Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несмотря на солидный опыт, ни одному из диспетчеров еще не доводилось воочию наблюдать посадку или пролет больших атмосферных кораблей. Но выводы делать космодромщики все же умели.
— Черт меня подери! Корабли! Вот о чем толковал физик с универовской станции! — осенило Тамуру.
— Э-э-э? — не понял Сориал. — Разъясни.
— Да звонил с час назад какой-то псих со станции. Физик. Связи, говорил, нет, и кораблей, говорил, военных у Табаски туча. Я думал, он с перепою или недосыпу. А оказалось…
— Н-да. На корабль это и впрямь похоже больше, чем на грозу. Только уж очень на большой корабль, — согласился МакГрегори. — Никогда таких не видел.
Флаер косо нырнул к грунту и, проелозив брюхом по буйной муравке, замер у диспетчерской. Все трое дружно повыскакивали наружу и помчались ко входу, даже не потрудившись захлопнуть колпак.
В дежурке Сориал сразу же принялся затворять окна, МакГрегори уселся за головной пульт, а Тамура устроился у терминала связи.
Тщетно. Как и Верке, ему не удалось ни с кем связаться. В том числе и с недоверчивым физиком с универовской станции. Молчали рыбаки, молчали животноводы, молчали диспетчерские остальных космодромов, молчал узел связи головной фирмы. Верку — и ту Тамуре не удалось вызвать. Впрочем, она могла убежать из коттеджа к кому-нибудь из девчонок-коллег.
МакГрегори бегло проглядел журнал входящих тиков — ни единого тика зарегистрировано не было. Кем бы ни оказался приближающийся корабль, заявлять о себе и идентифицироваться он не соизволил. Да и вообще аппаратура вела себя странно, такое впечатление, что диспетчерская питалась от полудохлых батарей. А потом вообще все погасло.
— Вот, блин! — выругался Тамура в сердцах. — У меня терминал отрубился!
— У меня тоже, — хладнокровно сообщил МакГрегори.
В этот момент над космодромом с ревом прошел первый штурмовик. Клубящийся фронт достиг космодрома, и теперь стало видно, что вдали, в разрывах туч, кое-где проглядывает брюхо круглого, как блин, гигантского космического корабля. Скорее всего, увы, военного.
— Да что же творится-то, братцы? — жалобно вопросил Сориал, неотрывно глядя в окно.
Ему никто не ответил. Космодрома как раз достигла фронтальная воздушная волна. Плотная и тугая стена воздуха — ее гнал перед собой огромный корабль. Заволновалась трава, взъерошилась стена джунглей, заколыхались верхушки кедрокленов, рониксов и пальмодендронов. Ветер ударил в здание диспетчерской. Хорошо, что Сориал успел закрыть все окна — иначе их вполне могло расколотить о стены или вовсе выдрать из петель. Прозрачный оконный пластик похрустывал и прогибался. Колпак флаера захлопнуло шальным потоком, а сам флаер столкнуло с лысой площадки перед входом в диспетчерскую, опрокинуло набок и несколько раз перевернуло через крышу.
Потом первый поток схлынул; настало короткое затишье. По шевелящейся траве было видно, как к диспетчерской подбирается вторая волна. Корабль тем временем накрыл уже и турбазу, и ближайшие окрестности. Сквозь завихрения потревоженного воздуха стал заметен чудовищный инверсионный след за его кормой.
Не успели Тамура, Сориал и МакГрегори оправиться от первой растерянности, как корабль выронил из-под днища несколько катеров. Чуть позже выяснилось — десантных. Они зависали над космодромным полем, упирали в землю белесые столбы гравитационных лифтов, в толще которых тотчас начиналось вертикальное мелькание и мельтешение. А потом лифты деактивировались и катера взлетали, а на космодромном поле оставались группы инопланетян-пехотинцев. Катер покрупнее сбросил четыре шагающих танка и тоже ушел в то место, где еще совсем недавно располагался зенит, а теперь нагло чернели пятна отверзнутых грузовых трюмов планетарного крейсера.
— Десант, коллеги, — сказал побледневший МакГрегори. — Инопланетяне. Вторжение.
— Вторжение? — недоуменно переспросил Тамура. — На Табаску? Да что здесь достойно захвата? Диспетчерша Верка или кошкун с выводком у беседок?
— А ты можешь подобрать иное название всему, что происходит? — жестко отбился МакГрегори. — Нет, дорогуша, давай уж называть вещи своими именами. Именно вторжение. А значит, на Табаске имеется нечто такое, ради чего инопланетяне решились атаковать не что-нибудь, а планету доминанты Земли. И если мы об этом ни ухом ни рылом, то это лишь подтверждает важность этого… чего-то пока не названного.
Тамура зло хрустнул костяшками пальцев и смолчал. Вероятно, ему нечего было возразить.
— Это кто? Никак не рассмотрю, — жалобно спросил Сериал спустя минуту. Тамура, до боли сжав челюсти и почти не моргая, глядел в окно.
— По-моему, шат-тсуры, — ответил дальнозоркий МакГрегори. — Скелетики. Из высших рас второй волны. Значит, серьезное вторжение, а не кавалерийский наскок каких-нибудь новоразумных. А у нас даже оружия нет.
МакГрегори сокрушенно вздохнул.
— Оружие есть в запасниках, — вспомнил Тамура. — Плазменные охотничьи ружья. Только завхоз вместе с группой на маршрут ушел, а кодов, по-моему, девицы из обслуги не знают.
— Да вы что, с ума посходили?! — воскликнул Сориал. — Какие ружья?! Нас всего трое! Против крейсера! Это ж самоубийство!
— А ты что? — мрачно осведомился Тамура. — Предлагаешь дохнуть покорно? Может, давай выйдем, подставим шеи. Чтоб скелетикам сподручнее резать было…
— Не кипятись, Тамура, — осадил его рассудительный Дэвис МакГрегори. — В чем-то он прав. Втроем мы много не навоюем. Да и до оружия еще добраться нужно.
— И что ты предлагаешь взамен?
— Спрятаться. Пока.
— Куда?
— В лабораторию. Если они не додумаются просканировать все датчиками биомассы, может повезти.
— Так пошли! — моментально вскочил Сориал. — Чего ждать?
Два шагающих танка перли через поле прямо к одинокой башенке диспетчерской. Остальные два, смешно приседая, спешили к зданию космопорта и грузовым терминалам. Десантники разделились: некоторые забрались на броню танков и с относительным комфортом ехали, некоторые рысцой трусили следом за танками.
— Пошли. — МакГрегори оторвался от окна и направился следом за товарищами к лестнице.
На первом этаже они не свернули ко входу, а спустились еще на уровень. Под землю уводили удлиненные пролеты пенобетонной лестницы. Подвальные помещения прятались под поверхностью на добрых тридцать ун — примерно на пятнадцать метров. Высота обычного четырех-пятиэтажного здания.
Каждый космодром по штату обязан был иметь лабораторию для коррекции и проверки астрогационных расчетов. Даже такой кроха, как космодром турбазы на Табаске. В любой момент случайный корабль мог запросить помощь по вычислительным мощностям — вследствие поломки или еще каких непредвиденных обстоятельств. И диспетчерская смена обязана была оказать любую посильную помощь. Но в условиях планеты точность многих измерений оставляла желать лучшего: мешало все, от гравитации до влажности и атмосферного давления. Поэтому каждый космодром комплектовался подземной автономной лабораторией, эдаким гигантским сейфом. Там моделировалось состояние, сходное с околопланетным вакуумом. В этой лаборатории и проводились необходимые измерения. Именно сюда стремились застигнутые врасплох космодромщики.
Двери «сейфа», насколько помнил МакГрегори, с
