Юра схватил ее за плечи, заглядывая в глаза с каким-то странным, одержимым выражением лица, пытаясь заглянуть в саму душу в поисках ответа. Было видно, что этот вопрос не дает ему покоя.

— Отпусти! — резким движением она скинула его руки и отступила на шаг назад. — Я, в отличии от тебя, не цепляю первых встречных в клубах!

— Ревнуешь, значит?

— Было бы кого! Сожалею! Сожалею, что повелась и поверила!

— Даже так? — Лике показалось, что Юра задохнулся так, будто ему дали под дых.

— А как? Как ты рассчитывал? Сделать из меня очередную игрушку? Я удивлена, что хотя бы имя мое помнишь! Сколько у тебя таких дурочек, как я? Каждый день новую меняешь?

— Лика, прекрати! С чего ты взяла эту чушь?

— Чушь? Чушь говоришь? А как же рыжеволосая, которая сегодня весь вечер об тебя терлась? Или она постоянная?

— Терлась сегодня весь вечер ты об своего Костю! — гневно выплюнул мужчина.

— И, да! Имею право! Он — отец моего ребенка!

— У нас с тобой был незащищенный секс! Ты хоть понимаешь, что отцом ребенка могу быть я?

— А ты понимаешь, что даже если бы это было так, ничего бы не изменилось и не решило в твою пользу? — выкрикнула со слезами на глазах Лика.

— Дура, — покачал головой Юра, — какая же ты еще дурочка!

— Да, дура, потому что связалась в свое время с тобой, поверила!

— И чем же я обманул твое доверие?

— Считаешь себя святым? — усмехнулась Лика.

— Я не врал тебе! Да что происходит, Лика, в чем ты меня обвиняешь?

— Что случилось? — голос Кости, внезапно появившегося рядом, остудил пыл обоих.

— Все в порядке! — выдохнула девушка. — Поехали?

— Ты уверена?

— Да, любимый! — сделав особый акцент на последнем слове, кивнула Лика. Обернуться и посмотреть каким взглядом ее провожал Юрий, она не решилась.

После этого вечера все остальные дни пошли кувырком и наперекосяк. Лика стала раздражительной, пропал аппетит, сон, появилось устойчивое чувство усталости и, как следствие, ухудшение самочувствия. На работе она умудрилась испортить отношения с двумя сотрудницами. Как ни странно, но коллеги-мужчины относились к ней более терпимее и прощали перепады настроения и раздражительность — беременная же!

Работа валилась из рук, причем, иногда в прямом смысле этого слова, когда однажды вылетела папка с месячным отчетом из рук и листы, которые не успела подшить, разлетелись в разные стороны. От досады Лика тогда разрыдалась на месте, чем удивила саму себя! Уж проливать слезы на работе ей еще не приходилось!

Бабушку выписали из больницы, она вернулась домой вместе с мамой Лики. Родители пока не решались сообщить ей о продаже своей квартиры, а свой переезд к ней в деревню объясняли необходимостью постоянного присмотра и ухода за ней. Все-таки тревожить человека ее возраста такими новостями не лучшая идея, а, зная характер и совестливость бабушки, вообще опасно!

Лика старалась навещать семью как можно чаще, заезжала после работы, пила чай, слушала рассказы о том какие шикарные условия в столичной больнице, вежливый персонал и просто золотые врачи!

Такие встречи ненадолго успокаивали расшалившие нервы.

Вылазок с Костей по клубам и ресторанам больше не было, да и желания не возникало. Костя все чаще зависал на работе, уходя с головой в дела, и лишь иногда подвозил с работы домой. Компания под его руководством стала добиваться ощутимых успехов, делая видимые шаги вперед, и это всего за столь небольшой срок! В отделах уже пошли слухи, что такой руководитель далеко пойдет и можно в скором времени, ожидаемо, праздновать его повышение!

В один из вечеров Костя, как обычно, высадил ее у подъезда дома, кивнул на прощание и скрылся в конце переулка, взвизгнув шинами, словно куда-то торопился. Лика, перекинув ремешок сумочки через плечо, зашагала к подъездной двери, когда прямо у входа ей преградил дорогу Паша.

Выглядел он, мягко говоря, неважно: всклокоченный волос, небритый, в мятой, несвежей рубашке голубого цвета с жирным пятном на груди. Глаза красные, отекшие.

— Я смотрю, ты не скучаешь без меня! Забыла? — дыхнул на нее перегаром.

— Паша, чем обязана? Вроде не приглашала! — Лика отвернулась от его зловонного дыхания, роясь в сумочке в поисках ключей. — Если что-то срочное и важное — говори. Я устала, на долгие разговоры не настроена.

— Это твой новый хахаль? — не обращая внимания на ее слова, продолжал гнуть свое бывший муж.

— А вот это не твое дело! Дай пройти!

— Я вопрос задал! Отвечай, сука! — зарычал Паша.

— Пошел ты! — Лика попыталась оттолкнуть парня с дороги. — Протрезвей для начала!

— Да я, может, только из-за тебя и пью! Пью и вижу тебя, и не могу больше так, потому что люблю тебя! Потому что хреново мне! Лика, давай начнем все с начала? Я брошу пить, изменюсь, обещаю!

Паша схватил ее в охапку, прижимая к мятой рубашке, руками жадно шаря по спине.

— Пусти! Ты меня год такими обещаниями кормил! Сыта уже! — вырываясь, прошипела Лика.

Стало противно. Неужели когда-то она любила этого человека, мечтала о настоящей, полноценной семье с ним? Нет, она любила другого человека. Ее Пашка был добрым, заботливым, внимательным. Только вот нет больше того Паши, сейчас перед ней стояло пьяное быдло, помятая, бомжеватого вида физическая оболочка ее бывшего мужа.

— Значит, нет? Все-таки нашла себе хахаля? Это вот хмырь, что привез тебя? С ним ты теперь?

— Тебя не касается с кем я! Оставь уже в покое! Как же ты меня достал!

— Так, да? Достал, говоришь, дрянь?! — побагровел от злости Паша, надвигаясь на нее.

— Уйди! — выкрикнула Лика, теряя терпение, отступая назад.

Нога, обутая в обувь на небольшом каблуке наткнулась на бордюр, девушка пошатнулась, пытаясь сохранить равновесие, взмахнула руками, но все же не смогла удержаться и рухнула, заваливаясь боком, на асфальт, сдирая кожу на ладонях, которые выставила, чтобы смягчить падение и все-таки больно ударилась поясницей о бордюр. Низ живота прострелила резкая вспышка боли, заставляя согнуться пополам, скручивая все внутри. Лика ахнула, прижимая ободранные ладони к животу и почувствовала, как по внутренней стороне бедра заструилось что-то мокрое, теплое.

— Лика! Божечки ты мой, у тебя кровь! — завопила подошедшая в это время соседка, наблюдавшая до того их диалог со стороны, и решившая вмешаться в конце. — Ирод, убил девку!

— Лика, прости, я не хотел! Что с тобой? У тебя, правда, кровь! — залепетал испуганно, мгновенно меняясь в лице, Паша.

Присел рядом, хотел помочь встать, но дернулся от вида крови, струящейся по ногам девушки.