— Превосходно. На этот раз я обойдусь без колдунов с их некомпетентностью. Воевать будем по-моему.

— С удовольствием на это посмотрю…

— Посмотришь, посмотришь… Главное, чтобы снова не влез кто-нибудь непредвиденный. Ты абсолютно уверен, что мой противник не получит помощи откуда-нибудь… сверху?

— Ты имеешь в виду богов? — усмехнулся Носящий Желтую Маску. — Боги не вмешаются.

— Почему ты так уверен в этом, демон?

— Но ведь именно ради этого ты нам и нужен. Боги соблюдают правила. Если смертные сами призвали нас, сами впустили в свой мир, сами отдали его нам — мы в своем праве. И пока мы в своем праве, боги не тронут нас и пальцем. Ибо, нарушив их, они потеряют гораздо больше…

— И что же именно они потеряют?

— Легальность. Представь, что некто что-то украл. Об этом узнают соседи. И уже на следующий день все они являются в дом вора — и каждый берет любую его вещь, какую захочет. Или даже убивает хозяина. Безнаказанно. Примерно так и происходит у богов — если не соблюдаешь правил по отношению к другим, другие перестают соблюдать их по отношению к тебе. А их, других, гораздо больше, чем тебя одного…

— А вы сами тоже соблюдаете эти правила?

— Разумеется. Но ты удивишься, сколько существует способов их обходить…

— Не удивлюсь. Ты делаешь это, сколько я себя помню. Надеюсь, хотя бы на Рари я не буду видеть твоей маски.

— Ты хочешь, чтобы я переправил тебя прямо сейчас?

— Да, демон. Сделай это.

Астрамарий Целебор Краш уже не единожды переходил так между мирами. Тварей Лэнга удерживают печати Мардука — кажется, это какое-то древнее божество, — но его, чужеродца, демоны перебрасывают через Кромку с легкостью. Носящий Желтую Маску просто коснулся латной рукавицы Астрамария, и того окутало холодное белое сияние. Спустя мгновение небо из черного стало голубым, а багровые луны-близнецы сменились ласковым желтым солнцем.

Сеп. Сатрапия Серой Земли, с которой когда-то начался триумфальный путь Короля-Палача. За последние два года здесь все сильно изменилось. Население выросло во много раз, везде ведется строительство, распахиваются все новые поля, один за другим возводятся заводы.

Только нормальной жизни нет и в помине. Астрамарий шагал по дороге, смотрел на зеленые лужайки, на аккуратные домики, на колосящиеся всходы — и не видел жизни. Видел лишь ее имитацию, притворство, спектакль. Кишащие повсюду куклусы очень старательно прикидываются людьми, но фальшь все равно чувствуется. Везде какая-то неестественность, ненатуральность.

Вот две женщины-куклуса остановились у колодца — одна набирает воду, другая ждет своей очереди. Они о чем-то говорят, даже смеются, но звучит это так, словно обе заранее зазубрили свои реплики. При этом красные глаза так и зыркают вокруг, ищут, не следит ли кто за ними, не глядит ли кто в их сторону.

Они высматривают людей.

Впрочем, людям здесь взяться неоткуда. Все переселенцы очень быстро становятся новыми куклусами. Если к кому-то вдруг приезжают гости из других сатрапий, то уже к утру решают, что Сеп им ужасно нравится и они хотят остаться здесь навсегда. Домой летят восторженные письма — мама, папа, здесь здорово, приезжайте все, и бабушку Тюдю не забудьте! Ну а для всяких проверок и комиссий Клевентин Предатель создал несколько образцово-показательных поселений, населенных стопроцентными людьми.

И тем не менее пределов сатрапии куклусы не покидают. Они вынуждены пока что оставаться здесь, под защитой высокого магического фона Сепа и скрывающих чар Клевентина. Этот колдун накрыл большую территорию, но все же ограниченную. Выходить за ее пределы нельзя — на Серой Земле слишком много колдунов, кто-то может почувствовать неладное. Пока подготовка не завершена, куклусам приходится держаться в тени.

Но до завершения осталось недолго. Астрамарий остановился и поднял шлем, глядя на грандиозное строительство. Здесь, в укромной долине Эрмиаха, когда-то бывшей главным колдовским полигоном и насквозь пропитавшейся «грязными» чарами, уже два года возводится циклопический зиккурат.

Триста шестьдесят шагов в длину, триста двадцать в ширину и сто двадцать в высоту. Восемнадцать гигантских ступеней — чем выше, тем меньше по размерам. К вершине ведет лестница, двойная и очень широкая, с парапетами по бокам, которые начинаются с каменных змеиных голов. Там, на самом верху, на плоской, открытой всем ветрам платформе, возвышаются два алтаря — белый и синий. Перед ними — широкая арка из красного гранита, украшенная сотнями крупных самоцветов.

Зиккурат уже достроен. Уже почти готов к работе. Осталось совершить последние ритуалы, чтобы оживить его, — и твари Лэнга войдут в этот мир.

Но эти последние ритуалы Клевентин совершить не может. Он великий колдун — очень умелый, очень искусный, — но демонология никогда не была его призванием. Здесь нужен кое-кто другой.

И этот кое-кто другой уже собирается появиться.

Астрамарий подоспел как раз к началу священнодейства. Куклусы отправляли у зиккурата некое уродливое подобие богослужения — на алтарях корчились еще живые, но уже выпотрошенные жертвы, из курильниц струился черный вонючий дым, а к небу возносилась жуткая скрежещущая литания. В безумном хоровом песнопении невозможно было разобрать ни слова, и лишь одна-единственная фраза порой прорывалась, ударяя по ушам кузнечным молотом.

— КТУЛХУ ФХТАГН!!! — вопили куклусы. — ЙА, ЙА, КТУЛХУ ФХТАГН!!! ПХ'НГЛУИ МГЛВ'НАФХ КХЛУЛ'ХЛУУ Р'ЛЬИЕХ ВГАХ'НАГЛ ФХТАГН!!!

Астрамарий остановился у первой ступени зиккурата, с презрением взирая на это празднество. Ему всегда казалось нелепым, что ктулхуисты так жаждут скорейшего пробуждения своего бога, но вместе с тем постоянно провозглашают ему долгий сон. Ктулху фхтагн — Ктулху спит.

Зачем вообще так орать, что он спит? Это и без того всем известно.

С другой стороны, это ничем не хуже других священных речовок. Почти все они при внимательном рассмотрении оказываются чистой галиматьей. Слава тому, слава этому… Астрамарий вспомнил, до чего раздражали громкие восхваления, когда он еще был королем, и мысленно посочувствовал богам. Как Ктулху вообще умудряется так крепко спать, когда тысячи болванов непрерывно выкрикивают его имя?

Но, по крайней мере, они уже заканчивают. Портал окутан туманом, меж гранитными столбами виден красный свет… а вот уже высовывается рука. Склизкая ручища с крючковатыми когтями.

Всех куклусов, вместе взятых, не хватит, чтобы открыть портал надолго. Несколько секунд, не больше. Они и помыслить не смели, чтобы перетащить из Лэнга кого-то по-настоящему могучего. Один-единственный демон — даже не совсем демон, скорее уж демоническое животное. Очень крупное, очень сильное, но беспредельно тупое, способное лишь выполнять команды своего погонщика.

Провожаемое ликующими воплями куклусов, чудовище неуклюже спустилось по ступеням зиккурата. Не по маленьким, по которым ходят люди, а по огромным. Очень уж велик этот уродливый, похожий на склизкую серую обезьяну зверь.