В: Понятно, что Крутой стремится к известности масштаба Тото Кутуньо или Лучио Далла. Ясно, для чего ему такая знаменитость, как вы. Но вам-то зачем всё это?

О: У меня есть свои меркантильные интересы. И профессиональные тоже. Мне интересно раздвигать рамки жанров, выходить на другой творческий уровень. «Дежавю» – для меня возможность заполучить новую публику, которая далека от оперы. А это означает проданные билеты и диски в конце концов. К сожалению, публика ведь очень косная. Чтобы она пожелала все это услышать, нужны огромные деньги, мощная ротация в эфире. Ведь именно в этом феномен всех «бочелли» и «басковых» – зарядили, и люди схавали.

В: Вы не считаете подобные методы унизительными для себя?

О: В наше время это единственно возможный вариант. Я знаю, что моему таланту и голосу многое подвластно. Я не говорю, что все, но это – абсолютно. Это не попса, а практически та же классика с многогранными, сложными и глубокими образами. Может быть, более легкая – но без эстрадных уступок.

В: Многие говорят: «Как же Крутому повезло с Хворостовским и как же Хворостовскому не повезло с Крутым».

О: Это злоба. Я считаю, что мне повезло с Крутым. Нельзя его недооценивать. Он прекрасный профессионал, отличный мелодист, зрит в корень. Именно благодаря его упрямству и упорству этот проект и родился. Я отбрыкивался от этой идеи несколько месяцев.

И когда мы стали записываться, начали поступать новые песни, я вдруг просто испугался. Между нами возникло некоторое охлаждение. Был период, когда мы прервали работу и даже не общались. Мне потребовалось какое-то время, чтобы побороть свои сомнения, поверить в то, что я делаю, и увидеть то, что Игорь видел с самого начала. Я снимаю перед ним шляпу. Он человек, который точно знает, что нужно и что важно.

В: А что теперь станет с публикой, которую вы лет двадцать пять в опере завоевывали?

О: Все в порядке. На декабрь у меня запланировано несколько классических концертов по России. Только что была постановка «Бала-маскарада» Верди на сцене Deutsche Oper в Берлине. Раньше я сознательно отстранялся от немецких оперных театров. Певцы там – пешки, средство реализации идиотских режиссерских задач, где главное – эпатировать публику. В такой системе звезды не нужны. А я ведь звезда. И то, что я делаю в опере, не делает масса певцов, поющая там за гроши. Но с ними удобно работать, потому что они не ропщут. Кстати, поначалу там меня совершенно не хотели. Но как только мое имя появилось на афишах, все билеты тут же были проданы. Летом следующего года что-то интересное на «Арене ди Верона» проклевывается. Хочу спеть там хотя бы один раз. Хотя я прекрасно чувствую себя в нью-йоркской Metropolitan и лондонском Covent Garden. И в принципе этого мне достаточно. У меня масса различных творческих идей и задач. Я не могу быть только оперным певцом.

В: Почему?

О: Мне нравятся концерты современной музыки, хочется делать какие-то мощные шоу. К тому же я просто вылечу в финансовую трубу, если буду петь исключительно в опере.

В: Вы получаете удовольствие от общения с нашим шоу-бизнесом?

О: Летом в Юрмале я получил массу удовольствия на заключительном концерте лауреатов фестиваля «Новая волна». Многие понравились, всегда интересно, когда люди поют вживую. А что происходит за кулисами – я абсолютно не в курсе. Ни с кем не общаюсь, кроме Крутого».

И вот когда приближалось новое знаковое событие, 60-летие Игоря Яковлевича Крутого (родился 29 июля 1954 года), СМИ запестрели: «Игорю Крутому 60 в Кремле. В эти выходные Дмитрий Хворостовский возвращается в Московский Кремль как часть звездного музыкального поздравления юбиляра Игоря Крутого».

Постановочное фото в любимом русском стиле

19 июня 2013 года на Красной площади в Москве состоялся грандиозный концерт Дмитрия Хворостовского и Анны Нетребко. Над московским Кремлем и великой столицей звучали арии из опер Джузеппе Верди, Джакомо Пуччини и Петра Чайковского в исполнении симфонического оркестра России имени Е.Ф. Светланова и академического хора «Мастера хорового пения», дирижировал Константин Орбелян. Услышать супер-концерт смогли не только семь с половиной тысяч гостей Красной площади, но и телезрители России, Франции, Великобритании и Германии. Как писала пресса, «Волшебный голос и бездонное обаяние Анны, харизма и мастерство Дмитрия, полная совместимость двух артистов, придали этому концерту уникальную энергетику, зарядив абсолютным позитивом многотысячную аудиторию зрителей, собравшихся на Красной площади. Схожие эмоции, думаем, получили и телезрители по всему миру – трансляцию концерта осуществлял телеканал Россия-1 и только в Москве его посмотрело более 1 млн. человек».

Дирижер Константин Орбелян, под чьим руководством Госоркестр имени Светланова аккомпанировал дуэту, в одном из интервью высказался о великих артистах так: «Я их слушал недавно в Вене. Она впервые пела «Евгения Онегина». Я был на премьере с Дмитрием. Они сами по себе уникальные артисты, а вдвоем – это шедевр. Я думаю, это дуэт века». Между прочим, Орбелян стал первым иностранным гражданином, получившим звание «Заслуженного артиста России».

С Дмитрием Хворостовским о выступлении беседовал корреспондент VTBrussia.ru Петр Сейбиль.

«– Дмитрий, расскажите, каким образом выбирался репертуар для этого концерта?

– 2013 год – год 200-летия Верди, поэтому значительную часть концерта мы посвятили именно ему. Кстати, это также юбилей Вагнера. Аня выбирала репертуар, и, насколько я знаю, практически все, что она собирается петь, для нее новое, как вердиевская Элеонора из оперы «Трубодур». В общем, Аня дерзает и пробует новый репертуар и, на мой взгляд, успешно. Совсем недавно она со мной спела в Венской опере свою первую Татьяну в «Евгении Онегине». То есть Аня намеренно рискует на этом концерте. А я в ее репертуар встроил свой. Прежде всего вердиевское. Верди – мой любимый композитор. А кроме того, в программу мы поставили заключительный дуэт из «Евгения Онегина» Чайковского, что очень приятно, так как Аня – моя самая ценная, последняя Татьяна… С Аней очень интересно на репетициях. И реагирует на шутки и подхватывает мгновенно… Наше сотрудничество продолжается в течение многих-многих лет. Я наблюдаю Анину карьеру с самого начала. Я вижу ее становление, ее творческий рост.

– Может показаться, что подобные концерты – это очень просто: пришли, спели то, что захотели. А чем для вас концерт отличается от оперы?

– Когда речь идет о классическом настоящем искусстве, это не всегда развлечение. Это вообще не развлечение. Часто люди не понимают разницы между искусством-развлечением и настоящим искусством. Настоящее искусство – это искусство высшее, оно не зависит от места – оперный театр, концертный зал или Красная площадь».