Дженна вздохнула. На какой-то миг воцарилось молчание. Она нарушила его первой:

– И что теперь? Что вы собираетесь делать?

Рид испытующе посмотрел на нее. Было невозможно понять, о чем он сейчас думает, но с каждой секундой его взгляд делался все отчужденнее и холоднее.

– Вы что, рассчитывали поцелуем перетянуть меня на свою сторону? – наконец спросил он. – Думали, что я перестану задавать вопросы? Что не обращусь в полицию? Признайтесь честно. Это был очередной ход в игре, в которую вы играете?

Его слова привели в ярость.

– Я ни во что не играю! Может, мне стоит задать вам тот же вопрос. Вы что, рассчитывали, что я растаю и начну изливать перед вами душу? Что я все вам расскажу? Неужели вы надеялись выведать мои самые страшные тайны?

Рид не ответил. Он стоял перед ней, задыхаясь в такт ее собственному бешеному пульсу. Затем, не говоря ни слова, развернулся и вышел.

Примерно с минуту Дженна стояла, не двигаясь, как будто приросла к месту. Как же он поступит дальше? Неужели отправится в полицию? Начнет копаться в ее жизни? Или все-таки не станет? Она изо всех сил боролась с искушением броситься вдогонку. Нет. Она не может взять и уйти из дома, бросить Лекси одну. Тем более ночью.

Дженна опустилась на диван и кончиками пальцев потрогала губы. Его поцелуя ей явно было мало. Она не могла вспомнить, когда в последний раз теряла голову. И вот теперь его прикосновение, его поцелуй заставили ее забыть обо всем на свете. Причем поцелуй того, кому она не доверяла и кто не доверял ей. Что за глупый порыв с ее стороны! Но что же ей делать? Нужно срочно что-то придумать, но что именно? Рид напомнил ей пса, впившегося зубами в кость. Он точно не отступится.

На миг ее посетила безумная мысль: может, оно даже к лучшему? Впрочем, нет. Инструкции Келли были предельно ясными. Сестра умоляла никому ничего не говорить, никому не верить, – даже тем, кто клянется в дружбе. Келли имела все основания быть недоверчивой. Она знала, что ей грозило. Чего не скажешь о ней самой. Знала она лишь одно: следует поступать в точности так, как просила сестра.

В следующий миг, шлепая босыми ногами и протирая сонные глаза, в комнату вошла Лекси. Дженна с удивлением посмотрела на нее.

– Эй, ты почему не спишь?

– Хочу пить, – ответила девочка, забираясь к ней на колени.

– Я принесу тебе воды, – ответила Дженна. Как хорошо, что племянница не вошла в комнату несколькими минутами раньше. – Может, вернешься в постель, и я принесу тебе воды в спальню?

Лекси помедлила с ответом. Ее губы задрожали.

– Прости, что я сказала правду.

– Я понимаю, – вздохнула Дженна. Как же тяжело, должно быть, Лекси, если ей страшно говорить правду? Но, слава богу, девочка жива. Она в безопасности. А это самое главное.

– Мистер Таннер ведь никому не скажет? – с надеждой в голосе спросила Лекси.

– Будем надеяться, – ответила Дженна, убирая ей за ухо прядку волос.

– Я скучаю по маме, – печально призналась малышка.

– И я тоже, – сказала Дженна. Слова Лекси ранили ее в самое сердце.

– Я хотела спросить у ангелов, хорошо ли там маме и смогут ли они вернуть ее обратно к нам. Ведь небеса так далеко от нас.

– Верно, далеко, – согласилась Дженна, прижимая ее к себе. – Но мама видит тебя независимо от того, где ты находишься, и она всегда будет любить тебя. Каждый раз, когда она смотрит на тебя, ей хочется видеть, как ты играешь с подружками, учишься в школе, ей хочется, чтобы и у тебя все было хорошо. Она хочет видеть, как ты смеешься, как ты веселишься. Вот что она всегда желает видеть, дорогая.

Дженна с трудом подбирала слова, думая о том, как много всего Келли уже никогда не увидит. Не увидит, как Лекси покупает свой первый лифчик, как в первый раз по-настоящему целуется, как переживает первую любовную драму. Не увидит, как ее дочь закончит школу, а затем колледж.

Ее не будет на свадьбе дочери, она не будет нянчить внуков, не будет знать о ее семейных проблемах. Как же это несправедливо! Келли должна была жить. У Лекси была бы мать, а теперь она сирота. Боже, как это неправильно! Неправильно.

– Если я буду улыбаться, мама подумает, будто я не скучаю по ней, – нахмурилась Лекси.

Комок в горле Дженны как будто стал еще больше.

– Она хочет, чтобы ты была счастлива, дорогая. Она хочет видеть твою улыбку, а не твои слезы.

– Мне не хочется улыбаться.

– Я знаю, – прошептала Дженна.

Нижняя губа девочки задрожала.

– Я хотела бы еще разок увидеть маму. Хочу сказать ей, что зря я не осталась в своей комнате, как она мне велела.

– О, Лекси, она совсем не сердится на тебя.

– Но я даже не попрощалась с ней. Не сказала, как люблю ее. – Лекси посмотрела на Дженну огромными серьезными глазами. – Мама ведь не знает. Она ушла на небеса и поэтому не знает.

Сердце Дженны как будто разорвалось пополам. Она тоже не успела попрощаться с Келли. Не сказала сестре, что любит ее, что огорчена их многолетним отчуждением и взаимными обидами, что ей стыдно за то, что ничего не знала о том, что жизнь Келли рушится прямо на глазах.

Почему она была такой безучастной? Почему замкнулась в своем мирке? Почему отдалилась от сестры? Почему не заметила признаков надвигающейся беды? Не увидела, что Келли страдает? Как жаль, что нельзя вернуться в прошлое! Она бы многое в нем изменила.

Но нет, прошлого не вернуть.

И вот теперь, глядя на Лекси, – а они с Келли похожи, как две капли воды, – Дженна понимала: единственное, что она способна сделать ради сестры, это позаботиться о племяннице, подарить ей любовь и ласку, всячески защищать от бед. Как и просила Келли.

– Твоя мама знает все твои мысли. Она знает, что ты любишь ее, что переживаешь из-за того, что не попрощалась с ней. Но она не хочет видеть тебя печальной. – Дженна положила ладонь на грудь девочке, там, где билось ее сердечко. – Твоя мама здесь, в твоем сердце, и она всегда будет с тобой. Каждый раз, когда ты захочешь увидеть ее, просто закрой глаза. И она придет к тебе.

Лекси закрыла глаза.

– Я вижу ее, – спустя мгновение прошептала она. – Мама улыбается.

По щеке Дженны скользнула слеза, и она украдкой ее смахнула. Если она сейчас расплачется, ей будет трудно собраться с силами. Нет, раскисать ей никак нельзя. Нужно делать то, о чем просила Келли.

* * *

Рид быстро опрокинул две стопки текилы и заказал третью. На экране телевизора над барной стойкой показывали матч: «Гиганты» против «Доджерс». Впрочем, ему это было неинтересно. Он думал о Дженне и о том, что ему, черт побери, с ней делать. Может, стоит вернуться к ней домой и закончить то, что он начал? Ему давно уже не было так муторно. Он не знал, что делать с волной похоти и адреналина, которая обрушилась на него, грозя вынести мозг. Его бы спас только секс. Увы, секс с Дженной только все осложнил бы. Нет, нужно все основательно обдумать и взвесить.