— Извините, дорогая племянница, — мягко возразил Неодор, — но это явная ошибка. Я помню леди Камиллу, она недавно покинула этот мир…

— Да, я слышала. Такое горе…

— Полностью разделяю вашу точку зрения. Но все дело в том, что, во-первых, леди Камилла умерла бездетной, и славный род ле Бержей на ней пресекся, а во-вторых, среди придворных дам моей супруги нет ни одной Сирины. Да и вообще, если мне память не изменяет, никого, чье имя бы начиналось на букву «Эс»… Хотя этот факт нисколько не извиняет возмутительного поведения моего сына. Немедленно извинитесь, Унгдум!

— И не подумаю! — Инфант подбежал к чаше со Слезами и сунул в нее нос — Так мало?! Короче, папочка. Или ты немедленно повторишь ритуал для Люсинды фон Дорин, или в тот же день, когда я взойду на престол, ты отправишься в вечное изгнание в самый отдаленный горный замок. И эту зануду, мою мамашу, с собой прихватишь!

И вновь мои рефлексы сработали раньше головы. Одним прыжком оказавшись рядом с Унгдумом, я схватил его за прекрасные волосы и с размаху окунул физиономией в чашу с волшебными слезами.

— Сэд! — возмутилась жена.

— Лорд Сэдрик! — возмутился принц-консорт.

— Буль-буль-буль! — возмутился инфант.

— Ну достал! — чистосердечно ответил я всем троим, выпуская золотистые… упс, уже нет… локоны… и не локоны…

— Папа! Если ты немедленно не прикажешь казнить этого урода… — заверещал, отплевываясь, Унгдум.

Неодор посмотрел на него с очень нехорошим прищуром:

— Урод в этой комнате только один, — медленно произнес он, — А мой сын, инфант Унгдум, сегодня ночью исчезнет при невыясненных обстоятельствах.

Потом принц-консорт брезгливо взял кособокого, горбатого, бельмастого, редкозубого и покрытого пигментными пятнами карлика за шиворот и повернул лицом к большому зеркалу на стене.

Дико вскрикнув, инфант потерял сознание. Неодор обернулся ко мне и неожиданно отвесил низкий поклон:

— Лорд Сэдрик, я перед вами в неоплатном долгу. В ответ я засунул в карман бесценный фиал синего стекла, который мне был совершенно не нужен, и тоже поклонился:

— Мы квиты… Ваше королевское величество…

— Ну, какие у нас новости? — жизнерадостно вопросил Бон, поздним вечером вернувшись домой. — Надеюсь, ни во что такое не вляпались?.. Эй, вы что на меня так странно смотрите? Что-то случилось?

— Да нет, ничего такого, — беспечно ответила Глори. — Сначала мы с Сэдом пообщались с человеком, которого не существует в природе, в доме, которого нет в природе. Потом разом исчерпали все возможности ясака КГБ, не получив для себя ничего. Далее Сэд изменил внешность и присвоил себе имя и титул райвэллского дворянина. В дальнейшем мы вдвоем полдня вдохновенно обманывали правителя Тилианы, дабы выманить у него бесценное сокровище. И, в завершение всего, вступили в преступный сговор с целью государственного переворота, подлога и похищения наследного принца. Я ничего не упустила, дорогой?

— Вроде бы нет, дорогая, — в тон ей ответствовал я, на всякий случай готовясь подхватить парня, буде тот начнет падать в обморок. — А впрочем, вы не упомянули о том, что я категорически отказался от баронского титула и подданства королевства Тилиана.

Это сообщение переполнило чашу. Бон все-таки упал. Правда, на постель, так что ловить его я не стал.

— Но почему? — послышался его слабый голос.

— Да как тебе сказать… Наверное, мне просто не нравится, когда меня обзывают лордом…

в которой рассказывается об одной вредной старухе-лепрехунше

Но шутки шутками, а положение вещей начало меня серьезно беспокоить. Если произошедшее в Кунгуре еще можно было списать на случайность (хотя какая там, во имя всего святого, случайность!), то тилианские события уже тянули на тенденцию. Получалось, что некий маг, — а появляющиеся и затем исчезающие люди и здания однозначно указывали на него — планомерно издевается над нашей четверкой без какой-либо цели. Точнее, цель, несомненно, была, просто мы ее упорно не понимали, и это также указывало на мага. Недаром популярная оргейлская поговорка гласила: «Если волшебник трижды чихнул, I то первый раз он сделал это, чтобы узнать, который час, второй — на всякий случай, и лишь третий — потому что в нос ему что-то попало».

Как оказалось, такие думы одолевали не только меня. На следующее утро Глори решительно достала из своей сумки хрустальный шар Элейн и водрузила на стол.

— Хочу спросить нашу подругу, не она ли это развлекается от нечего делать? — пояснила жена в ответ на мой вопросительный взгляд, возложила на шар обе ладони и закрыла глаза. Вновь открыв их через несколько минут, Глори отрицательно покачала головой:

— Сказала, что у нее и без нас забот невпроворот — они с папой срочно укрепляют Подмостки Бестелесного. Видать, обветшали…

— И всё? — Практически. Еще добавила, чтобы мы не маялись дурью и двигались немного шустрее, потому как время дорого. Кстати, я ее горячо поддерживаю.

— И все-таки, куда ты так торопишься? — поинтересовался Бон, вошедший в комнату и услышавший последнюю фразу Глори.

— На Кудыкину гору! — огрызнулась она.

— Так она же, если мне память не изменяет, на севере, в землях варваров, — ухмыльнулся парень. Но Глори тем утром явно была не в духе.

— Вот именно! Как только избавлю тебя от бешеного каштана, так сразу и побегу молиться у истукана Бой-Бабы!

— О чем? — Бон, в отличие от моей супруги пребывавший в отменном настроении, разумеется, заинтересовался. Именно этого она и ждала.

— Чтобы в задницах всех мужиков на свете завелось хоть капельку мозгов!

— Это еще зачем? — не выдержал и я. И тут же сам получил на орехи:

— А затем, милый, что теми, которые в голове, вы все равно не пользуетесь! Неужели из всей нашей четверки только меня заботит тот факт, что уже одиннадцать часов, а мы все еще не завтракали?!

— Между прочим, — с легкой обидой заявил Бон, — я как раз пришел сообщить, что завтрак ждет.

— Вот так бы сразу и сказал, а не лез с дурацкими вопросами!

— Я даже заказал тебе виноград. — Парень изо всех сил пытался вернуть капризуле хорошее расположение духа. — Без косточек.

Но нынче явно был не его день. Услышав о любимом лакомстве, которое раньше могла поглощать в любом количестве, Глори зажала рот ладонью и ощутимо позеленела.

— Ни за что! Жуйте его сами, а мне закажите салат из артишоков, заправленный оливковым маслом, и большую миску творога. И без соли, пожалуйста!

Это было последней каплей. Бон проворчал что-то — явно непечатное — и вышел вон.

— Что с тобой случилось? — Я мягко взял жену под локоть. — Ты же не выносишь ни артишоки, ни оливковое масло, ни творог.