Нервно расхаживая по квартире, пытаясь отвлечься на уборку, натирая все что попадалось под горячую руку неудержимой домохозяйки, замерла, открыв рот от удивления, у дивана. Переехал. Все свои вещи забрал. Только альбом одиноко лежал на подушках. Насмотрелся, наверное. Не стал забирать. А вот цветы все же уволок, про которые я вчера благополучно забыла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Решив устроится для того чтобы плакать со всеми удобствами, я притащила пирожные, которые купил вчера Лешка в Сове для меня, наварила какао и нашла романтическую мелодраму по телику, коих сейчас было полно на каждом канале, в предновогодни дни. И достав самый пушистый плед, так как квартира проветривалась с самого утра и уже стало прохладно. Притянула на колени свадебный альбом и вздохнув открыла на первой странице, в этот же момент прозвенел звонок над дверью. Принесло кого-то. Надеюсь не Чуму разыскивают. Я же так и не узнала, что вчера в городе произошло, да и вообще не слушала Настю. Только свои беды в вине топила и в слезах.

Не смогла сдержать радости, открыв дверь. На пороге стояла Настя с кучей пакетов в руках, и как и не было ссоры, радовала меня своей улыбкой:

— Приветики! Иришка у меня куча новостей по командировке Лешки и новый план! Ставь чайник!

— Какао будешь? — затискав подругу в объятьях спросила я.

Это конечно сильно смахивает на шизу, но ровно в этот момент я почувствовала, что жизнь то налаживается!

Какао Настя любит почти так же, как и я, поэтому ворох ее пакетов полетел в одну сторону, а подруга в сторону кухни.

— А зефирки где? — открывая все подряд шкафы и выуживая из них все, что хоть немного было похоже на сладости, Настя в поисках отсутствующих зефирок, учинила беспорядок меньше чем за минуту.

А я сидела за столом, подперев ругами голову и счастливо улыбалась, тому, что Настя в очередной раз простила мою несдержанность и обидные слова. И никогда в них не упрекнет. Настя такая Настя. Чума с самым добрым сердцем. Хоть иногда и творит совершенно безумные вещи.

— Настен, — позвала я, кладоискательницу сладких заначек, — прости меня за…

— Прощаю! — отмахнулась Настя, — зефирки где?

— Так нет их.

Настя нахмурилась, но немного подумав, решила:

— Ладно. За это тоже прощаю. И вообще за все. Заранее.

То, что Настька всегда была великодушной, ну или просто понимала, что ей прощается не меньше, поэтому была такой не обидчивой, я конечно знала. Тем более от всех ее проделок она страдает не меньше остальных. Но ее непривычная серьезность и намек на будущее насторожили.

— Насть, а ты что-то опять придумала сумасшедшее или прощаешься? Ты не на каникулы, ты навсегда уедешь, да?

— Ты меня недооцениваешь, — лукаво улыбнулась подруга, — и то и другое, мать!

— Только сначала расскажи, что вчера в городе был за переполох?

— Я не виновата! — привычно начала подруга, значит точно, не обошлось без нее, — Ой, да совсем маленький переполошичек. Говорить не о чем.

— В подробностях, Настен, — не купилась я на ее уловку.

— Зануда, — проворчала Настя.

Налив себе поллитровую кружку какао, и за неимением ее любимых маршмеллоу, накидала в напиток вафельных трубочек. Представив кашу, в которую они превратятся через минуту, меня замутило. Но я молчала, намеренно, не переводя тему. Пусть рассказывает стихийное бедствие города Зареченск, что натворила. Поняв, что ее финт не сработал, Настя вздохнула и, сморщив нос, начала бубнить:

— Мы уже собирались уезжать в клуб с танцорами, я ждала, пока они переоденутся. И в это время ко мне привязался один изрядно забродивший кефир.

— Кто?

— Молочник один. Кирилл зовут. Но он был сильно пьян, поэтому сразу был наречен мною кефиром.

— Ммм. И что? Склонял тебя к диетическому питанию?

— Ага. Короче, как мы оказались в среди котлов каких-то и бочек, я не поняла. Вроде просто болтали ни о чем, а тут раз и вместо ярких декораций сплошные железяки и конвейер. Ну, а дальше только он виноват! Он приставать начал, вот, — Настя, оттянув воротник, продемонстрировала мне засос, устрашающего размера.

Что там за пиявка такая была, с огромным ртом? Или он ее душил? Тоже вариант, кстати, могла допечь, запросто. Не все к такому явлению как Чума готовы.

— Короче в двух словах. Я его пыталась предупредить, но он какой-то тупенький оказался. Все тащил меня в какой-то кабинет.

— Ой, заливаешь. Ты ему могла сказать, где работаешь.

— Я и говорила, он не поверил. Короче я увидела рубильник и дернула его. Если честно, не думала эти сирены гражданской обороны, еще работают. Но там такое виу-виу-виу началось!

— Боже, Настя! То есть «весь город на ушах», как сказал вчера Сережа, это прям дословно?

— Угу, — кивнула Настена, — пожарные, скорые, полиция…. Короче все прикатили полным составом. Людей эвакуировали. Принудительно оказывали медицинскую помощь… неплохо вроде корпоратив у молочников прошел. Столько начальствующих чинов города присоединились к их скромному пиршеству.

— А ты?

— А я-то тут причем? Сдала им Кефира и уехала с танцорами, в клуб. Там и была, пока ты не позвонила, — с самым чистым и наивным взглядом закончила свой рассказ в двух словах Настя.

— А сегодня, какие планы?

— О! Это просто феерически грандиозно! Мы будем танцевать с группой вчерашней! И не вздумай возражать, мы в массовке будем, навыков не требуется! — сразу пресекла мою попытку отказаться, Настя — Костюмы я принесла, возьмем их с собой.

— Где это хоть будет? — вздохнула я, надеясь, что удастся избежать, сославшись на знакомых.

— В «Голодной кошке», крошка, — зловеще улыбнулась Настя.

Мда. Знакомых у меня там нет. Но не это главное. Похоже, девушки сегодня получат ответочку от Настены, судя по ее загадочной улыбке.

— Насть, а может дома, а? Фильмы посмотрим.

— Точно! Фильмы! Включай компьютер, покажу тебе, как провел время Алексей в последней командировке!

Едва услышав опять про эту злосчастную командировку, сердце опять заныло и еще не зажившие раны на нем начали кровоточить. Только теперь, судя по виду Насти, еще и не все так просто и есть две версии.