Алиса посмотрела на Валентина, видимо используя его мнение как маркер беспристрастного источника. Мужчина несколько мгновений думал, а затем кивнул:

— Как по мне, звучит разумно, товарищ капитан. Правда ни на что не отвечает.

— Ну да, — девушка тряхнула светлыми волосами, — Ответ математика из того анекдота про воздушный шар: абсолютно точный и совершенно бесполезный.

Я усмехнулся — анекдот я слышал, ввернула его Алиса его к месту, а немного посмеяться над собой я умел и любил.

— Боюсь, что-то менее очевидное потребует тщательного изучения предшествовавших событий, — заметил я, — Очевидно, что Виктор бросил вызов мне, так что видимо мне и разбираться. Я благодарен за вашу помощь, капитан, и за помощь вашей службы, но думаю, скоро каждому придётся пойти своей дорогой.

— Нет, — покачала головой Алиса, — бросил вызов он именно КГБ, замаскировав его под вызов вам, товарищ князь. Сами подумайте — как мы можем отступить, если в нашу зону влияния приходит некий аристократ, и начинает разборку с другим аристократом, да так, что побочный ущерб от их противостояния исчисляется миллионами рублей. Нам придётся заниматься этим делом вместе, уверена, что именно такое решение примет руководство, когда получит мой отчёт.

— Не знаю, мне кажется, что комитету будет чем заняться в ближайшие дни и без наших проблем, — заметил я, — В конце концов, скандал разыгрывается нешуточный.

Блондинка улыбнулась:

— Не волнуйтесь об этом, что для одних скандал, для других — возможность, так что скорее всего, когда пыль осядет мы окажемся на коне. Единственное, чего мне жаль — это времени, которое уйдёт на эти разборки.

* * *

Алиса оказалась права — неведомые мне начальники-директоры, судя по всему, прекрасно умели ловить рыбку в воде любой прозрачности. На исходе второго дня после нашего визита к послу, на пороге ведомственной квартиры, в которую я вернулся, когда необходимость в конспирации отпала, показался Эдмонд. Брюнет был в отличие от своего напарника немногословен и по-русски изъяснялся с некоторым акцентом.

— Товарищ Вронский, вы должны прибыть к капитану Стрелецкой в течении тридцати минут. Форма одежды — парадно-выходная.

— Хорошо, раз должен — прибуду, — кивнул я, — Ты будешь сопровождающим?

— Нет, такого приказа не было, — Эдмонд снова отдал честь и развернувшись направился к лестнице.

Я проводил его взглядом и покачал головой. Вот вроде и «приказа не было» и Валентина с Эдмондом из комнаты напротив выселили, а ведь всё равно недалеко пересадили наверняка. Демонстрируют увеличение длины поводка? Так сказать, пряник перед кнутом?

Помотав головой, я закрыл дверь.

«Ты бесишься, потому что Меттин тебя обыграл. Причём обыграл настолько, что ты даже не понял, что играешь,» — одёрнул я сам себя.

Упрёк был справедливым — с чего вообще я решил, что из-за попадания в другую ойкумену, интриги родной Империи вдруг остались позади? Как будто до этого моих высокородных «братьев, сестёр и кузенов», как называли друг друга аристократы, часто — как и я сейчас, с изрядной долей иронии, — чурались выносить сор за пределы родных областей, стран, а то и материков. Великая игра не прекращалась ни на секунду, всё что сделал Меттин — напомнило мне об этом (а также о том, что такие понятия как «дружба и верность» не особо работают в нашем кругу общения).

Я подошёл к шкафу и извлёк почищенный и отглаженный костюм, в котором прибыл в этот мир. Конечно, по моим собственным оценкам он слабо подходил под определение «парадный», но тут уж ничего не поделаешь — ничего из того, к чему я привык, в этом мире не носили. Правда, плюсом было то, что парадный мундир, даже мужской, не так-то просто надеть без помощи слуг, а с этим пиджаком и брюками таких проблем не было. Переодевшись, я внимательно изучил своё отражение.

Пожалуй, короткая стрижка по местной моде — с почти что по-польски бритыми висками и затылком мне нравилась: голова меньше потела, волосы не лезли в глаза. При этом в отличие от принятой у панов дурацкой стрижки, где виски сбривались в ноль, а наверху волосы оставляли средней длины, из-за чего выходил довольно дурацкий аналог крестьянской причёски под «горшок», здесь переход был плавным, а потому сама форма головы выглядела более выигрышно.

Смахнув невидимую пылинку с лацкана, я развернулся и тут же упёрся взглядом в катану, которая лежала на комоде. Подставка для неё, кстати, входила в комплект, так сказать: стоило мне подумать о том, что неплохо бы её иметь, как я понял, как именно призвать её.

«Вообще, парадно-выходной стиль предполагает наличие оружия, в СССР точно так же, как и в родной Империи. Можно конечно взять кортик, но…»

Скажу честно — катана мне нравилась. Вот нравилась и всё тут — и это при том, что я не любил японское фехтование, считал все сабли в принципе довольно грубым оружием и тем более не одобрял японской любви к минималистичным гардам. Вместе с тем была у этой конкретной катаны какая-то минималистичная завершённость, которая и была настоящей красотой оружия — красотой функциональности. Кстати, как и любое оружие в моих руках, катана подстраивалась к моему стилю боя — нет, конечно привычным длинным мечом она не стала, но всё-таки теперь имела весьма приличную длину и гарду, которая хотя бы теоретически способна прикрыть пальцы от удара. В каком-то смысле, по классификации японских мечей, это уже скорее была Тати, чем, собственно, Катана, причём Тати весьма странная — сложная гарда намекала на более позднюю эру, в то время как длинное лезвие с небольшим изгибом скорее говорило о более раннем периоде.

«Впрочем, не наплевать ли чем сочтут моё оружие? Функциональность важнее,» — подумал я и в последний раз взглянул на своё отражение.

В голове что-то дёрнулось — увидев себя с оружием в руках, я вдруг подумал — а может ну нахрен эти игры, просто взять шашку, благо она есть, прыгнуть в окно и отправиться ковать армию, хоть из тех же якудза? А потом уже навестить, собственно, фон Меттина? КГБ меня не остановит и не найдёт, если я этого не захочу — я уже достаточно освоился в новом мире. Исчезнуть будет проще простого…

«Ну и что дальше? Гоняться за Виктором, искать следы его деятельности, марать руки тем, на чём на хлеб зарабатывают те же якудза? Князь Вронский — глава клана, крышующего бордели, великолепно».

Я покачал головой и направился к двери. В отличие от Виктора, я не собирался продавать свою честь и