Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сидя в одиночестве в своем кабинете, он ждал сообщения из Льюдейла и листал дело Эдвертона. Нейт и сам не знал, что именно хочет найти в этих документах.
Но тут было над чем поразмыслить. К примеру над тем, что столько всего подделать было просто нереально! Допустить, что Эдмунда Стил, уцелев после страшного взрыва, зачем-то нацепила мужскую личину и явилась в Войден – это всегда пожалуйста. Но вот пожалуйста: список наград, а они ведь не просто так даются, в реестре наверняка можно всё проверить! Медаль Пылающее сердце, наградной значок «Эвройский штурмовик»…
Мальчишке двадцать пять, и из них он два года провёл в офицерской школе, чтобы вдруг сорваться за пару месяцев до экзамена и стать рядовым штурмовиком! Но уже спустя меньше, чем год – он уже арстон, а это довольно высокое звание. Для сравнения – Эдмунда получила арстона только после двух лет участия в стычках, штурмах и прочих операциях. Нейт слышал о ней часто, а видел её довольно редко. Всё-то она работала с другими напарниками. Его же удел как Мастера был – обучать новеньких. Он только поглядывал на Кэса Уолтера: о них с Эдой ползли слухи.
Всё, хватит о прошлом. Нейтан сам себя одёрнул и вернулся к чтению. Ага, значок штурмовика Эдвертон получил при освобождении вокзала от террористов, а Пылающее сердце – за операцию по спасению президента Формантера.
Кроме личных данных, послужного списка и перечисления наград с копиями наградных листков, тут были ещё и выписки из полицейского госпиталя Льюдейла, и вот в них-то Нейт и углубился. Первое ранение при задержании особо опасного преступника, второе – при том самом освобождении вокзала, осколочное в левую ногу. После такого Эдвин должен был бы прихрамывать, но ничего такого Нейт не заметил.
Ага, а вот и более недавнее третье ранение: тринадцать месяцев назад, во время взрыва армобиля… Нейтан нахмурился, глядя на два листка бумаги. Один был исписан неразборчивым летящим почерком, а второй красовался печатными буквами. При этом оба медицинских заключения вроде как были сделаны в одном и том же учреждении: в полицейском госпитале Льюдейла. Вот печати, подписи врачей… А хотя нет, одного и того же врача. Нейт прищурился, читая неразборчивую подпись: Гастман.
Первая выписка описывала состояние Эдвертона год назад. В тяжёлом состоянии он был доставлен в больницу. Тут же значилось, что пациент пребывал в коме, но как долго – неведомо. Почерк к концу выписки делался совсем неразборчивым, а Хэрриган не настолько смыслил в медицине, чтобы понять, какие именно увечья получил парень от взрыва. Вроде бы больше всего пострадали вроде как голова и грудная клетка. А вот на втором листке напечатано что-то по поводу получения протеза руки, а кроме того – о замене части костей металлическими конструкциями… К морским лосям эти сложные термины, в них Нейт был не силён, а вот список «части костей» его впечатлил. Плечо, рука, рёбра, бедро… Выходило, что с правой стороны часть Эдвина попросту была перемолота в кашу… И каким-то образом ему хватило года, чтобы восстановиться после неоднократных операций (где, кстати, тут листок с их перечнем?), пережить ещё и вживление протеза… Допустим, над парнем здорово потрудились не только механисты, но и маги. Но столько всего сделать за год? Неудивительно, что Эд жалуется на то, что он «медленный». Нейт попытался представить, каким бы был он сам – и пожалуй, склонялся больше к определению «неподвижный».
Тяжело вздохнув, Хэрриган убрал дело Эдвина в стол под замок. А после поднялся в диспетчерскую и проверил магическую почту – он уже два часа назад отправил запрос насчёт мертвителя Арвида Борссена. Через магпочту обычно запрашивалась не секретная информация для внутреннего использования, то есть если тебе требовалось что-то тайное или, скажем, с важными для дела подписями и печатями – то тут магические механики были бессильны. Но по мертвителю-то вряд ли могло быть что-то секретное, так что оставалось лишь удивляться, отчего материалы запаздывают.
Нейт уже уходил, когда диспетчер окликнул его, и тут же послышался характерный скрип, исходивший от автоматона в углу. Безногий бот, похожий на тумбочку, принялся водить единственной рукой по клавиатуре пишущего механизма. Чёткие чёрные буковки появлялись на бумаге быстро-быстро, и Нейт обратил внимание, что они немного отличаются от тех, что были в выписке личного дела Эдвертона.
Скорее всего, выписку почему-то напечатали на пишущей машинке вручную, без помощи автоматона. Почему? Не хотели, чтобы в памяти бота осталось что-нибудь важное?
Надо будет как-то проверить. Вот поедет он в Льюдейл – и проверит.
Нейтан прочитал ответ и слегка наморщил нос. Оказывается, казнь мертвителя была отложена до выяснения каких-то обстоятельств – формулировка была до безобразия обтекаемая, и понять из неё можно было лишь, что Борссен мог совершить больше убийств, чем было установлено. Чем это мешало его казнить, Нейтан понятия не имел. Но главное уяснил: мертвитель был ещё жив и находился в тюрьме. Возможно, он мог удрать. Просто об этом по магпочте или по телефону никто не скажет, что и понятно.
Ворча про себя, Нейт сложил листок вчетверо и сунул в карман. А потом побрёл обратно в уже надоевший кабинет. Хотелось действовать и что-то делать, а не просиживать штаны. По пути он увидел механика Криса Ричера, который поддерживал под руку до прозрачности бледного молодого патрульного.
– Чего это вы? – удивился Нейт.
– Да вот, – пожав плечами, ответил Ричер, – дошли до переулка Хмельной Мэг, и ему там сильно подурнело. Весь завтрак растерял. Может, на солнце перегрелся, не знаю. Привёл вот…
– В больнице были? – спросил Нейтан на правах старшего.
– Нет, мак, не были. В больницу – это его потом домой отправят, а у нас людей маловато. Подумали – посидим с полчасика, пока он в себя придёт… И обратно.
– Давай-ка его ко мне, это ближе всего. Что-нибудь интересное видели? – спросил Нейтан.
Патрульный шёл пошатываясь, но на перегретого не слишком походил. Ни нездоровой красноты лица, ни испарины на лице. Скорее он выглядел как оглушённый.
– Да в том-то и дело,
