Но Кингу только понравится это.

Роберту нравилось насаживать мое горло на свой кол, до тех пор, пока меня не выворачивало.

Гадкие и грязные воспоминания порождают дрожь во всем теле. Он почти не изменился — все также хорош и молод для своего возраста, все также гнил внутри. Особенно, для своей идеальной внешней обертки.

Что Роберт, что Дэниел, наделены эффектом «Дориана Грея». Я так это называю. Их грехи, преступления, незаконные махинации совсем не отражаются на их внешности. Не удивлюсь, если у каждого из этих двух гадов есть тайная комната. И там спрятаны истинные портреты их душ — обезображенные, изможденные, изуродованные лица.

— Моя куколка, — притворно ласковым голосом продолжает Роб. Его голос звучит куда раздражительнее, чем скрип тупого мела по доске.

— Ты, наверное, хотела эпично вернуться в Нью-Йорк. Я лишь недавно узнал, что ты хорошо пряталась здесь все это время. Это не так важно, ведь я все равно не мог приближаться к тебе. Пять лет назад, тебе повезло — я не смог купить чертового судью, потому что у меня были проблемы с семьей О`Коннелов, контролирующих федеральные суды. И Дэниел об этом прекрасно знал, и поспособствовал твоему освобождению и нашему разводу.

— Дэниел помог мне с этим? Правда? — я не знала об этом. Потому что после той ночи, когда Ди спас меня от экзекуции Роберта, мы толком больше не виделись. Даже когда я попала в нарко-психиатрическую лечебницу и обрывала его телефон, умоляя помочь мне. Мне было так плохо и одиноко тогда. После оказанного внимания и заботы, он просто исчез из моей жизни, как и его отец, сделав вид, что меня не существует.

Я чувствовала себя никем.

И затем, я превратилась в ничто.

— Конечно. Этот ублюдок всегда хотел моих женщин. Но получая их в свою постель, быстро остывал к каждой. Ты — не исключение, — равнодушным тоном поясняет Роберт. — Но все это осталось в прошлом, ведь годы разлуки уже пролетели, хоть и показались мне вечностью. Как думаешь, у тебя это получилось? Эпичное возвращение? Я очень скучал, детка, — его фирменный взгляд больного психопата вспыхивает нездоровым огнем. — И никого, ни одну женщину, за все эти годы…не хотел так, как тебя, — угрожающим шепотом нашептывает Роб, снисходительно глядя на меня сверху вниз. Не успеваю и выдохнуть, как он берет меня за ворот майки. Хватает за шкирку, как маленького котенка. Поднимает на ноги, обхватывая подбородок, на котором еще осталась копоть и грязь. В отличие от своего сына, Роберт далеко не чистюля. И трахал самых разных дорогих и не очень шлюх, когда был женат на мне.

Вместо того чтобы ответить, я просто морщу нос. Так, словно его парфюм равносилен для меня запаху дерьма. Выжигаю на его лице невидимые кровавые шрамы одним взглядом. Кинг замечает это мгновенно, его ящероподобные ноздри раздуваются от ярости. Едва сдерживаю в себе порыв плюнуть в эту поганую рожу, которую я когда-то с нежностью покрывала поцелуями.

Я была больна. Да и «sins» делал меня покорной и зависимой от него. Теперь мой дилера другой мужчина, поэтому с этим можно не церемониться.

— Я затрахаю тебя до смерти, кукла, — медленно выдыхает в мои губы. — А поговорим уже после, — одержимо произносит Роб, бешено вгрызаясь в мой рот.

Все внутри меня горит от отвращения, когда его мерзкие губы, пытаются взять мои в плен. Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Удерживая мою голову на месте, Роб отчаянно пытается протаранить своим языком нерушимую крепость. Когда его тело впечатывается в мое, я содрогаюсь так, будто меня закинули в ванну с тараканами. Все внутри меня отвергает его прикосновения, протестует против навязанной близости.

Оттолкнув Роберта, я достаю из бюстгальтера крошечный атомайзер с прозрачной жидкостью. Дэниел оставил это вместе с инструкцией. Конечно, я бы не смогла попасть в особняк Роберта с настоящим оружием. Он, как всегда, проявил оригинальность и дал мне то, что будет не менее смертоносным, но незаметным для окружающих.

Смертельный яд во флаконе выглядит как пробник духов, не более.

— Одна маленькая капля на твоей коже, и ты труп. Пришло мое время испытывать на тебе новые и непроверенные препараты, — выставляя флакон вперед, словно заряженный револьвер, угрожающим шепотом предупреждаю я.

Интересно, это правда? Всего одна капля?

Звучит жутко. Дэниел писал, что это зависит от того, куда его распылить. Если на губы или в глаза, то вероятность попадания внутрь очень велика, а значит Роберт погибнет почти мгновенно. Главное, чтобы он проник в слизистые оболочки человеческого организма.

О черт. Неужели я действительно смогу это сделать? Как бы сильно я ненавидела это чудовище, я не смогу взять на себя этот груз…снова.

— Ого. Неожиданно, — Роберт разводит ладони в стороны, выставляя их между нами. Будто это спасет его, если я решусь нажать на спусковой крючок. — Думаешь, меня можно напугать флакончиком своих новых духов? — делая вид, что совершенно не напуган, Роберт пренебрежительно.

Замечаю, как по его виску стекает увесистая капля пота и внутренне ликуя, вдыхаю запахи его страха.

— Если бы это были просто духи, Роб, — парирую я. — Это — живая смерть. Одна капля и тебя ждет мучительная гибель от яда. Кстати, следов преступления эта штука не оставляет. Медицинская экспертиза покажет инфаркт, — уверенно заявляю я, чувствуя себя всесильной и непобедимой.

И с кем? Рядом со своим главным обидчиком, который мог засунуть мне свой член в глотку только потому, что я улыбнулась официанту.

Как же сильно я себя не любила.

Сколько раз предавала?

Отбросив тяжелые мысли, повторяю все то, что наказал мне Дэниел. Кинг написал, что этот яд — секрет одной из его новых змей, модернизированный в химической лаборатории. Совершенно новое и опасное оружие, которое никогда не будет легализовано.

Противоядия у него нет. Спасения от него нет.

Отравление происходит мгновенно, и лишь люди с очень сильным иммунитетом могут отсрочить исход и дождаться какой-либо помощи.

— А ты стала очень смелой, — скривив губы, чеканит Роберт, смерив меня оценивающим взором. Снова делает шаг назад, заставляя меня ощутить внутренний триумф и превосходство над ситуацией. Очевидно, воспоминания о прошлом укусе дают о себе знать. — Хорошо, давай просто поговорим. Позволю тебе диктовать условия. Но ненадолго, малышка.

— Мне не о чем с тобой разговаривать, — вспыхиваю я, испытывая острое искушение распылить на него смертельную пыльцу прямо сейчас.

Роберт небрежно вскидывает брови и осматривает меня с ног до головы. Змеиный прищур век, одержимость и похоть танцуют горячее танго в его черных зрачках…сочетание так себе. Я не чувствую себя в безопасности, как обещал Дэниел, когда на меня смотрят, как на кусок мяса.

Кинг направляется к небольшому мини-бару. Я хранила в нем косметику и бутылку шампанского. Когда он наливает содержимое бутылки в поблескивающие бокалы, я замечаю, насколько тяжелы его движения. Он напряжен. Возможно, даже напуган. А может просто бесится, что все идет не по плану. Бесится, что его верная псинка научилась тяфкать, кусаться, скалить зубы. И благодаря новому дрессировщику у нее это хорошо получается!