении повседневных событий. Таким образом, люди не только не признают ненадежность памяти на случайные факты, но также понимают, что малозначительные детали тех или иных событий со временем забываются. А когда им не удается припомнить все детали, они меньше доверяют собственным воспоминаниям.

Однако в отношении фотографических воспоминаний была выявлена совсем другая закономерность. Участники продолжали твердо верить в точность своих воспоминаний, даже если те становились со временем менее точными. Иллюзия памяти — расхождение между действительной точностью памяти и субъективной оценкой ее точности — сильнее всего сказывается в фотографических воспоминаниях. В ранних исследованиях этого явления ученые утверждают, что фотографические воспоминания формируются особым механизмом головного мозга, действующим наподобие моментального фото. Однако, учитывая результаты, полученные Таларико и Рубином, возможно, лучше называть этот механизм не моментальным фото, а моментальным самообманом.

Во многих случаях искажение воспоминаний и обрастание их новыми деталями не оказывают какого-либо влияния на нашу жизнь, однако в некоторых ситуациях такие ошибки могут приводить к роковым последствиям как раз из-за того, что мы подвержены иллюзии памяти. Когда люди находятся в плену иллюзии, они неправильно истолковывают намерения и мотивы тех, кто неумышленно допускает неточности в своих воспоминаниях. Мощное влияние этой иллюзии проявилось в одном инциденте, который сыграл решающую роль в президентской кампании 2008 года. Во время борьбы с Бараком Обамой за выдвижение на пост президента от Демократической партии Хилари Клинтон неоднократно подчеркивала, что обладает значительным опытом в международных делах. Однажды, выступая в Университете Джорджа Вашингтона, она описала свое участие в одной особенно сложной миссии — поездку в Тузлу, городок в Боснии. «Я помню приземление под снайперским огнем. Предполагалось, что в аэропорту состоится торжественная встреча, но вместо этого мы, опустив головы, просто добежали до машин, в которых отправились на базу». К несчастью для Клинтон, газета The Washington Post проверила ее историю и опубликовала фотографию, на которой показано не бегство в укрытие, а… торжественная встреча, в которой первая леди США целует боснийского ребенка, только что прочитавшего ей приветственные стихи. Из сотни газетных сообщений, посвященных этому событию, ни в одном не упоминалось о какой-либо угрозе безопасности. Всплыло также несколько видеозаписей, и на каждой из них можно было увидеть, как гости спокойно выходят из самолета и принимают участие в церемонии на летном поле. Все проходит без каких-либо инцидентов.

Один человек, реагируя на эту статью о результатах журналистского расследования, оставил на веб-сайте The Washington Post следующий комментарий: «Слова Клинтон можно объяснить только тремя причинами: а) она откровенно лжет; б) ее восприятие реальности крайне искажено или в) ее память не лучше чем у старой маразматички». Политический комментатор Пегги Нунан писала в The Wall Street Journal «Единственная надежда на то, что она лжет; ведь если она сама верит своим словам, то, боюсь, мы находимся в гораздо худшем положении, чем можем себе представить… Такое ощущение, что она посмотрела фильм „Плутовство“, где в одном из лжерепортажей показана обезумевшая от страха беженка, неистово бегущая от минометного огня. Вот только восприняла она этот фильм не как предупреждение о политических манипуляциях, а как источник вдохновения». Журнал The New Republic поместил на обложке портрет Клинтон с выпученными глазами, которая внимает «голосам в голове» и с пафосом вещает, что была готова принести себя в жертву ради безопасности своих спутников в Боснии («И я сказала Синбаду: „Оставь меня, спасайся лучше сам!“»). Речь идет о типичной реакции людей на ложные воспоминания другого человека, особенно если эти воспоминания служат его корыстным интересам, как в случае с Клинтон и ее удивительным бесстрашием, проявленным под снайперским огнем. Даже Билл Клинтон впоследствии пытался оправдать плохую память своей супруги, найдя этому разумные объяснения: она вспоминала о случившемся поздно вечером (что не соответствует действительности), и ей уже шестьдесят лет (это, конечно, правда, но вряд ли такое объяснение могло помочь в ходе кампании).

Однако вымышленным снайперам можно дать еще одно, вполне правдоподобное объяснение: память Клинтон, столь же ненадежная, как и у всех людей, автоматически и бессознательно реконструировала сцену приземления в Тузле, согласовав ее с ее собственным образом, в точности которого она не сомневалась. Так же как и воспоминание Нейла Рида о тренерском внушении, которое он получил от Бобби Найта, воспоминания Клинтон о прибытии в Боснию систематически подвергались искажениям, до тех пор пока не были приведены в соответствие с ее внутренним, индивидуальным видением события. Подобно Риду и студентам, чьи фотографические воспоминания о взрыве «Челленджера» оказались неточными, Клинтон полностью доверилась собственной памяти. И, как и в случае с Ридом, правда раскрылась только благодаря видеозаписям. Искаженные воспоминания Клинтон повлияли на поражение в борьбе за выдвижение на президентский пост. Они подтвердили и без того распространенное мнение (справедливо оно или нет — это другой вопрос), что ради избрания Клинтон способна пойти на любую ложь, ее отказ признать свою ошибку после обнародования видеозаписей только усугубил это негативное впечатление[96].