– Мама, гордость – это не порог, значит, человек знает себе цену. Мне он понравился. По-моему они с Кларой – красивая пара.

* * *

После знакомства с Леонидом Алексеевичем Катя, бывая у Клары, непременно передавала ему привет, и всё пыталась побольше разузнать о нём, а однажды, встретившись с ним у Клары, напросилась к нему в лабораторию.

В лабораторию к профессору сёстры пришли вместе, и тут Катя познакомилась с другом профессора – доцентом Фединым и сразу же очаровала его: красивая, умная, тактичная, добрая – такой Катя сумела предстать перед учёными. И если б ни давние устоявшиеся представления Клары о сестре, она бы тоже видела её такой, так хорошо Катя умела спрятать все свои пороки.

Через несколько дней вчетвером – Измайлов, Федин и две сестры собрались у Кати. В этот вечер Федин признался Кате, что любит её. Объяснение это состоялось на кухне Кати после ухода Клары и Леонида. Егор, оставшийся помочь Кате убрать посуду, обтирая фужеры, тихо сказал девушке:

– Катя, я никогда не встречал такой очаровательной девушки как вы. Вы, наверное, и сами не знаете, как вы прекрасны.

«Придурок! – подумала Катя, – отшить его, что ли, прямо сейчас? Нет, пусть пока будет, может, пригодится».

Катя испытывала презрение и жалость к сентиментальному и старомодному Егору Власовичу.

«Босяк, недоумок (это в смысле, что не профессор, как Леонид), да к тому же не красавец (хотя это был спорный вопрос, многие студентки находили его красивым), как же он не понимает, что он не пара мне. Ему нужна какая-нибудь дурнушка, «синий чулок», а он заглядывается на меня. И ведь губа не дура, босяк, а лезет в порядочное семейство, хотя, наверное, он влюбился бы в меня и в бедную. Жалкий тип. Но может, его можно будет как-нибудь использовать».

– Вы, Егор, преувеличиваете, – томно опуская веки, ответила Катя. – Вы – романтик, и потому вам всё кажется в радужном свете. Вы же совсем не знаете меня. Я – капризна, балована, недостаточно умна, чтоб как вы уметь заглядывать в глубины бытия.

Признание Катей его превосходства ещё больше придало Егору смелости, и он, отложив полотенце и фужер, взял Катю за руку, и, нежно заглядывая ей в глаза, сказал:

– Нет, нет Катенька, вы – самая лучшая на свете. Ещё неделю назад я не верил, что такие бывают, а вот сейчас… сейчас, Катя, я не могу жить без вас, я люблю вас.

Это были слова искреннего признания. Егор Власович со дня знакомства с Катей постоянно жил с её образом в душе. И образ этот был светел и чист. Катя, такая, какой он её знал, соответствовала представлению его об идеале. Егор задыхался от своего всеобъемлющего чувства. Научная работа, которой жил Егор, отошла на задний план и даже просто встала, так как ум его неожиданно стал слеп ко всякого рода научным измышлениям и, праздно отдыхал в этом направлении, но зато он, пусть даже в холостую, но, всё же интенсивно и как-то лихорадочно работал в другом направлении, вымучивая всякие способы сближения с Катей. Понимая, что на ухаживания за девушкой потребуются деньги, которые у него никогда не водились, Егор стал придумывать, как ему ещё зарабатывать их. В надежде получить гонорар он сел за давно обещанную в один научный журнал статью, подал в газету объявление о продаже домика в деревне за сто пятьдесят километров от Москвы, который тоже давно собирался продать. В квартире своей, где он жил с матерью, навёл порядок: вымыл окна, починил кран на кухне, привесил уже полгода назад подаренную ему другом картину, сменил старое деревянное сиденье на унитазе на новое пластиковое с крышкой, чем очень порадовал мать.

Катя, опустив красивую головку, ответила Егору:

– Вы тоже мне очень симпатичны, но я… это всё так неожиданно…

Егор и не ждал сейчас же от Кати взаимного признания в любви к нему, и поэтому слова «вы тоже мне симпатичны» для него прозвучали как прекрасная музыка.

– Катенька, – душа слёзы умиления, и пряча их от Кати, для чего он наклонился к её руке, заговорил Егор, – давайте завтра сходим куда-нибудь, ну, скажем, на пляж.

«На пляж! – внутренне возмутилась Катя, – нет бы пригласить девушку в ресторан, а он – на пляж. Ничего себе ухажёр, а у самого, поди, денег не хватит даже купить мне мороженое».

– О, это замечательная идея! – согласилась Катя. – Хорошо, заедьте за мной часиков в одиннадцать.

Ровно в одиннадцать часов Егор заехал за Катей, но, вопреки ожиданию Кати, он приехал к ней городским транспортом, и на пляж ехать с ней он собирался всё тем же городским транспортом. Конечно, Катя не поехала в общественном транспорте, а повезла Егора на своей новенькой иномарке. Денег на мороженое Егору хватило, он даже раскошелился на два бутерброда с ветчиной и на бутылку «Пепси». Кате вовсе не было интересно знать, как, с кем, где, чем живёт Егор, но всё же она тихонько расспрашивала его обо всём, убивая двух зайцев – она чётче вырисовывала себе портрет этого неудачника и одновременно великолепно разыгрывала роль внимательной, интересующейся им женщины.

* * *

Придумав, как использовать Егора, Катя разыгрывала перед Кларой спектакль, изображая взволнованную, тронутую вниманием Егора женщину. Она расспрашивала о нём, просила сестру совета, надо ли принимать его ухаживания, сказала, что ей Егор очень нравится, что он необыкновенный, добрый и очень наивный. Слегка скользнув по теме безденежья Федина, Катя выразила мысль о том, что с Егором лучше всего встречаться там, где не надо много тратиться, рассказала, что они были на городском пляже, приврала, что гуляли по паркам, были в кино, а в следующую субботу собираются выбраться на природу. Хорошо бы на какую-нибудь дачу. Везти Федина на дачу родителей ей не хочется, там он будет чувствовать себя неуютно, а вот хорошо бы поехать в какую-нибудь простенькую деревеньку. Видя, что Клара ничего ей предлагать не собирается, она соврала о том, что Егор хвалил дачу Измайлова, и попросила сестру дать ей на выходной ключи от Измайловской дачи. Клара, получив согласие Леонида, выдала Кате ключи.

* * *

Всю неделю, когда Егор работал, Катя проводила время с Кириллом, на которого несколько раз по телефону натыкался Егор. Катя объявила Егору Кирилла преподавателем, дающим ей частные уроки по компьютерной вёрстке.

В действительности Катя ещё сама не знала, кем для неё являлся Кирилл. Она совершенно не была влюблена в него, даже уважение к нему не испытывала, считая его нищим неудачником, но он вполне подходил ей в роли временного сопровождающего её на светские тусовки, где она мечтала встретить подходящего для себя мужчину: известного политика, банкира, коммерсанта, ну, или на худой конец, известного артиста.

После окончания школы Катя вот уже семь лет нигде не училась и не работала. Вся жизнь её строилась по руководству глянца: если с похвалой или, наоборот, с хулой писали о каком-то мероприятии: будь то шоу, представление, спектакль, концерт, показ мод, литературные чтения, художественные или прочие выставки, Катя считала для себя обязательным побывать на нём, причём часто её мнение о мероприятии не совпадало с мнением «глянщиков», но Катю это совершенно не смущало, главным для неё было не содержание мероприятия, а присутствие на нём, ведь присутствуя на нём, она чувствовала себя причастной к «главной тусовке», как она определяла для себя тех, кто был в поле зрения глянцевых журналов. Её образ жизни вполне можно было назвать активным: она много путешествовала, играла в казино, была завсегдатаем некоторых ночных клубов, посещала бассейн и даже пыталась изучать английский язык, и всё это Катя делала руководствуясь всё тем же глянцем. К сожалению, ей давалось не всё, к примеру, язык ей не давался, а много работать она не хотела, пыталась заниматься модными видами спорта, но спорт её утомлял, единственно, плаванье она ещё как-то сносила. Разумеется, визажисты, модельеры, салоны красоты, бутики, рестораны, клубы, маршруты путешествий, всё это для неё определялось глянцем. У Кати не было друзей, но было много знакомых, приятелей. С Кириллом она познакомилась на ежегодной мартовской художественной выставке в Доме художников. Он обратил на себя её внимание своей раскованностью и красивой внешностью. Лениво переходя от картины к картине, он дважды бросил взгляд на молоденьких девушек у большого полотна, и, видимо, найдя девушек привлекательными, ускорил темп просмотра, догоняя их, и когда расстояние между ним и девушками стало критическим, Катя тихо подошла к нему сзади и спросила: