— Ты сделал хороший выбор, сухокожий! — булькающим голосом выговорил хайлек. — Этот клинок даже слишком хорош для тебя!

— А миссия не слишком хороша, ты хочешь сказать? — сдвинув брови, поинтересовался Дугал.

— Нет. — Хайлек моргнул прозрачными веками, развернул кусок холста и протянул Дугалу меч. — Миссия для тебя очень даже плоха.

Дугал взял меч и одним ловким движением выдернул из ножен. В свете пламени, горящего в камине, сверкнуло черное маслянистое лезвие. Казалось, цвет черного дерева не нанесен на металл. Клинок словно был целиком пронизан этой чернотой.

— И что он умеет? — осведомился Дугал, сжав рукоятку меча и сделав на пробу несколько взмахов.

Меч двигался легко и плавно, он как бы стал продолжением его руки.

— Это ты о чем? — спросила Алморра. — В смысле, может ли этот меч метать молнии, или вспыхивать огнем, или еще что-нибудь в таком роде?

— Да-да, что-нибудь в таком роде.

— Боюсь, нет, — ответила генерал.

— Но что же в нем такого особенного? — хмыкнул Дугал, но уже произнося эти слова, понял, что ему это безразлично.

Меч, похоже, был идеальным. Он всю жизнь искал для себя именно такое оружие, но до сих пор не осознавал, как ему недостает такого меча.

— Он умеет убивать, — сказала Алморра.

Хайлек булькающе рассмеялся. Будь он человеком, можно было бы испугаться, что его сейчас стошнит.

— Убивать, — добавила Алморра, — он умеет очень и очень хорошо. Разве не для этого нужны мечи?

С этим Дугал поспорить не мог. Он взглянул на Эмбер, которая соревновалась с норном в поедании остатков мяса моа и, надо сказать, проигрывала. Чарра небрежно бросила Дугалу обглоданную кость, а он лишь едва заметно шевельнул мечом — так, словно указал им на эту кость. Меч легко рассек кость, и две аккуратные половинки упали на пол.

Дугал проводил их взглядом и одобрительно кивнул, посмотрев на Алморру.

— Начало неплохое, — сказал он, зачехлив меч. — А почему нас подняли в такую безбожную рань?

— Вам надо попасть в Эбонхок, — ответила Алморра.

— Если мы отправимся туда через Азурские врата, нам сначала надо вернуться в Город Божества, — сказан Дугал. — Сейчас там все еще спят.

— Насчет последнего ты прав, — кивнула Алморра. — Но возвращаться в Город Божества вы не будете. Вы напрямую отправитесь в Эбонхок.

Тут наконец подала голос Риона:

— Это невозможно. Единственные надежные врата, через которые можно попасть в Эбонхок, в Городе Божества.

— Я разве сказала, что вы пойдете через Азурские врата, заранее настроенные на Эбонхок? — изумленно выговорила Алморра. — Мы можем сами настроить врата Лайонз-Арка на эфирную частоту Эбонхока. У нас есть… свой человек в Эбонхоке, который может сделать то же самое. Насколько я понимаю, нам под силу синхронизировать врата на краткое время и переместить вас. Но нужно спешить, поскольку временное окошко очень мало.

Риона громко проговорила:

— Вы хотите сказать, генерал, что в системе Азурских врат есть лазейка? А чарры не могут ею воспользоваться, чтобы проникнуть в Эбонхок?

— Для этого понадобился бы агент в Эбонхоке, — сказала Алморра. — Но даже если бы у чарров был такой агент, их предводители не стали бы пытаться. Они с опаской относятся к азурской магии.

— Они в этом деле не одиноки, — буркнул Дугал.

— Но если кто-то спросит — мы ничего такого не делали, — строго предупредила Алморра, посмотрев на Эмбер и переведя взгляд на Гуллика.

Великан-норн пожал плечами. Похоже, он был доволен, что не понимает, о чем речь.

— Кроме того, — добавила Алморра, — вы вообще не должны упоминать о Дозоре. Удачи вам. А теперь — все свободны!

Алморра сжала руку в кулак и прижала к сердцу. Наугатль, Риона и Эмбер повторили ее жест. Дугал просто забросил за плечо дорожный мешок и следом за хайлеком вышел из комнаты. Довольно долго они петляли по коридорам и вышли из конспиративного дома через ту же неприметную дверь, в которую вчера вошли.

По улице медленно шел одинокий фонарщик, а больше вокруг не было ни души. Ветер с моря дул в спину, но Дугалу все равно казалось, что он чувствует запах соли.

— Ничего не получится, — сказал Дугал Рионе. — Нас слишком много, чтобы мы могли где-то проскользнуть незаметно, но при этом нас слишком мало, чтобы от нас был толк.

— Все понимаю, — негромко отозвалась Риона. — Но мы будем стараться как можем. Моя задача — доставить тебя в Аскалон-Сити. Возможно, за это придется дорого заплатить.

— Ты смогла договориться с серафимами, — сказала Киллин. — Я уверена, и здесь твои бумаги с печатями сработают.

— Эбонский Авангард — это совсем не то же самое, что серафимы, — возразил Дугал. — Их не так просто уговорить.

— Разве они не подчиняются вашей королеве Дженне? — удивилась Киллин.

— Эбонский Авангард? И да и нет. До Пожарища они были Аскалонским Авангардом — элитным воинским подразделением, которое сражалось плечом к плечу рядом с принцем Руриком, а потом они отправились в поход на земли чарров и стали биться с ними. Многие освобожденные ими из плена люди вступили в ряды Авангарда. В это время Авангард уже не был частью аскалонского войска, поэтому они сменили свое название на «Эбонский». Позднее Адельберн призвал этих воинов и попросил их укрепить Эбонхок, дабы обеспечить снабжение столицы продовольствием и прочими припасами и чтобы эта крепость стала последним оплотом на пути врагов.

— Значит, Эбонхок был основан принцем Руриком? — с неподдельным интересом спросила Киллин.

Дугал покачал головой.

— Рурик умер во время перехода войска через горы Шиверпикс. К тому времени, когда Авангард прибыл в Эбонхок, им командовала героиня по имени Гвен Тэккерей. Именно под ее началом Эбонхок стал таким, каким мы его знаем сегодня, именно она возглавляла оборону города в самые мрачные времена, после вспышки Пламени Проклятия. А это, как вы можете себе представить, дико злило всех оставшихся в Тирии чарров. Под руководством Гвен Тэккерей были укреплены крепостные стены Эбонхока — укреплены настолько, что и теперь стоят целые и невредимые.

— Ничто не вечно, — проворчала Эмбер.

— Видимо, эта Гвен Тэккерей была удивительной женщиной, — сказала Киллин.

— Поистине величайшей, — согласилась Риона. — Самой выдающейся героиней своего времени. Пожарище пришлось на годы ее детства, и несколько лет она пробыла в плену у чарров, пока ей удалось бежать. Она вступила в Эбонский Авангард и со временем стала его предводительницей. Она превратила Эбонхок из форпоста в крепость, и этот город по-прежнему остается последней надеждой в войне за независимость Аскалона.

Эмбер ухмыльнулась:

— Ты хотела сказать: в аскалонском мятеже.