И это еще Лену не срамили, не стыдили, не позорили. Не врывались к ней, когда она мастурбировала. Не обзывали шлюхой. А у многих девушек было и это — настоящая символическая кастрация в попытке отбить удовольствие от секса, от собственного тела.

Что произошло?

Что стояло за поведением мамы? Сразу несколько причин.

1. Зависть к молодости и страх собственной старости. Мама часто пользовалась умилительными интонациями и уменьшительными суффиксами при описании тела Лены. Ей как бы подсознательно не хотелось, чтобы дочь взрослела, ведь это означало, что сама она стареет.

2. Зависть к тому, что Лена взрослеет в другое время, в гораздо более свободном и бурном мире, полном приключений, опасностей и ярких чувств. Ей самой не удалось так «зажечь», когда она была подростком: приходилось смиряться, стараться, прыгать выше себя, чтобы попасть из глубокой провинции в Москву, а о свободе нравов тогда и вовсе невозможно было помышлять.

3. Искренний страх за ее будущее и моральные устои.

Лишь последний довод был осознанным, потому что за первые два маме пришлось бы стыдиться, если бы она их в себе осознала.

Что делать?

Если вы — мама, никогда не стыдите ребенка за его телесные и сексуальные предпочтения. Никаких насмешек. Только принятие. Если вам страшно, посоветуйтесь с хорошим сексологом или психотерапевтом, почитайте книги о сексуальном воспитании, просвещении. Обязательно говорите с подростком о безопасном сексе, вручите сыну (или дочери) презервативы, напоминайте, что он или она всегда имеет право сказать партнеру «нет». Если же ваш ребенок-подросток действительно гиперсексуален, склонен пускаться во все тяжкие, думает только о сексе, постоянно меняет партнеров, а возможно, еще и пьет и вы опасаетесь, что он может заниматься сексом без презерватива, — проблема вовсе не в его нравственности или воспитании, а в том, почему он удовлетворяет свое влечение именно таким рискованным способом. Причины гиперсексуальности могут быть как психологическими, так и медицинскими, и их невозможно решить путем внушений или наказаний. Такое поведение — «красный флажок» для визита к хорошему педиатру или подростковому психотерапевту с медицинским образованием.

Если вы — взрослый, у которого есть подобный опыт (родители стыдили вас за подростковую сексуальность, высмеивали вашу внешность, заставляли смывать косметику, врывались в комнату, когда вы целовались с девочкой/мальчиком, выслеживали и т. п.), — я вам очень сочувствую. Подобный опыт неприятен в любом случае, а для некоторых он может надолго оставаться травмирующим. В зависимости от того, насколько глубоко и сильно влияние родительских слов, вам может потребоваться собственная рефлексия над ними, несколько визитов к сексологу (этот специалист может помочь вам с принятием собственного тела и сексуальности) или психотерапия.

Мамодержавие

Женщину звали Людмила, и ей было 44 года.

— Знаете, — немного стесняясь, сказала она, — мы хотим развестись, а свекровь нам не дает.

— Как — «не дает»? — не поняла я. — Плачет, что ли? Говорит, что заболеет от горя?

— Нет. — Люда окончательно покраснела. — Понимаете, она управляет нашими деньгами. У нее — все деньги. Мои и мужа. Она нам выдает каждую неделю на текущие расходы. И квартира на нее оформлена. Получается, если мы разведемся, нам детей будет нечем кормить.

Всякое можно услышать на сессиях, но такое — редко.

— А вы можете попросить мужа как-то изменить ситуацию?

— Нет, — поникла Люда. — Он ее боится страшно. И действительно считает, что она лучше умеет управляться с деньгами. Отвык за столько лет.

— Но вы-то понимаете, насколько эта ситуация противоестественна? Двое взрослых самостоятельных людей с хорошей зарплатой живут как подростки, получая от мамы на карманные расходы. Зачем вам это финансовое рабство?!

— Ну, не то чтобы совсем рабство, — раздумчиво возразила Люда. — Ведь деньгами тоже заниматься надо… планировать… Так у нас подушка безопасности есть… А без свекрови мы бы, наверное, все растранжирили…

— Но когда вы разведетесь, вам все равно придется справляться самой, — напомнила я.

— Да почему же? — удивилась Люда. — Она же остается бабушкой наших внуков. Поделит наши деньги пополам и будет выдавать нам поровну. Чтобы все честно. А то мы с мужем ссориться будем, некрасиво получится… Но надо сначала ее уговорить, чтобы разрешила нам развестись. А она ни в какую. Вот я и хотела спросить у вас: как ее убедить, какие привести аргументы?

Эта история совершенно правдива. К сожалению, убедить Люду в том, что власть свекрови над ними чудовищна, не удалось. На вторую консультацию она не пришла.

Что произошло?

Настолько экстремальные формы рабства, к счастью, редки. Но несколько раз в практике я встречала ситуации, в которых мама целиком и полностью держала в руках бразды правления в семье сына или дочери. Обычно это происходит, если сама эта старшая женщина еще полна сил и занимает господствующую позицию: у нее много денег или она работает на высокой должности. Люди пожилого возраста чаще властвуют не напрямую, а с помощью либо своего авторитета, либо шантажа («заболею, умру»). Причин много — в разных сочетаниях:

• недоверие «детям» (которые навсегда остаются детьми), желание их беречь и пасти, потому как сами они не справятся, тревога за них;

• желание рулить, властвовать, подминать под себя;

• скрытый страх, что с ней не будут считаться, бросят.

При этом властная «мамодержица» может жаловаться на то, что «только ей приходится принимать решения и обо всем думать», — но отдавать свою власть не хочет ни в какую. Взрослым детям приходится устраивать бунт, а то и настоящую революцию, после которой отношения между участниками портятся тотально и бесповоротно. Но чаще всего на бунт никто не решается. Ситуация длится так долго, что все привыкают к ней, превращаясь даже не в инфантильных девочек и мальчиков, а в домашних эльфов из «Гарри Поттера» — покорных существ, которые видят свое предназначение в служении хозяйке…

Что делать?

Итак, вы — мать, которая не готова выпустить из рук бразды правления?

Однажды у меня на приеме появилась такая глава семьи. Бывшая начальница, которую неожиданно и обидно уволили, когда ей исполнилось 60, была полна сил и энергии, которую ей просто некуда стало девать. И она взялась за семью. К счастью, моя клиентка выгодно отличалась от большинства властных мам, о которых я говорю. Она обладала критическим мышлением.

— От меня все стонут, — сказала она. — Я вмешиваюсь в их сделки с недвижимостью, разруливаю супружеские ссоры и выбираю школы для внуков. Я хочу это прекратить.

Такой уровень осознанности встречается редко. Но к нему можно стремиться, находя для себя место, где вы сможете кем-то руководить. Пусть это будет