вдруг вспомнила слова пани Пятковской: «Не стыдись своей татуировки, она свидетельствует о том, кто ты есть, она говорит за тебя. На мне была синяя блузка в белый горошек, длинные рукава закрывали руки. Почти инстинктивно я засучила рукав, обнажила татуировку на левом предплечье и показала Франциску свой лагерный номер 70072, который всю жизнь скрывала.

И тут папа сделал то, чего я никогда не забуду. Он наклонился и поцеловал номер на моей руке, тот самый номер, что всякий раз напоминал мне о пережитом. Он не произнес ни слова, как тогда, в Аушвице, только искренне, порывисто поцеловал мне руку. Я в ответ обняла его и расплакалась.

Должна сказать, что поцелуй папы придал мне сил и привел в согласие с миром. Мы с Франциском заглянули друг другу в глаза и поняли друг друга без слов. Понтифик благословил своим поцелуем тот номер, которым меня пометили в день прибытия в Биркенау, который моя мама годами всем повторяла, когда разыскивала меня. Оказывается, зло может стать добром и светом для людей. Номер, ставший частью жуткой реальности, смог стать и источником добра, и этот свет передал ему поцелуй папы.

* * *

Может, это покажется странным, но я не умею ненавидеть. Если я кого-то и возненавижу, то от этого сама буду страдать гораздо больше, чем те, кто навлек на меня беду. Если я осталась жива, то только благодаря той силе, что сверху наблюдала за мной. В этом я убеждена до глубины души. Но если я выжила и все выдержала, если эта сила позволила мне выжить, то не по принципу «око за око, зуб за зуб», а потому, что кто-то же должен свидетельствовать, что добро всегда побеждает зло, каково бы это зло ни было.

Многие месяцы я провела в реальности, которой просто не могло быть, не должно было. Для того я и свидетельствую, чтобы эта немыслимая реальность снова не обрела плоть и кровь. И мое свидетельство не только о том, что уже произошло, но и о том, что мир все равно победит и воцарится повсюду, что для этого есть все предпосылки и возможности. И такая возможность была мне дана после лагеря: я рассказываю, я говорю обо всем. Если бы я не стала эмиссаром мира, я изменила бы своему предназначению.

Я прожила долгую жизнь. Не всем детям Освенцима выпало дожить до таких лет. А я вот дожила. И теперь моя миссия состоит в том, чтобы рассказывать о тех, кто не выжил, и убеждать всех внимательно следить, чтобы эта тьма снова не спустилась на нас, чтобы матери не оплакивали своих детей, чтобы никто не терял больше своих близких.

Я много раз слышала свидетельство Лилианы Сегре[12]. Оно во многом совпадает с моим, когда она рассказывает о коменданте лагеря, человеке, имени которого она не знает. Это был жестокий и абсолютно несгибаемый эсэсовец, живший в точности по тем правилам, что диктовало раз и навсегда усвоенное кредо. И мне приходилось сталкиваться с такими. Она рассказывает, как перед самым бегством из Биркенау, когда уже подходили русские войска, немецкие солдаты бросали оружие и снимали с себя форму, чтобы вернуться домой и утверждать потом, что к военным преступлениям они не имеют никакого отношения. Сегре поведала, что была полна ненависти и жажды мести. Она потеряла все и была свидетелем неслыханных зверств, абсолютного зла и абсолютной ненависти и мечтала отомстить. Когда она увидела валявшийся на земле пистолет эсэсовца, то решила, что настал момент истины. Вот сейчас она поднимет пистолет и застрелит мучителя. Такой финал этой истории казался ей самым справедливым. Искушение было огромно и длилось несколько секунд. Но тут она поняла одну вещь, которую я тоже хорошо усвоила: она не была тем убийцей, кого собиралась застрелить. Она выбрала жизнь и ни за что не смогла бы кого-то убить. Она не подняла пистолет и стала свободной женщиной, которая живет в мире с собой. Такой она и осталась до сегодняшнего дня. Я чувствую, что она близкий мне человек, потому что решила, как и она, не взращивать в себе ростки ненависти и мести. Я остаюсь самой собой, женщиной, которая хочет только любить.

Прошло уже почти восемьдесят лет с того осеннего дня 1943 года, когда нас погрузили в вагон для перевозки животных и повезли в лагерь. Я так и не научилась ненавидеть и учиться не собираюсь. Тот, кто ненавидит, страдает намного больше объекта своей ненависти. Потому что он не всегда знает, что его ненавидят. А тот, кто ненавидит, прекрасно это знает, и знает, что ненависть не приведет ни к чему, кроме гибели и разрушения, и личного и коллективного.

Ненависть – чувство разрушительное, и баста.

Оно неспособно к созиданию, а мир нуждается в созидании, а не в разрушении. Мировая история насчитывает множество личностей-созидателей: Иисус, Будда, Ганди, Мартин Лютер Кинг, мать Тереза Калькуттская. Эти люди очень много дали человечеству и ничего не взяли взамен.

Ненависть разрушает.

А мой путь – любить и свидетельствовать о том, что, несмотря на тьму, на нас прольется свет. И он никогда нас не покинет.

Благодарности

Эта книга родилась 26 мая 2021 года, когда совершенно неожиданно во время вторничной аудиенции папа Франциск пошел навстречу Лидии Максимович и пожелал поцеловать лагерный номер, который был вытатуирован на ее руке. Этими номерами нацисты клеймили заключенных, заклеймили и трехлетнюю девочку Люду, привезенную в лагерь Биркенау вместе со своей молодой матерью. Следовательно, первую благодарность мы адресуем папе Франциску.

Само собой разумеется, что огромную благодарность я приношу самой Лидии, которая впервые согласилась рассказать о себе в книге. А также Анне, терпеливо переводившей наши долгие беседы, и Ренате, помогавшей мне вести эти диалоги сначала в Кракове, потом в Кастелламонте, недалеко от Турина.

Лидия принимала участие в заседании ассоциации Aps La Memoria Viva, проходившем в Кастелламонте. Эта ассоциация, которая давно занимается вопросами восстановления исторической памяти и открытого доступа к новым темам и размышлениям, выпустила прекрасный документальный фильм, посвященный Лидии: 70072 La bambina che non sapeva odiare («70072, девочка, которая не умела ненавидеть»). Этот фильм и вдохновил нас на написание книги. А значит, благодарим всю ассоциацию и среди ее членов Эльсо, Фелицию и особенно Роберто Фаллетти, ее президента, без помощи которого книга не могла бы состояться.

Особую благодарность приносим Ядвиге Пиндерской Лех, президенту фонда жертв Аушвица-Биркенау. Это именно она, заведующая издательством Государственного музея Аушвица-Биркенау, дала