мы не знаем. Сейчас мои рванут и проверим все, что едет и кто едет. Твои пускай монастыри на уши подымут. Под видом бухгалтерской, или какой еще проверки. Пускай склады перевернут. Я в Инкубатор стандартизаторов пошлю. Сегодня Лина поговорит с этим люсом, как там его зовут, забыл. Он злой на всех своих. Может что знает. Я просто не вникал. И повод хороший есть. По официально просьбе главного инженера трамвайного парка, я выправил этому люсу документы. Вывел его из чьей-либо собственности. Переквалифицировал данного люса в Плебс высшей категории. Для восполнения рабсилы в парк направлен другой люс. Собственность ведь. Я как чувствовал. И маленькую квартирку ему выделил. Все документы по этому поводу в машине лежат. Я сегодня собирался сам с ним поговорить. Интересный человек, этот люс, судя по информации от главного инженера.

В дверь ложи постучали. Палач ответил: «Входите». В ложу вошла Лина. Как всегда — вся в коже. Слегка взъерошенная и какая-то довольная.

— Привет Великим. Как праздник?

— Хреново — Ответил Палач, — что там с Энди?

— Нормально, она тоже способна сканировать. Еще она способна, как-бы вам объяснить… Вот когда я обращаюсь к вам голосом, вы меня слышите и отвечаете мне. Но к глухому бесполезно кричать, если он тебя не видит. Если он не обращает на тебя внимание. Вот и тут. Мыслью можно «докричаться». Но это как лишний орган чувств. Его надо иметь и им надо уметь пользоваться. С Энри не так. Он, как полуглухой. А с Энди у меня, как лишнее ухо выросло. Даже не ухо, а телевизор в мозгу. И, знаете, я поняла на что надо смотреть, когда сканируешь человека. Я поняла, как вычислить, что человек способен ловить чужие мысли. Вернее, не так. Ловить мыслеобразы — процесс почти статический. Его незаметно. А вот если человек привык перебрасывать мыслеобразы, то это видно сразу. Я просто этого не понимала. Я теперь знаю на что надо обращать внимание при сканировании. У меня как просветление случилось. Энди у меня как канал открыла. Удивительное чувство. И уже есть успех!

Лина подошла к стеклу и ткнула пальцем вниз. В проходе между рядами, стоял худощавый брюнет. Он был высок и подтянут, но вот шириной плеч, Ра его обидела. На нем была стандартная для охраны монастырей форма одежды (в виде черного комбинезона, мандаринового цвета рубашки и фуражки-блайзера такого-же цвета). На правом плече присутствовал единственный погон. Так положено для младшего состава. Два погона носят офицеры. На погоне красовалась единственная лычка. Парень слегка раскачивался в такт музыке. Естественно, на ремне качалась положенная дубинка-парализатор.

— Это он. Я с ним на входе столкнулась. И, знаете, он точно имеет привычку общения мыслями. Но он меня не слышит. Я вижу его, он прозрачен. Но отсылаемый им мыслеобраз я не поняла. Прямо шифр какой-то. Машинально я ему бросила похожее в ответ. Я не специально. Просто общение с Энди меня немного вывело из себя. Я спохватилась. Но он меня не понял. Это как крик в пустоту. Его голова была занята другим. Я немного напряглась, трудно это объяснить, но я поняла кодировку его мыслей. Я поняла кем он занят! Он занят — Тобой, — Лина ткнула пальцем в грудь Палача.

— В смысле? — Синхронно сказали Палач и Первый.

— Он «щупал» Палача, — сказала Лина, обращаясь к Первому. — Эта мандаринка-охранник низшего ранга, пытался сканировать Великого Палача. Он и сейчас это делает.

Палач глянул вниз, на колышущегося с толпой парня и с явном удивлением спросил:

— И как? Получается?

— Нет — с улыбкой сказала Лина. — Он не способен пробить ни тебя, ни тебя, ни меня — Лина ткнула пальцами в обоих по очереди, затем показала на себя.

— Так он и меня «щупает», — повышая голос возмутился Первый.

— И меня, — ответила Лина и продолжила, — но это и хорошо. Одного мы знаем. Это и великолепно. Сейчас мои люди уже работают над его личностью. И еще. Он думал о янтаре. Оказывается, янтарь может помешать выполнить процесс сканирования. Ему может помешать. Не знаю, как там другим, а такие точно есть. Не все инкубаторские, но такие среди них есть. Он много всякого думал. Кстати, янтарь мне лично не мешает. Наоборот, я подпитываюсь им. Это как солнце в руках держать. — Лина вытянула из кармана амулетик с большим кусочком янтаря, в котором виднелся застывший мотылек. — Я у охранника только что взяла. Он в руках его крутил. И, внезапно, человеку захотелось подарить эту прелестную штучку мне. Не смог удержаться от внезапного порыва и остался от свершенного счастлив.

— Этот, там, в низу, он чувствует присутствие янтаря, или как это там у него? — спросил Палач.

— Нет, он думал про стену. Когда эта мандаринка не может кого-то просканировать, то чувствует как-бы стену перед мозгом человека. Я поняла, что для него не важно, это стена от янтаря, или сам человек такой. Это ему непонятно. Но самое смешное в том, что мне наоборот легче работать в присутствии янтаря. Особенно такого, с мотыльком.

— Ну хоть что-то позитивного сегодня произошло — устало сказал Первый. — мозги просто закипают от всей этой паранормальщины. Так, Палач, организуй моим доверенным охранникам такие-же камешки. И пускай в камнях тоже мошки плавают. Мало-ли. Хоть динозавра туда засунь. Если Лине в плюс, то им, возможно — в минус. Будем надеяться. Проинструктируй, чтоб не светили ими на людях. Не знаю…. В трусы пускай зашьют… Это я образно. Без паранойи, но действовать надо осторожно. Все! По коням! Расскажи Лине о твоем люсе-инженере. Работаем! Кстати, Лина, после разговора с люсом — собирайся на таможню. Больше некому доверить такую поездку… Да! Сестру с собой возьми. Я ее к тебе в подчинение отписываю. Сейчас же приказ будет. Все про оружие узнать! Срочно! Так что после встречи — сразу на вертолет. К Энди я своего человечка пошлю. Она уже там будет. Палач, дай им дознавателя, из талантливых. Всеми разрешениями снабди. Если надо — пускай по кускам рубают, — но все разузнать! Я же на таможне тревогу объявлю. Пускай всех соберут. Причину придумаю. К этой «мандаринке» шпиков приставь. Посмотрим что за тип, может на кого и выведет. Хватит, размендальничались. Время добра заканчивается.

АРТУРО РАЙ

Артуро еще был на работе. Не в департаменте, а в Инкубаторе, где у него был отдельный кабинет. 17 часов, конец рабочего дня. Все планы надень уже выполнены, можно уже ехать домой. Более того, Гонсуэло Гинес, управляющий