Дэн и я ложимся на раскрытые спальные мешки. Кутаться пока нет никакого желания, да и, если честно, сам факт того, что нужно будет застегнуть себя в этот скафандр наводит на меня лёгкую панику.

Помимо всего прочего, в присутствии Дэна мне жарко. Я до сих пор чувствую на своих губах его поцелуй. Нежный поцелуй с привкусом шоколада. И еще мне стыдно. До сих пор стыдно за то, что я позволила Алексу сотворить с собой в лесу за спиной Дэна. Мне почему-то важно что он подумает. Сама не знаю почему.

Я не могу возразить Дэну, когда он касается пальцами моих губ, хоть и дала себе зарок на то, что мы будем просто спать.

И все же они очень разные. Дэн и Алекс. Старший брат серьезный и сдержанный. У него властная натура, и он все держит под контролем. По крайней мере старается. И ему хочется покориться. Да. Просто взять и сделать, как велит. Отдаться в сильные руки и не думать ни о чем.

Дэн, напротив, слишком мягкий и ласковый, хотя не показывает этого. Мне кажется, он был настоящим тогда, когда читал стихи на заправке, когда угощал конфетой и когда смотрел на меня своими большими и искренними глазами. Во всяком случае, мне так хочется в это верить... Ведь даже за его, порой, резкими высказываниями и действиями я всегда вижу что-то еще. Что-то такое, чего он и сам, возможно, не замечает.

– У тебя такие мягкие губы, – начинает парень. – Касаться их одно удовольствие.

По телу пробегает толпа мурашек. И от его действий и от его слов.

– Дэн, я... – мне кажется, что сейчас самое время сознаться, но он не слушает, снова целует меня.

Мне хочется растаять в его объятьях, раствориться в чувственном поцелуе и в очередной раз потерять голову. Мое тело реагирует на ласки Дэна, жаждет его прикосновений, трепещет и сжимается, предвкушая неземное наслаждение.

Но это все неправильно. Мы не должны так поступать. Сегодня я уже поддалась искушению, и теперь внутри скребут кошки.

– Дэн, Дэн, – усилием воли я пытаюсь оттолкнуть парня, когда его губы заканчивают ласкать мой рот, а руки все еще продолжают исследовать обнажённое под пижамой тело.

Он отстраняется и смотрит на меня как-то встревожено, насколько я могу рассмотреть это в темноте палатки. Вот он, этот момент, когда Дэн вовсе не напыщенный мажор, а заботливый и добрый парень. Именно таким он нравится мне.

– Что-то случилось? – его тихий голос, наполненный нежными интонациями, ласкает слух.

– Нам просто нужно прекратить, – так же негромко и немного расстроено отвечаю я. Он смотрит на меня слегка расстроено, но, всё же, берёт себя в руки.

– Да, ты права, – Дэн вдруг соглашается, при этом его руки все еще легонько поглаживают мою спину. – Тебе нужен отдых после вчерашнего. Я это понимаю... Но не лишай меня возможности касаться тебя...

Последняя фраза звучит, как вопрос. Парень не давит, лишь спрашивает разрешения продолжить неспешные ласки. Я не знаю что ответить. Просто сморю на очертания его лица, скрытые в полумраке летнего вечера. Даже так Дэн кажется притягательным.

Теплые губы снова накрывают мои.

– Все это напоминает мне походы, которые каждую смену обязательно устраивали в лагере, – говорит парень, заправляя, свалившуюся мне на нос прядь волос за ухо.

– Ты что ездил в лагерь? – удивляюсь я.

– Да, каждое лето отец отправлял меня заграницу, "Учить язык", – говорил он, но я всегда знал, что папа просто хотел от меня избавиться.

– Ну, – начинаю я, – моя мама тоже никогда не была образцом материнства. С восьми лет я не пропустила ни одной лагерной смены. Менялись только название лагеря и стоимость путевки. В зависимости от того, где мы жили и насколько богат был очередной мамин муж.

– И как? – задает достаточно обобщенный вопрос собеседник, но я прекрасно понимаю о чем речь.

– Худшие дни в моей жизни, – довольно коротко объясняю я.

– Ага, – соглашается Дэн. – Все веселятся, знакомятся и сосутся за корпусами, а ты считаешь дни до конца смены, потому что меньше всего на свете хочешь находиться в этой детской тюрьме.

– Точно, – я будто оживаю, потому что раньше мне не с кем было обсудить этот вопрос. Слегка приподнимаюсь на локте, воодушевлённая тем, что встретила, наконец, родственную душу. Парню приходится вытащить ладони из-под моей майки. – Однажды я даже делала зарубки на изголовье кровати, – вспоминаю я. – В конце смены мне так влетело, что маминому мужу пришлось купить им новую.

– А ты та еще оторва, – улыбается Дэн. Он всё ещё смотрит на меня, и от его страстного взгляда мне становится не по себе. Потому что... потому что наш внезапный момент близости кажется таким искренним, что мне вруд хочется наплевать на последствия и самой залезь к парню в спальник.

- Я рад, что встретил тебя, - задумчиво говорит он.

- Дэн, - ухмыляюсь в темноте. Хорошо, что он не видит, как у меня лицо раскраснелось. - Да ты бы даже на меня внимания не обратил, если бы не ваш «гениальный» план по моему соблазнению.

Говорю это и чувствую, как сердце начинает биться быстро-быстро. На самом деле, я действительно так думаю. Дэн и Алекс увлеклись мной только потому, что ими двигал нездоровый азарт... Иначе... иначе они даже в мою сторону не посмотрели. Нет, ну правда. Я же...

- Ты глупенькая, - Дэн смеётся, прерывая мои мысли. - Против такой как ты пройти и не заметить просто невозможно.

Я недоверчиво вздыхаю.

- Хочешь докажу? - слышу, что Дэн уже расстёгивает спальник.

- Нет! - чуть громче, чем надо кричу я. Мысль о том, что Алекс, возможно, всё ещё сидит около костра и слушает всё, о чём мы тут говорим не даёт мне покоя.

- Ладно, Веснушка, - Дэн усмехается, проводя рукой по моим волосам. Приятно так гладит. Чувствую себя котёнком. - Но если будешь голодна, - он делает многозначительную паузу. - То обращайся, я всегда готов угостить тебя чем-нибудь вкусненьким.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Внутри живота меня пронзает спазм. Боже! Мне кажется, или он вовсе не на шоколадку намекает?

Внезапно парень хватает меня в охапку и пододвигает ближе. От него пышет жаром. Дэн обнимает меня и притягивает к себе.  

- Ладно, маленькая бунтарка, давай спать... Завтра уедем с восходом солнца. Нам нужно отдохнуть.