— Я не забываю о твоей роли в нашей победе, — быстро проговорил Дрибек. — Но капитану не пристало забывать о праве господина первым выбрать себе долю добычи. Я как раз собирался возлечь с дочерью моего врага. Есть девы послаще и недоступнее, но меня позабавит укрощение этой рычащей волчицы. Выбери себе любую другую, Ристокон, и будь уверен: твоя преданность будет вознаграждена более достойной добычей. Отведите ее в мои покои, — приказал он ее стражам, и те вывели Терес из зала. Проходя мимо лорда, она угостила его презрительным взглядом, не обращая внимания на ухмылки остальных гостей.

Ей вслед прозвучал издевательский смех Ристокона:

— Изволь только поделиться с нами своим открытием, господин! И не забудь надеть на волчицу намордник — ведь ее укус может быть ядовитым!

«Что ж, ренегат из Воллендана, похоже, удовлетворен», — решил Дрибек. Очевидно, он насытил свою месть унижением девушки, но главное, решение Дрибека одобрили его сподвижники. Это прозвучало отличной шуткой, присущей пьяному ночному веселью. Завтра или через день этот случай забудется, превратясь в нечто вроде забавного анекдота, и он сможет пустить в ход свои новые планы, не беспокоясь о последствиях этой пирушки…

Терес нервно расхаживала по комнате в другом крыле крепости. Две внушительного вида служанки пристально следили за ней. Скорее, с тем чтобы не позволить ей запереться, поскольку покои Дрибека находились в верхнем этаже замка, и далеко-далеко внизу сверкали праздничными огнями улицы Селонари. За дверью несла стражу пара часовых. Впрочем, Терес вовсе не собиралась прыгать из окна; вначале она намерена была показать Дрибеку свои когти, вздумай он прийти, чтобы выполнить свое обещание.

Девушка угрюмо металась по своей тюрьме. Прочная веревка могла бы помочь ей бежать через окно, но вряд ли Дрибек держит ее под рукой. Стража уже вынесла кое-что из оружия. Возможно, что-то осталось, и если она сумеет раздобыть себе что-либо незаметно для сторожей… Но за ней пристально следили две служанки.

Не будь она так взволнованна, комната могла показаться девушке любопытной. Обстановка была богатой, но не блистала особенной роскошью, в комнате царила деловитая и спокойная атмосфера. Один из альковов представлял собой маленький кабинет, заваленный книгами и картами. Девушка пробежала по ним взглядом, особенно по картам Южных Земель, но не нашла в них ничего интересного с военной точки зрения. Книги казались ей бессмысленными, кроме одной, название которой ей удалось прочесть, и это оказалась история кланов Воллендана. Чтение Терес обычно ограничивалось военными донесениями, а прочее, представляющее для нее интерес, читали, согласно ее приказу, вслух ее канцеляристы. Недаром говорили, что Дрибек был ученым. Она неохотно призналась себе, что этот человек не был мужланом и в прочих, более важных делах — ей уже довелось увидеть его доблесть. Глаза девушки то и дело помимо воли устремлялись на постель — огромное, украшенное пологом сооружение, матрас которого покрывали мягчайшие меха.

Вряд ли ей удастся отыскать какое-то оружие, не обыскивая многочисленных комодов и шкафов, и сомнительно, чтобы стража позволила ей подобный обыск. На одной из тумбочек были разбросаны изящные предметы дамского туалета вперемешку с ювелирными украшениями. «Это принадлежит Пентри — любовнице милорда», — пояснила одна из служанок в ответ на недоуменную гримасу девушки. Терес пожала плечами: она чуралась подобных роскошных безделушек. Там же лежало зеркало, и Терес рассеянно подметила, что ее лицо было грязным. Чтобы занять чем-то руки, она отыскала таз для умывания и умылась. Вообще-то симпатичное у нее лицо.

У двери послышались голоса, вошел Дрибек и жестом выпроводил в коридор служанок. Затем осторожными шагами приблизился к девушке.

— Итак… лорд Селонари набрался храбрости для укрощения рычащей волчицы? — усмехнулась Терес, стараясь говорить спокойно и прикидывая расстояние между ними. — Бывало, что меня лапала пьяная деревенщина. Кое-кому из них потом достались теплые местечки — жирными смотрителями в гареме чужестранного императора… Не упасть ли мне в обморок перед чванливым победителем, слово которого не стоит ломаного гроша?

К ее удивлению, Дрибек погрузился в кресло и с досадой поморщился.

— Будь у меня желание сцепиться со сварливой мегерой — я выбрал бы Гервейн. Кстати, она не ложится в постель в сапогах со шпорами… насколько мне известно. Я обещал не обижать тебя и держу слово! Я запросто мог отдать тебя Ристокону и избежать неприятных минут, но не сделал этого. Если хочешь, можешь спать здесь одна, а завтра когда все уладится, ты отправишься в предназначенные тебе покои, а вовсе не в темницу. Проклятие, неужели ты думала что я счел тебя желанной? Ристокон домогался тебя с целью утолить свою черную злобу, а я вмешался, чтобы спасти тебя от его извращенной мести.

— В твоей власти выбирать себе слуг! — возразила Терес, гадая, не хитрит ли он, желая застать ее врасплох. Она неожиданно собралась с духом и говорила теперь спокойно — поступок, показавшийся нелогичным даже ей. — Кстати, мысль о том, чтобы разделить с тобой ложе, почти столь же отвратительна, сколь предчувствие объятий этого предателя, и ты лучше всего докажешь нерушимость своего слова, сию минуту унеся отсюда свою задницу. Подумай только о страдающей без тебя в этот миг Пентри!

Дрибек вздрогнул, на губах у него мелькнула улыбка.

— Пентри? Гм-м. Это устаревшая сплетня… Мне надоела эта плутовка. Кажется, она где-то уединилась с Кейном. Мой задумчивый друг выглядит несчастным в промежутках между сражениями, поэтому я послал к нему Пентри, чтобы рассеять его меланхолию.

— Ему не придется скучать долго. Грядет новое сражение, и скоро! Неужели ты полагаешь, что Малхион проиграл эту войну лишь потому, что твои уловки временно увенчались успехом? Еще до первого снега твой пир в честь победы обернется злой насмешкой!

Дрибек положил подбородок на оттопыренные большие пальцы сплетенных ладоней и уперся локтями в колени.

— Посмотрим, — прошептал он и опустил руки. — Я хотел кое-что обсудить с тобой, Терес. Нет смысла продолжать эту войну. Ваше поражение могло бы убедить вас в ошибочности плана вторжения — позволь мне закончить! Бреймен потерял лучшую часть армии. Вы можете очистить свою сокровищницу, вооружить каждого юнца фермера и каждую подзаборную крысу и снова попытаться перейти Мейсвен — но вас постигнет очередное кровавое поражение. Ну ладно… положим, вы все-таки добьетесь успеха. Селонари окажется крепким орешком, и в итоге вы потеряете девять десятых населения, ваше правительство окажется несостоятельным, а наемники поднимут бунт на всей территории — величайшей наградой за победу при этом послужит сожженный город-государство. Таков наилучший итог, но все говорит о том, что вы никогда не перейдете Мейсвен! Так к чему воевать? Бреймену не нужны богатства Селонари и наши земли. Может, захват земель и в традициях Воллендана, но вам пора уже понять, что Селонари не жалкий поселок, через который вы пройдете скорым маршем, как когда-то проходили через северные города. Если желаете расширить свои владения — сомнительная необходимость, — тогда двигайтесь на восток. От границ Бреймена до склонов Великих Окалидад тянется лесной массив. Селонари не заинтересован в захвате земель Бреймена. Иначе моя армия очутилась бы сегодня ночью у ваших ворот. Логично ли продолжать войну?