Впервые в жизни я собиралась участвовать в криминальной операции по отъему финансовых средств, а проще говоря, ограблении, тем более мафиозных структур!

Опыт бурного общения с бандитскими организациями и мафией в годы криминальной революции в России был достаточно обширным. Вот уж не скажу, что такого рода контакты были приятными, нет, но с бандитами вопросы решались проще, чем с иными мерзавцами-бизнесменами, но лишь при одном условии, если бандиты, хоть и думающие, не были полными отморозками.

Мы с Левушкой отличались от остального питерского бизнес-сообщества тем, что никогда не имели «крыши» и никому ничего не платили, просто поддерживали нормальные, если можно так сказать, дружеские отношения. В те времена с мафией рекомендовалось не ссориться, не корчить из себя великих борцов за справедливость и не враждовать, имея потом колоссальные неприятности, главной из которых была призрачная надежда остаться в живых.

В данном случае я не имела пока четкого плана для реализации моей безумной идеи, но хорошо подумать об этом не помешало бы. Вместе с тем я понимала, что просто мафия, то бишь обычные криминальные структуры, осуществить такую сложную операцию, да еще в Африке, на краю земли, вряд ли сумеют, а это означает только одно – необходимо привлечь к делу сотрудников спецслужб. Только профессионалы из разведки смогут разработать нормальный и действенный план, который можно будет без проблем реализовать в чужой стране. Во времена бардака и неразберихи многие такие спецы разбрелись по бандам и группировкам, осуществляя сложные, а порой и невероятные операции, в основном по отъему чужих состояний, становлению не очень знакомого криминального бизнеса и устранению конкурентов.

Стоило хорошенько подумать, к кому сунуться с моей сумасшедшей идеей. Через пару дней собирался приехать мой партнер, который имел звание полковника и был выходцем из крепких рядов КГБешников. В свое время он курировал одного одиозного ученого, но теперь находился в свободном полете, занимаясь бизнесом, в компании таких же, как сам, бывших представителей органов, хотя «бывших» товарищей «оттуда» не бывает.

Дмитрий всего на пару лет старше меня и внешне настолько интересный, что, когда впервые появился у нас, в тот же день не пришел ночевать домой, так как с первой же минуты знакомства был взят в «плен» нашей секретаршей, девицей незамужней и сексуально озабоченной. Кратковременный яркий роман дальнейшего продолжения, естественно, не имел, потому что Дмитрий давно и прочно женат, имеет двух взрослых детей, расставаться с которыми ради какого-то призрачного счастья, конечно же, не собирался. Впоследствии Клаудия, наша, теперь уже бывшая секретарша и его одноразовая сексуальная подружка, благополучно вышла замуж и исчезла из поля нашего зрения навсегда.

Пытаясь намеками и полунамеками узнать Димкино отношение к моей затее, все-таки изложила интересующую меня информацию, но он, как и Лева в недавнем времени, посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

– Ты что, Оля?! – сказал испуганно. – Это же криминал!

«Тоже мне, спец! Как будто закончил институт благородных девиц, а не разведшколу, а еще говорят, что военный – это на всю жизнь! Не наш кадр – с разочарованием подумала я. – А вообще, какие же мужики трусы! Жуть!»

Пришлось сделать вид, что это я о фильме, который можно снять по этому сюжету. Полковник немного успокоился. Теперь говорить с ним на предмет поиска партнеров для этого смутного мероприятия смысла уже не было! Может, обратиться… к казанской мафии?

Найти сегодня концы было сложно, потому что единственное связующее звено – мой любимый двоюродный брат Рафаэлька – умер достаточное количество лет назад. Вот есть люди от рождения талантливые к тем или иным профессиям, о них говорят: «Рожден врачом, летчиком или бизнесменом». Рафка был рожден для криминала, в котором пребывал, начиная с младых лет и заканчивая днем, когда покинул нас навсегда. С самого раннего детства тянуло несмышленого мальчонку на улицу, там и был его настоящий дом. Он слыл маминым любимчиком, наверное потому, что был младшим в семье. Его старшая сестра никогда не имела с матерью особого душевного контакта, в то время как братишка за такую безумную любовь к себе платил матери той же монетой. Однако любовь, особенно безрассудная, часто бывает слепой и имеет побочный эффект: стойкое нежелание видеть что-либо предосудительное в действиях любимого чада. Именно поэтому, идя у сыночка на поводу, его мамочка и упустила момент.

Если отец, например, в воспитательных целях закрывал сына дома в надежде оградить его от влияния улицы, то мать просто открывала окно, через которое мальчишка, сломя голову, утекал к свои друзьям. А потом постепенно улица и сделала свое черное дело, засосав пацана в криминальный водоворот, из которого выбраться уже не было никакой возможности.

Не секрет, что начало бандитскому движению в девяностые дали криминальные формирования в Казани (Татарстан) и произошло это еще задолго до начала перестройки в России. В те времена пацаны делили между собой улицы и дворы, а не бизнес, фабрики и заводы. Чужакам не было места в районах, которые контролировали пока еще сопливые юнцы. Любой несчастный, волею судьбы оказавшийся не на своей территории, был, как правило, нещадно бит и изгнан из района с глаз долой. Тогда пацаны еще не воровали, а просто хулиганили, задирая случайных прохожих, и, конечно же, дрались. Период взросления ребят пришелся как раз на период перестройки со всеми побочными сопутствующими, как передел собственности, рэкет, заказные убийства.

В Казани, по-моему, в принципе не осталось мужчин, которые бы не увидели небо в «клеточку». Когда мы приезжали к тетке в гости, то утро обычно начиналось со сплетен. Конечно, нам хотелось узнать о судьбе наших знакомых. Ответы родственников оптимизма не прибавляли.

– А где Луна? – спрашивала мама про сына своей давней подружки, вспомнив его кличку.

– Да сидит, – спокойно отвечала тетя.

Надо сказать, что у татар принято давать знакомым прозвища. Я знала об этом еще с детства. Подружку бабули, например, в близких кругах звали Желтоволосая Фатима, потому как последняя была блондинкой, что так нехарактерно для этой национальности, а друга дедушки – Красножопый Махмуд. Негламурная кличка прочно прилипла после получения героем гражданской войны красных революционных галифе, а не в честь краснозадых обезьян. Сама же бабуля имела очень понятное и приятное во всех отношениях прозвище Красивая Хадича. У моих родителей тоже имелись такие знакомые. Хорошая соседка, грузинка Тамара, свое второе имя получила после того, как очень вспыльчивый муж Иосиф дал ей прямо в глаз. После нелицеприятного «украшения», подаренного супругом, ее стали называть просто – Тома Фонарь.

Или еще один сосед дядя Слава, имеющий прозвище Михрютка. Этой кличкой его наградили после одной истории, случившейся во время совместных посиделок. В те времена домашние вечеринки не обходились без плясок. Папа с дядей Славой соревновались друг с другом в выполнении такого сложного и затейливого танцевального элемента, как «веревочка». Дяде Славе повезло меньше, а может, он больше выпил, но так или иначе, не очень ловко выполняя непростое движение, его слабые ножки заплелись в косичку, он запнулся, потерял равновесие и попой вломился в нашу стенку, напрочь высадив стекло! Обошлось без жертв! А уж криминальный мир и вовсе целиком и полностью состоял из одних только кличек.