документы в архиве, значит, их может найти кто-то еще, и Вы получите отложенные неприятности по полной программе. Нет, ситуацию надо как-то разрулить. Максим, посмотри в третьей папке, может быть, там есть оригиналы документов.

Максим посмотрел. Действительно, нотариально заверенные оригиналы лежали в третьей папке. Теперь после объяснений Зуева смысл текста стал хорошо понятен Максиму. Да, они с Вероникой влипли по полной.

36

Эту ночь Максим и Вероника спали плохо. Вероника пыталась найти варианты, при которых она лично могла бы отказаться от наследства. Без конца она повторяла, что Петр Константинович пресекал все разговоры на тему американских родственников.

– Наверное, в том, что Петр Константинович пресекал разговоры о наследстве, был резон. Но посмотри, что из этого получилось? Наши с тобой матери мертвы. В принципе, при Советском Союзе деньги Потаповы могли бы отдать государству, и вопрос был бы исчерпан. Сейчас какому государству ты отдашь деньги? Отдашь, чтобы их разворовали на лету? Зуев прав, надо все досконально обдумать и просчитать варианты. Дурацкий гордиев узел надо разрубить. Мы должны жить дальше и не ждать, что рядом с нами рванет снаряд из прошлого. Спи, может быть там, в Америке, все уставные документы сто раз переписали и нам ничего не причитается.

– Слушай, как ты думаешь, этот электрик может быть американцем? Может, американские Потаповы решили нас извести, чтобы нам ничего не досталось.

– Нет, электрик – внук кикиморы, Ромкин друг это раскопал. Роман вроде его в розыск объявил, теперь надо ждать, когда поймают.

– Это что же получается, пока меня не было, Ромка приходил, чтобы тебе инфу передать, а вовсе не для того, чтобы по десятому разу выспросить, не видел ли ты, кто тебя по голове шарахнул? Почему ты мне ничего не сказал? – Вероника рассердилась.

– А когда я тебе мог это сказать, не наезжай на меня! Ты привезла эти гребаные документы, они все собой и затмили.

– Ты все мне сейчас рассказал, что Ромкин друг нарыл?

– Нет, не все, но не проси, сейчас не скажу, надеюсь, что завтра сезам откроется, и все тайны вылезут наружу. Спи давай, завтра будет тяжелый день! Зуев по своей защищенной связи связался с юристом, тот обещал завтра провести предварительный анализ документов. Опять же завтра отец с Верой Иосифовной приедут. Между прочим, потребуют отчета, когда мы с тобой поженимся.

– Как я могу за тебя замуж пойти, если ты от меня важные вещи скрываешь?

– Ладно, скажу, только учти, ты до утра не заснешь. Держись крепче: кикимора – мачеха дяди Леши и Володи.

Вероника от себя не ожидала, но она выругалась. Новость не помещалась в голове.

– Послушай, но, может, они не виноваты? Дениску ведь тоже по башке приложили.

– Скорее всего, они ни при чем, но все надо проверить. Я Ромке два задания дал. С одним, надеюсь, он завтра справится. Ну что, когда поженимся?

– Как только все прояснится, так сразу. Какой же ты у меня умный!

37

Утро началось с того, что проведать больных пришел отец Андрей. Максим постарался выдать ему как можно меньше информации о нападении и быстро перевел разговор на организацию их с Вероникой венчания. Отец Андрей очень обрадовался и заверил, что с Божьей помощью, легким сердцем и большой радостью он обвенчает молодых. Отец Андрей рассказал, что еще на поминках по Петру Константиновичу заметил, что Вероника и Максим предназначены Господом друг для друга.

Вслед за отцом Андреем появились Григорий Антонович и Вера Иосифовна. Они прервали свой тур по Европе и первым же самолетом вылетели в Москву. Максим очень обрадовался отцу, его ноша – отвечать одному за все, оказалась не из легких. Отец – родной и очень умный человек, с ним можно обсудить ситуацию, ничего не скрывая. Григорий был очень встревожен состоянием здоровья сына, но, когда увидел Максима, немного успокоился. Григорий моментально познакомился с Саньком и Людочкой. Дети устроили гостям небольшую экскурсию по дому, а в ее завершение что-то пошептали деду Грише на ухо. Наверняка просили заставить Максима искать сокровища.

Последними приехали Зуев с Виктором. Григорий с Зуевым обнялись, а Вера Иосифовна поздоровалась с Игорем Валерьевичем сквозь зубы. Она сделала вид, что занята вместе с Вероникой выгрузкой вещей из машины.

Мужчины прошли в кабинет. Виктор занял уже привычное для него место за дверью. Некоторое время ушло на внимательный осмотр Григорием портрета, письменного стола, часов и сейфа. Восхищение увиденным было ожидаемым. Наконец, все уселись за стол.

– Максим, ты что-нибудь нарыл? Что за ерунда тут творится? – начал разговор отец.

– Папа, видишь, сколько в сейфе папок? Каждая папка – это дневник жизни Потаповых за один год. Давай начнем с папки за год, когда погибла мама. Вот я сделал закладку. Почитайте!

Григорий прочитал и смахнул слезу: «Я таких подробностей не знал. Что там делала Лида? Игорь, ты о Лиде знал?»

– Нет, конечно. Но ее присутствие в корне меняет все дело.

– Думаешь, Лида замешана?

– Как будто ты думаешь по-другому. Лидка наверняка подслушала разговор Кати с Петькой и заинтересовалась, что там за документы. Место и время встречи она знала, наняла мальчишку, тот у Катерины сумку стырил и убежал. Лидке оставалось только из сумки дискету вытащить. Просчиталась, сволочь, что дискета в кармане у Кати была.

– Казалось, было бы проще посмотреть или на край украсть дискету у Петьки дома. У Лиды же был доступ ко всей квартире.

– Нет, папа, – замотал головой Максим, – Вероника говорит, что Петр Константинович не пускал кикимору к себе в кабинет. Запирал на ключ не только ящики письменного стола, но и дверь в кабинет.

– Тогда все сходится, Игорь, ты оказался прав во всем. Лида же была влюблена в Петьку, и соперница ей была не нужна. Петька любил Катерину по-настоящему. Я, дурак, в отличие от Лиды, не сразу это понял, понял только тогда, когда Катерина призналась, что беременна. Максим, я пытался убедить твою мать, что она должна рассказать все Петьке и уйти к нему. Только характер у Катерины был железный. Она считала, что Петя всю жизнь будет считать себя виноватым, что увел жену у лучшего друга. Вроде она рассказала Пете, что наш брак фиктивный, а он все равно переживал. В общем мы, два труса, так и не решились поговорить друг с другом. Я надеялся, что приеду и со всем разберусь, лучше поздно, чем никогда, а Петька возьми да помри…

– Папа, не вини себя! Жизнь сложилась