боли захотелось сыграть что-нибудь. Он начал выстукивать пальцами по колену, но нет, это было не то. Ему надо сыграть, сыграть по-настоящему. Встал с постели и направился к пианино. Откинул крышку и провёл пальцами по клавишам. Он сел, его пальцы зависли над клавишами. Что бы сыграть? Он взял первую ноту, и музыка сама сложилась. Словно играл не он, а кто-то другой его руками. Он играл реквием по мечте. Странный выбор конечно, но Эмиль не стал вдаваться в подробности. Пальцы захотели играть именно эту мелодию, так пусть играют. И он как всегда, когда начинал играть, полностью отдался музыке создаваемой его же пальцами.

Ему почему-то стало и грустно и легко. Все чувства смешались в один бессвязный клубок. Но Эмилю казалось, что он играет не один. Где-то неизвестно где, вместе с ним в унисон играет его сестра. Он представил её сидящую, с растрёпанными волосами и закрытыми глазами. Как она сосредоточенно проводит смычком по струнам. Она жива. С ней всё в порядке. Но она боится, что брат её не найдёт. Эмиль резко распахнул глаза и оборвал музыку. Сердце бешено стучалось о грудную клетку. Сив, жива и она ждёт его где-то там. Он найдёт её. Во чтобы то, не стало. Найдёт.

Он встал, подошёл к кровати и опять лёг. После нескольких минут бездельного лежания, дверь в комнату бесшумно отварилась, и через проём кто-то юркнул в помещение. Юноша привстал на локтях и заметил подругу детства. Та сняла обувь и взобралась в постель, улеглась рядом с другом.

– Как ты? – шепнула она.

– Норм, – ответил Эмиль и вздохнул.

– Это я виновата, – сокрушённо проговорила Тиона. – Это я привела тебя сюда.

Эмиль пошарил рукой, нашёл её руку и сжал.

– Всё в порядке, – рассеянно пробормотал он. – Мы выкрутимся. Только надо узнать, что хочет от нас этот… принц.

– У него только одно на уме, – отозвалась девушка. – Уничтожить королевство Тёмных Сновидений, а те хотят угробить это королевство.

– Да на здоровье, но причём тут я?

– Не знаю, – вздохнула Тиона и уставилась в потолок. – В этом мире мало что можно понять.

Эмиль тоже воззрился в узорчатый потолок.

– Как ты только здесь жила, не могу понять, – в конце признался он.

Тиона тихо рассмеялась, как показалось Эмилю с ноткой горечи.

– Это было не просто, – прошептала она. – Мне пришлось… перед тем как стать танцовщицей… ах… прости Миль, но вспоминать те дни… для меня слишком тяжело.

– Прости, – шепнул парень. – Я не хотел тебя обидеть.

– Нет, нет. Ты не обидел. Я расскажу тебе всё, но не сегодня.

Тина вытянула руку с татуировкой. Змея на её запястье ожила, отделилась от кожи, поползла вниз, и устроилась клубочком на её животе.

– Она тебя понимает? Как вы с ней общаетесь? – поинтересовался Эмиль, разглядывая голубую змейку.

Тиона улыбнулась и погладила змею по гладкой головке.

– Её зовут Азя. И она очень-очень умная змейка, – при этих словах Азя открыла глазки-бусинки, высунула раздвоенный язычок. – Могу и на обычном мистерианском, но сонклинания говорю на змеином.

– Сонклинания? – переспросил Эмиль.

– Что-то вроде заклинаний, – пояснила Тина. – Просто вместо сил природы, мы используем силы снов. А сны очень сильная сонагия.

– Сонагия? Что, правда? Только не говори, что это что-то типа Магии, – скептически произнёс юноша.

Тиона не сдержалась и хихикнула.

– Ты угадал.

– Какие ещё словечки здесь есть? Дайка вспомнить… – он призадумался – Вот мне интересно, почему все говорят, бессонница тебя побери? – поинтересовался он.

– Ну, в мире снов бессонница… Сам подумай.

– А… понятно… А сонбесы?

– О… сонбесы… аналог чертов. Те ещё противные бесята. Все сны могут подпортить и даже сгрызть весь мозг.

Эмиль поморщился.

– Не хотелось бы с ними встречаться, – пробормотал он.

Протянул руку к змейке, и аккуратно погладил её по головке. Азя уставилась своими жёлтыми глазками на руку парня, даже понюхала, хотя змеи же не нюхают, облизнула, и юркнула к руке юноше. Тот рассмеялся. Было немного щекотно. Поползла вверх по руке и устроилась клубочком у основания шеи.

– Ты ей понравился, – хихикнула Тина.

– Ну, конечно, – заметил парень. – Я же покоритель змеиных сердец.

И тоже рассмеялся, стараясь не слишком шуметь.

                        ***

Утром, примерно в восемь часов, Эмиля разбудил приставленный к нему слуга, в униформе светлых тонов. Слуга выглядел таким же молодым, как и он сам. С ежиком светлых волос и каким-то отсутствующе-меланхоличным взглядом серых глаз. Звали его Меланхол. Коротко – Мелан.

Мелан, без какого либо предупреждения, подошёл к портьерам и задернул их. В комнату нещадно согревая всё на своём пути, ввалились солнечные лучи.

– Эй! Я же сплю, – возмутился взъерошенный Эмиль и зарылся поглубже в подушки.

– Мистер Эфендиев. Восемь часов утра. В восемь тридцать завтрак, – всё это было сказано каким-то отрешённым голосом. Этот малый вообще изъяснялся только короткими предложениями.

– Плевать, – проворчал Эмиль, но всё же выбрался.

Парень посмотрел на себя. Он был в атласном халате. Почесал затылок. Кто это ночью раздел его и одел? Свою одежду, с которой он заснул после ухода Тионы, заметил рядом, чистой и выглаженной стопкой на стуле.

– Э… Мелан, твоих рук дело? – Эмиль показал на себя, точнее на свой халат.

Меланхол смерил его меланхоличным взглядом.

– Да. Сказали так надо, – ответил он.

– Прекрасненько. Меня раздевают без моего ведома. Что дальше? Ложечкой в рот кормить станете? – проворчал Эмиль себе под нос.

– Извините сэр. Не собираюсь, – ровным тоном сказал слуга.

Эмиль вздохнул и поплёлся в ванную комнату, предварительно взяв свою одежду в руки.

– Сэр, – позвал его Мелан. – В ванной есть одежда. Можете одеться.

Эмиль проигнорировал его слова, и взял с собой свои пожитки. Он никогда не купался в таком душе. Этот душ был лучше, того который рядом со столовой. В такой ванной и умереть не обидно. После душа Эмиль открыл шкаф, который находился прямо в ванной комнате (ванная комната было очень просторна) и поглядел что там за одежды. Всякие рубашки до колен, камзолы, менее роскошные, чем у принца, плотные штаны, и пара ботинок. Были и ремни, сюртуки и другая мелочь мужского туалета. Натянул сперва трусы и майку. Потом посмотрел на свои старые штаны и решил взять новые из шкафа, тёмно-серого покроя. Надел чёрные ботинки и одну белую рубашку по короче, заправил под штаны. Дополнил свой образ кожаным ремнём из шкафа и своей старой мастеркой. На голову нахлобучил свою шляпу.

– Выглядите чуть лучше. Чем вчера, – сказал Мелан, когда Эмиль вышел из ванной.

– Ну, спасибо, – развёл руками Эмиль. – А тебе не стоит быть повежливее?

– Да. Стоит, – согласился слуга.

Эмиль