– А еще какие версии есть?

– Просто отношения стали какими-то не такими как раньше. Ему было трудно со мной! Я резкая, эмоциональная, командовать люблю.

Она слабо улыбнулась. А я подумала, что у нее хватит ресурсов на хорошую психотерапевтическую работу.

– Аня, а что для Вас более значимо – что похудела или что взаимоотношения с молодым человеком не складываются?

– Что взаимоотношения не складываются.

Потом подвела некую черту:

– Мне кажется, что во взаимоотношениях со своим парнем я похожа на свою маму…

И, немного помедлив:

– Не хотелось бы повторять судьбу родителей.

– Что имеете в виду?

Начала она неожиданно, сразу «с места в карьер»:

– Мои родители все время ссорятся. Мне даже дома неприятно бывать. Я себя не чувствую как дома. Там неспокойно. Они все время выясняют отношения.

Аня разговорилась. Она активно жестикулировала, я бы сказала даже, размахивала руками. Она рассказала и рассказывала. Про свои взаимоотношения с родителями, про взаимоотношения родителей со старшим поколением и о том, как ей тяжело живется в такой обстановке, что часто приходится уезжать к бабушке.

– Ну а как же мне все-таки поправиться?

«Не знаю, – подумала я. – Много всего, такой винегрет, а конкретно зацепиться не за что».

– Думаю, что это каким-то образом может быть связано с внутрисемейными проблемами, программами и твоими реакциями на них. Мы можем построить генограмму вашей семьи – генеалогическое дерево. Выявим закономерности внутрисемейных взаимоотношений, правил с тем, чтобы вы могли не повторять их, если они деструктивны, а строить свою жизнь по своему сценарию.

Следующий раз

Я рассматривала генограмму. Схема семьи из четырех поколений. Между супругами часто нарушена коммуникация. Как по женской, так и по мужской линии наблюдаются стереотипные семейные отношения с вовлечением третьих лиц в качестве стабилизаторов системы. По женской линии в нескольких поколениях – нарушение сепарации между матерью и взрослой дочерью, иногда вплоть до полного разрыва отношений. По отцовской линии многодетные семьи в третьем-четвертом поколении постепенно изживают себя.

Это, в общем, все, что я видела. Я искала какое-то взрывоопасное место, но его не находила. Особенностями этой семьи можно было объяснить нескладывающиеся отношения Ани и ее парня, но никак не ее резкое похудение.

Тогда я предположила, что Анин симптом является стабилизатором в своей семье, и возможная ее сепарация (а именно на этой стадии жизненного цикла сейчас находится семья) встретит неизбежное сопротивление, а симптом призван сохранить гомеостаз семьи. Проверим.

– Аня, а когда Вы дома не ночуете, как родители реагируют?

– В общем-то никак. Мама начинает ворчать и требует, чтобы я вернулась к вечеру, а потом сама уходит на несколько ночей и уже не знает, где ночевала я. А папа, когда дома находится, закрывается в комнате, мы практически не разговариваем.

– А когда Вы стали худеть, что-то изменилось?

– Нет, все также. Они особо на меня не реагируют.

Таким образом, ни один из родителей не создал с дочерью коалицию, и симптом здесь не причем. А энергия-то из девушки уходит. И куда же она направляется? Может быть, на поддержание какой-то тайны? Мы продолжили поиски.

– А Вы единственный ребенок у своих родителей?

– Да.

– А, может быть, были умершие дети? Что-то знаешь об этом?

– Умерших не было.

Аня покраснела и опустила глаза.

– А сколько лет было маме, когда она тебя родила?

– Двадцать шесть.

– А папе?

– Тридцать пять.

Я подумала: а вдруг у него до тридцати пяти лет все-таки были дети?

– А это его первый брак, с твоей матерью?

– Нет. Второй… ну… официально даже третий… а неофициально он жил еще с несколькими женщинами… Но быстро уходил от них. У папы очень трудный характер.

Я внесла поправку в генеалогическую карту. В карте появилось еще несколько кружочков, на родительской горизонтали.

– У него есть дети от тех браков?

– Да, девочка. Но папа с ней не общается и никогда ничего не говорит. В семье об этом никогда не говорили. Это я случайно в папином паспорте прочитала, а потом мне бабушка рассказала. А знаете, что интересно?! Она родилась 24 июля, а я 24 июня, только на два года позже.

Я пририсовала в карте еще один кружочек, рядом с Аниным кружком, слева. Это ее сестра. Поскольку ни о ней, ни о ее матери ничего неизвестно, карта казалась неполной. «Так вот куда уходит энергия – на удержание тайны. Что же там еще случилось два года назад?»

– Так значит, у тебя есть сестра?

Аня приоткрыла рот и с изумлением посмотрела на меня.

– Она мне не сестра. Мы с ней никогда не общались.

– А кто же она?

– Папин ребенок от предыдущего брака.

– Дети, общие хотя бы для одного из родителей, считаются практически родными, их называют сводными. Это гораздо ближе, чем даже двоюродные.

– Так значит она мне сестра?!

Аня тяжело дышала.

– Да, у тебя есть старшая сестра. А как ее зовут?

– Таня.

– Так у вас даже имена практически одинаковые, всего на одну букву различаются!

– Да-а-а… Но ее как будто вообще нет.

– А кто из вашей семьи общается с Таней?

– Никто. О ней никто никогда не говорит.

– Аня, посмотрите внимательно на свое генеалогическое дерево, на схему большой семьи. Здесь обозначены Ваши родственники – их имена, профессии, переезды, особенности взаимоотношений. В каком месте этой схемы Вы видите неразрешенную проблему, некую закрытую непонятную тему, тайну?

Аня вела карандашом по ветви отца:

– Где-то здесь…

– А конкретнее.

– Здесь?!

Она ткнула в кружочек, обозначающий Таню, и вопросительно подняла на меня глаза.

Я кивнула.

– Все происходит так, что, с одной стороны, она вроде есть – она живет, и все из родственников о ней знают, – а с другой стороны, ее как будто нет, как будто ее заживо похоронили?

Аня покусывала ногти. Внимательно смотрела на меня. В глазах стояли слезы.

– Но я никогда ее не воспринимала как сестру, она была для меня ребенком отца от первого брака…

– В этом и суть конфликта, осознанного или еще пока нет… Вы ее не воспринимали, а она была Вашей сестрой с самого рождения. Вы – сестры. Посмотрите на генограмму. У Вашей сестры половина родового дерева абсолютно такая же, как и у Вас – по отцовской линии. Только она, вероятно, не сможет построить свою генограмму полностью, потому что родственники вытолкнули ее из своей системы и сделали вид, как будто ее нет.