И снова мы могли бы порекомендовать Джуди обратиться к психотерапевту, вместо того чтобы поверять свою историю непрофессионалу вроде Кена. Но, опять-таки, нет никаких гарантий, что результат будет лучше, ведь некоторые психотерапевты исповедуют тот же стиль мышления, что и Кен. В их словаре присутствуют те же выражения, которые употребляет Кен: «погрязнуть в жалости к себе», «делать что-либо ради привлечения внимания», «манипуляция», «вы сами с собой так поступаете», «вы не хотите принять помощь». Но психотерапевты идут еще дальше и говорят о «саморазрушительных стремлениях», «вторичном выигрыше», «мазохистском удовольствии» и «мстительном наслаждении при унижении тех, кто пытается вам помочь».

В автобиографическом романе о разводе с мужем «Оскомина» Нора Эфрон приводит слова своего психотерапевта Веры Максвелл, которая заявила ей, что она, Нора, всегда выстраивает все так, как в результате и происходит. Вот что написала Нора, протестуя против хода рассуждений Веры: «Я люблю Веру, правда люблю, но разве не может с тобой произойти хоть что-нибудь, чего ты сама никак не предусматривала? «Ты выбрала его, зная, что у вас не срастется». «Ты его выбрала, потому что ваши тараканы прекрасно сочетались». «Ты выбрала его, зная, что он будет тебя подавлять, точь-в-точь как твои родители». Со всех сторон только это и слышишь… «Из всех мужчин на земле ты выбрала того, с кем будет трудно»… Возможно, психиатр Роберта Браунинга ему тоже что-то подобное говорил: «Забавно, Роберт, не правда ли? Из всех лондонских дам вы выбираете именно эту, безнадежно больную и вдобавок влюбленную в собственного отца». Давайте посмотрим правде в лицо: жизнь не стоит связывать практически с каждым встречным»[3].

Психотерапевты скажут вам не только то, что вы выбрали его, потому что знали, что у вас не срастется, пишет Эфрон, но и что все ваши беды из-за страха близости; что вы слишком привязаны к матери и не в силах оторваться от отца.

Терапевты, которые утверждают, что вы тянетесь к матери или цепляетесь за отца – иными словами, корень вашей проблемы в нерешенных вопросах прошлого, – используют модель объяснения «Все проблемы родом из детства».

Давайте продолжим историю. После разговора с Кеном Джуди чувствует себя еще хуже, чем после беседы с Люси. Поэтому она звонит старой школьной подруге Роуз и делится новостями. Роуз объясняет произошедшее с помощью версии об определяющей роли детства.

Согласно этой версии, у нас есть нерешенные детские проблемы, которые мы тянем за собой во взрослую жизнь. Всего лишь обратить на них внимание бывает достаточно, чтобы освободиться. С другой стороны, усвоенные в детстве реакции и поведение могут глубоко отпечататься в сознании, и тогда от них не так-то просто избавиться.

Обращаясь к прошлому, чтобы объяснить настоящее, Роуз пытается проявить сопереживание. И, по крайней мере ненадолго, это срабатывает, защищая Джуди от самокритики и помогая простить себя. В конце концов, не ее вина, что у отца вечно находились дела поважнее, чем дочь. Но со стороны она кажется себе застрявшей в прошлом неуравновешенной личностью, паршивой овцой. И не представляет, как им с Томом изменить многолетние, глубоко въевшиеся в сознание недостатки характера, вроде «эгоизма» и «болезненной реакции на отвержение». Ирония ситуации и основная загвоздка в том, что объяснения «родом из детства» звучат невероятно убедительно. Они отметают все остальные версии. Ясно как день, что наши проблемы действительно уходят корнями в прошлое – и что фактор детства нельзя игнорировать, – вот почему так легко воспринять эту модель объяснения как окончательный ответ. Стоит Джуди и Тому отнести трудности с взаимопониманием к тому, что Том рос единственным ребенком и его избаловали, а отцу Джуди всегда было на нее плевать, как они больше ничего другого не замечают: перед нами избалованный маленький мальчик и неуверенная в себе маленькая девочка. Им уже трудно принять во внимание тот факт, что у обоих может быть важная и веская причина, из-за которой он не захотел танцевать, а она вышла из себя после его отказа.

Чем больше мнений слышит Джуди, тем хуже ей становится. Она боится, что друзья правы: «Возможно, как считает Люси, Том думает только о себе и никогда не сможет дать мне то, что я хочу. А если, как утверждает Кен, Том нарочно пытается довести меня, у него это очень хорошо получается. Роуз, вероятно, права – родители его безнадежно испортили. А мои – меня. Наверное, мы две ущербные личности и достойны друг друга».

В автобусе по дороге домой Джуди случайно встречает свою подругу Марлин и изливает ей душу.

Марлин использует модель несбыточных ожиданий (реалистического подхода), чтобы дать объяснение ситуации Джуди. В то время как Люси обращает внимание на недостатки характера, которые раскрываются в ходе спора, Кен пытается разгадать тайные желания, которые партнеры стремятся осуществить, а Роуз видит в настоящем повторение прошлых отношений, Марлин указывает на несбыточные ожидания в браке.

Версия несбыточных ожиданий опирается на заповедь 18 (вы не вправе иметь несбыточных ожиданий). Согласно этой модели объяснения, корень зла – наша страсть к совершенству. Покажите мне того, кто всегда бывает разочарован, и я докажу вам, что этот человек ставит перед собой нереалистичные цели. Покажите мне того, кто вечно пребывает в депрессии, и я докажу вам, что он ждет от жизни слишком многого. Покажите мне того, кто затаил обиду, и я докажу вам, что он не способен на компромисс.

Хотя в этих словах есть доля истины, безусловное утверждение, что не стоит предаваться несбыточным ожиданиям, – само по себе несбыточное ожидание. Наши ожидания – не просто сказочные мечты, чаще всего каждое представляет собой цели и желания, в осуществлении которых мы принимаем деятельное участие.

Приверженцы версии несбыточных ожиданий считают, что 99 процентов разводов вызваны нереалистичными надеждами, в особенности ожиданиями, что любящие друг друга люди должны:

• поддерживать ощущение медового месяца все годы брака;

• удовлетворять все потребности любимого человека;

• радоваться любой возможности провести время вместе;