Кейт зевнула. Математические аналогии расследовать убийство не помогут. Никакие уравнения в мире не способны объяснить, почему люди поступают так, а не иначе.

Когда наконец удалось задремать, ее мысли обратились к Брэндону Митчеллу. Работать здесь ему нелегко. В прошлом году шефу полиции удалось перейти из категории притчи во языцех в категорию юродивых — его терпели, но полностью игнорировали. Последнее убийство в Гранвилле — до этого года — произошло в тысяча восемьсот каком-то году, а тут всего за полгода сразу два. Она бы не удивилась, если бы люди стали обвинять в них его, потому что преступления случились после того, как он заступил на должность.

«И меня обвинить могут тоже. Ведь убийства случились как раз тогда, когда я вернулась. И косвенным образом я связана с обоими злодействами. Этого я не учла».

Кейт зарылась глубже в одеяла и приказала себе спать.

Когда она снова открыла глаза, было уже утро, и все, что она увидела, — это белое пространство. Повсюду.

Электричества по-прежнему не было, и могло не быть еще несколько дней. Она надела теплое длинное нижнее белье, спортивные брюки, несколько свитеров, сунула ноги в мокасины, обшитые мехом, и бесшумно зашагала в гостиную, чтобы разжечь огонь. Используя четыре покрытых сажей кирпича и решетку, которые нашлись в прихожей, Кейт смастерила временную плиту над дровами. Когда огонь загорелся, она налила воды в старый алюминиевый кофейник и отнесла в комнату, чтобы нагреть.

Телефон полностью зарядился, и Кейт позвонила тете.

— Электричества нет, но я в порядке, — сказала Пру.

Кейт заверила, что с ней тоже все хорошо, и попросила тетю ни в коем случае не заниматься уборкой снега.

А потом засела за сканворды, чтобы переждать бурю.

К середине дня Кейт безумно заскучала. Еще утром она отправила сообщение на телефон Гарри о том, что будет дома, и спросив, есть ли у них с шефом электричество. Он не ответил, и она пыталась не волноваться.

Наконец примерно в три Гарри перезвонил.

— Разгребал снег весь день. Только разгребу — он снова выпадет. Но шеф сказал, что я не должен отчаиваться.

— А где шеф?

— На работе.

— Шутишь? Как ему удалось туда добраться?

— На лыжах. — Гарри гоготнул. — Ты бы его видела. Настоящий «снежный человек».

«Бедный шеф», — подумала Кейт, представив, как он пробирается в управление, борясь с ветром и снежными заносами, а управление оказывается закрыто, да мало того, дверь блокирована огромным сугробом.

Интересно, знает ли он, что местные жители воспринимают метель как данность, как то, что не проходит быстро и с чем бесполезно бороться? Большинство в такое время предпочитали остаться дома и переждать непогоду.

Но шеф, видимо, слишком предан своему делу.

— Как думаешь, с Алом в музее все в порядке? — Кейт снова переключила внимание на Гарри.

— Конечно. Снег мэйн-кунам нипочем. Но не думаю, что даже Алоиз решился бы показать нос на улицу в такую погоду. Еды и воды у него на кухне в достатке.

Они попрощались, не желая попусту тратить аккумуляторы — неизвестно, сколько придется сидеть без электричества.

Кейт подумала убраться в доме, но было слишком холодно, так что она пододвинула кушетку ближе к огню, накрылась одеялами и не покидала своего кокона до утра.

Каким-то чудом снег прекратился. Надежда на это затеплилась у нее еще ночью, когда она услышала гул снегоуборочных машин. Электричества по-прежнему не было, но его скоро восстановят.

Кейт выглянула из окна. День выдался ясный, снег блестел на солнце. На бордюре возле дома скопилось метра два снега — большей частью эти заносы устроила снегоуборочная техника.

Она оделась потеплее и вытащила на крыльцо противообледенитель и две лопаты для уборки снега. Ей пришлось налечь на дверь всем весом, чтобы та открылась достаточно широко и можно было протиснуться наружу. Ветер и зима поработали на славу — замело не только крыльцо, но даже дверную коробку.

Кейт принялась убирать снег тут… там… и там. Обычно для этого отец и Пру нанимали Майка Лэндерса. Он прежде уже расчищал ее подъездную дорожку, но Кейт сомневалась, что увидит его у себя до завтра. Услуги Майка больше востребованы в городе.

Кейт начала прорывать путь к дороге. «Бьюик» по-прежнему стоял как попало во дворе Пру, весь заваленный снегом. Может, получится откопать его. Или хотя бы колеса. Если удастся убедить тетю дать машину напрокат.

Периодически она делала перерывы, чтобы зайти в дом, отогреться и поесть, а потом с новыми силами принималась за дело. В один из таких перерывов зазвонил телефон. Это был Сэм Свиндон.

— Привет, — сказал он. — У тебя все нормально?

— Да. Электричества нет, и я все утро не выпускаю лопату из рук, но в остальном жаловаться не приходится.

— Ну, не слишком упорствуй. Мэйн-стрит уже очистили, так что, если ты планировала отправиться куда-нибудь, можешь воспользоваться ею.

— Спасибо, что предупредил, но моя машина погребена под снегом на парковке зала организации ветеранов, а техника завалила мою дорожку огромными сугробами. Так что я вряд ли куда-то сегодня выберусь.

— Недавно видел Майка. Он направлялся к востоку. Наверное, до тебя сегодня не доберется.

— Я и не надеялась. Ненавижу бросать музей без присмотра. Не знаю, выдержит ли крыша на здании, на заднем крыльце.

— Не волнуйся. Все будет в порядке. И…

— Да?

— Я просто хотел убедиться, что ты восстановилась после напряженных дней.

— Все в порядке.

— Хорошо.

— Я лучше пойду. Хочу сохранить заряд в телефоне подольше.

— Отличная мысль. Слушай, я тут в магазине. В этом конце Мэйн-стрит есть электричество. Проявил снимки. Хочешь взглянуть?

— Снимки? — «Он собирается показать мне фотографии с места преступления?»

— С чемпионата. Я думал, тебе захочется их посмотреть. Ты, наверное, с ума сходишь от скуки… Если пророешь путь — может, пообедаем? Я тебя заберу, а по дороге заедем в музей.

Горячая еда в теплом помещении, в приятной компании, с фотографиями удавшегося уик-энда… Предел мечтаний. А еще будет шанс переговорить с Тони и справиться о других постояльцах, прежде чем те успеют съехать.

— Конечно, отличная идея.

Закончив разговор, Кейт надела пальто, теперь уже тяжелое и мокрое от растаявшего снега, натянула перчатки и шапку и отправилась назад на улицу.

К тому времени как она закончила расчищать узенький тоннель к дороге, уже стемнело. Она разбрызгала противообледенитель на расчищенное место и позвонила Сэму:

— Я все. Мне нужно двадцать минут.