«Какую соперницу, позвольте узнать?» — я дёрнулась. Знакомый голос в голове, о, я даже скучала!

«И я скучал, дорогая! Так что за соперница?»

Не смейте надо мной издеваться! Где вас черти носят, Габриэль Гер?

«У меня были срочные дела. Хотите меня видеть?»

О, сделайте такое одолжение!

И почти сразу послышалось хлопанье крыльев над головой, на поляну у фонтана приземлился мой дракон, а следом обратился моим человеком.

Я же даже не заметила, как сорвалась с места уже Турсуазой, а не тигрицей:

— Где вы были? У вас другая истинная? Да? Да? — я сама себя пугала, но стоило приблизиться к Габриэлю, как стало резко легче дышать. Может, тогда я всё делаю правильно?..

— Как интересно, — лениво протянул Габриэль.

На его щеке была царапина «Нахалка с нестриженными ногтями!»

Рукава подраны «Тоже мне!»

Выглядел крайне помято, будто не спал всю ночь. «Мерзавец!»

— Вы… не ночевали дома!

— Не ночевал.

— Вы были с кем-то!

— Был.

— Это потому что… не я? Да?

— Это определённо были не вы.

— Так вы, — я отступила. Неужели он пошёл к каким-то девицам… ну нет же! Быть того не может.  — Вы… Вы живы.

— Жив.

— И вы были с кем-то.

— Был.

— И это не я.

— Не вы.

— КТО ОНА?

Голос долетел до самого Бревалана, а вернулся через минуту взрывным хриплым хохотом Габриэля.

— Очень горячая женщина. — Я моргнула раз, другой. Это он о ком? Кто горячая? Я или та девица? — Вы что, ревнуете, милая Турсуаза? Ну наконец-то.

Я бросилась к нему, готовая драться, но дракон не позволил даже руки сжать в кулаки. Перехватил меня, будто собирался танцевать нувар, обнял за талию, соединил наши ладони и даже сделал несколько шагов, словно мы сейчас закружимся.

— Пустите меня! Вы ушли… не объяснили…

— И вы решили, что я с другой женщиной?

— Ну конечно! — это же было о-че-вид-но!

Или нет? У меня резко всё стало вставать по своим местам и кровь отхлынула от лица. Это что-то ненормальное, неестественное.

— Потому что я живой?

— Да! Почему иначе вы не ночевали бы дома? — я говорила уже много тише, пытаясь понять, что это только что со мной было.

— А с чего вы взяли, что я дома не ночевал?

— Если бы вы, — ткнула ему в грудь. — Ночевали дома, то я, — ткнула себя. — Вас бы… Вы бы…

— То вы меня бы выставили из своей спальни, верно? Вас огорчило, что этой ночью вам не пришлось говорить «нет»? Как самоуверенно и высокомерно, милая моя… Не ожидал, что вы так быстро себя полюбите, а всего-то было нужно рассказать, как вы красивы, предоставить выбрать себе наряд и даже будущее...  Вселить капельку уверенности.... и вот результат! Мне нравится! Вот такая женщина по мне!

— Что вы такое говорите?

Я вспыхнула и так же быстро остыла. И, стоит заметить, не в первый раз такой скачок настроения за последние пятнадцать минут.

Я что, только что ревновала? И так сильно себя накрутила, что набросилась на человека с самыми неприятными обвинениями?

Щёки мгновенно покрыла краска стыда, а Габриэль, увидев это, прижал меня к себе теснее и покачал головой.

— Не стоит краснеть… Вы, конечно, оказались той ещё истеричкой, но я могу вас понять. Я — первая вещь, которая вам действительно принадлежит… Не так-то просто было бы смириться с потерей, — он говорил очень тихо и очень близко. Снова. Как позавчера.

Это было только позавчера…

Это было аж позавчера! Как долго...

— Что со мной? — я пошатнулась.

— Не переживайте, — он очень медленно оторвал взгляд от моих губ, посмотрел в глаза и я снова ахнула.

Стальные, грозовые радужки потемнели совсем как в тот вечер. Позавчера.

— Простите, что так долго отсутствовал. Должен был предположить, что магия истинных начнёт сводить вас с ума, — бормотал он, глядя мне в лицо так, будто не может насмотреться.

И мне так дьявольски нравилось быть предметом обожания. Так было тепло и хорошо в этих сильных руках, что всё в голове стремительно вставало по своим местам, а сердце начало спокойно, мерно биться, готовое сходить с ума от нежности.

— Магия? И так… всегда будет?

— Нет, что вы. Только эту неделю, если вы захотите уйти  —  уйдёте без подобных приступов ревности...

— Вы ранены? — я успокоилась. Обвинения показались кошмарными, ни о каких других истинных речь, конечно не шла.

— Ничего серьёзного. Нужно было помочь другу в одном дельце, и я угодил в колючий куст будучи в человеческой форме…

— Я вас ждала, — не удержалась я.

Хотелось немедленно загладить вину и выложить всё, как есть. Надоело до чёртиков притворяться!

Габриэль коснулся кончиками пальцев моего лица и нежно погладил скулу. И я нестерпимо хотела сделать то же самое.

— Ждали? Правда?

— Мы не виделись так долго…

— Как же вы собираетесь меня оставить через два дня? — он самодовольно улыбался. Слишком самодовольно!

И от этого в груди распускались не ярость и раздражение, а щекочущие лепестками сердце цветы.

— Два? — ахнула я в ответ, не веря своим ушам.

— Два, — кивнул Габриэль.

— И что же…

— На седьмой день нам нужно быть в одном месте… где всё решится, — Габриэль был совершенно спокоен, даже слишком. Как обречённый на казнь человек. — Я огорчён, что потерял один день из семи… — его глаза пытливо бегали по моему лицу, голос становился чуть взволнованным. — Жаль, что не могу его вернуть.

— Мне тоже, — выпалила я и уткнулась носом в грудь Габриэля. — Мне тоже…

— Предлагаю провести время с пользой, дорогая, — шепнул он мне в волосы. — Вы завтракали?

— Нет.

— Прекрасно. Я обязан вас отвести на пикник. Помните ту поляну? Заказал для вас солнечную погоду. Идём!

Окончательная двадцать восьмая глава

— Ты похитил меня… из-за того, что со мной случилось сегодня? Из-за этого помутнения?

— Да. Без меня рядом, ты бы сошла с ума. Говорят, — он усмехнулся. — Что при наличии соперницы избранница дракона, может убить и не заметить, — он отвёл взгляд и дал себе волю расхохотаться, а