— Здорово, — проворчала Барбара. Теперь придется поломать голову, выдумывая правдоподобное объяснение своего двухнедельного отсутствия. Если же фотографии в бульварных газетах окажутся лучше, чем та, первая, объяснения только повредят делу. Вот тогда и впрямь придется измыслить нечто невероятное.

— Но одно сообщение показалось ему важным, — продолжала тем временем мать. — С тобой пытался связаться Фрэнк, редактор «Светской хроники».

Барбара вздрогнула. Неужели Фрэнк передумал и решил-таки опубликовать очерк теперь, когда она не может отдать материал в редакции? Вот это называется везение… Хотя статья написана раньше, чем дано обещание, безнадежно убеждать Реймонда, что на эту публикацию соглашение не распространяется.

Впрочем, это маловероятно. Скорее всего, у Фрэнка на уме что-то другое. Может статься, он придумал новое задание или хочет узнать, что у нее в плане.

— Ну, как новая работа? — поинтересовалась Дина.

— Долго не продлится. — Слова прозвучали как предупреждение, только непонятно для кого — для матери или для себя самой. — Еще неделя-другая, и я вернусь домой.

— Жаль, что так скоро. Уж больно выгодная должность, если ты можешь звонить мне в такой час, да еще в будний день.

О такой мелочи Барбара напрочь позабыла.

— Просто я не знаю, где окажусь в следующее воскресенье, и решила воспользоваться подвернувшейся возможностью.

— Надеюсь, путешествия тебя развлекают, — отозвалась Дина. — Новые места, новые люди! Когда ты вернешься, я приеду к тебе в гости, мы пообедаем вместе, и ты мне обо всем расскажешь, хорошо?

— Конечно, — заверила Барбара. Голос прозвучал глухо, но Дина, вроде бы, не заметила.

Некоторое время она раздумывала, звонить Фрэнку или нет, и наконец решилась. Такой источник заказов — и доходов — нельзя игнорировать.

— Барбара! — радостно приветствовал ее Фрэнк. — Минутку. — Он прикрыл трубку ладонью, однако неплотно, журналистка отчетливо слышала, как он выгоняет из кабинета посторонних. — Куда ты пропала? Я уже стал подозревать, что ты нарочно от меня скрываешься.

У нее упало сердце. Выходит, он прочел-таки колонку сплетен и видел фотографии? Но неужели он узнал ее? Ведь изображение оставляло желать много лучшего! Найдутся сотни молодых женщин, отдаленно схожих с этим злосчастным портретом.

— Я должен перед тобой извиниться, — объявил редактор.

— Да? — опасливо переспросила Барбара.

— По поводу Реймонда Адамса и Каролины Стайн ты была права на все сто процентов. Мне следовало положиться на твою интуицию. А теперь…

Журналистку охватила паника.

— Послушай, Фрэнк, ту статью нельзя публиковать.

— Конечно, нет. Теперь, когда Адамс слегка приоткрыл завесу тайны над своей личной жизнью, нужно подойти к делу с размахом! Если ты сможешь выяснить, кто эта женщина и в самом ли деле они женаты, мы примем статью не глядя.

— Фрэнк, я не думаю, что…

— Только не говори мне, что ты утратила веру в себя. Если ты подтвердишь брак, статья принесет тебе в два раза больше, чем мы уговаривались.

— В два раза больше? Да это бессовестный грабеж! — Слова слетели с языка прежде, чем журналистка осознала, что говорит.

— Ты хочешь сказать, что статья стоит еще дороже? — В голосе издателя послышались вкрадчивые ноты. — Что происходит? Что тебе удалось узнать?

— Ровным счетом ничего, подходящего для печати. — Это соответствовало истине, хотя Фрэнк, конечно, не поймет подтекста; он решит, что у нее есть неподтвержденные факты, которые следует перепроверить.

Общество мистера Адамса отрицательно сказывается на моих этических стандартах, подумала Барбара. Его способность говорить одно, имея в виду другое, страшно заразительна.

Фрэнк требовал подробностей, но вдруг внизу хлопнула входная дверь. Реймонд вернулся, подумала Барбара.

Радость, облегчение, ликующее предвкушение встречи переполнили ее душу, голова закружилась от восторга.

В следующее мгновение где-то в подсознании раздался предостерегающий голос: если Адамс застанет ее за переговорами с редактором журнала, последствия окажутся не из самых приятных.

— Я должна идти, Фрэнк, — твердо объявила Барбара и повесила трубку, оборвав своего работодателя на полуслове: тот как раз пытался узнать, где она находится и как с ней можно связаться.

Она вихрем сбежала вниз по лестнице, забыв, что следовало бы скрыть свое нетерпение. Заслышав ее шаги, Реймонд обернулся и замер неподвижно, держа в руках пальто.

— О, привет, — тихо проговорил он. — Если бы я не знал тебя так хорошо, то решил бы, что ты считала минуты до моего возвращения.

— Надеюсь, ты не забыл про вечеринку? — Барбара изо всех сил старалась сдержать дрожь в голосе. — Я боялась, что ты не вернешься. Если бы не это…

Адамс улыбнулся, нагнулся и поднял с пола дипломат и огромный целлофановый пакет. Он принес цветы, поняла Барбара, и в следующее мгновение букет оказался у нее в руках. Любуясь роскошным изобилием желтых, золотых, алых и оранжевых оттенков, Барбара гадала, добыл ли Реймонд цветы где-нибудь поблизости или привез их из самого Нью-Йорка. А если так — значит ли это, что он вспоминал о ней?

— Я привез тебе еще кое-что, — похвастался Адамс и с размаху водрузил дипломат на перила лестницы. Крышка откинулась, и он извлек на свет газету.

По размеру и шрифту Барбара сразу узнала одну из самых вульгарных газет.

— На этот раз фотография удалась куда лучше, — предупредил Адамс.

Барбара вдохнула аромат цветов, надеясь придать себе храбрости, и опасливо поглядела на первую страницу. Реймонд был прав: фотография и впрямь оказалась весьма узнаваемой, хотя чести ей не делала. Если по пути домой Фрэнк заглянет в супермаркет, ему не придется больше гадать, почему Барбара посчитала, что история про загадочную миссис Адамс стоит больших денег.

Ну что ж, этого и следовало ожидать, обреченно подумала она. Собственно, еще к моменту первой фотографии она утратила надежду сохранить свое инкогнито.

Странно, но в ту минуту ей было все равно. Важно другое. Барбара стояла в залитом солнцем холле, с букетом в руках, а Реймонд обнимал ее за талию.

— Заголовочек что надо, — отметил он.

«У четы Адамс медовый месяц», — прочла Барбара. Под фотографией красовалась надпись: «Похоже, что таинственную супругу не радует внимание нашего фотографа». Она тихо застонала.

— Говорится, что до выхода номера оставалось слишком мало времени, чтобы выяснить, кто ты есть, — обнадежил Реймонд, — но на следующей неделе газета обязуется предоставить подробный ответ.

Из кухни возник Уилкинсон.

— Добрый день, сэр, и добро пожаловать домой. — Он повернулся к девушке. — Мисс Барбара, шеф-повар шлет вам привет и спрашивает, что бы вы хотели съесть на ужин, после того, как прием закончится.