А с борта флагманского когга, наконец, раздалась команда: «На абордаж!»

И семь десятков русских воинов ринулись добивать редкие очаги сопротивления.

Тактика боя на всех Андреевских судах была одинаковой – максимальное подавление врага на расстояние, а затем уже ближний бой «на добитие». И уже очень скоро схватки на судах затихли. Деморализованные датчане, оставшиеся в живых после двух абордажей и покинутые своими старшим, предпочли лучше жизнь и плен, складывая своё оружие на палубы. Были взяты три больших датских и два шведских корабля. Быстрая дозорная ладья скрылась в тумане на вёслах и, хоть за ней и ринулись в погоню две русских, надежда, что её настигнут, была призрачной.

Сотник шагал по палубе и осматривал лежащих. Русских воинов тут не было, тех нескольких человек, что погибли или были ранены в схватке, уже унесли в лекарские каюты, где их осматривали, а раненым незамедлительно оказывали первую лекарскую помощь. Андрей же надеялся, что и среди врагов будут те, кому ещё можно будет помочь и дать шанс на жизнь.

– Господин майор, там, в кормовой каюте две девицы! Обе прилично одетые и шипят что-то как кошки не по-нашему, злющие уж больно! –доложился взводный судовой рати Святозар.

– Интересно, не зря же говорят, что женщина в море к беде, вот ведь не повезло кому-то, –пошутил Сотник и направился вслед за ним к кормовой надстройке.

– Hur vågar du springa ut i barbararnas ädla människor! Bjödnågondighit? (Как смеете вы врываться к благородным людям, варвары! Вас сюда кто-то приглашал?! – Швед.) Перед Андреем, заслоняя собой другую девушку, стояла высокая голубоглазая блондинка. Её волосы, собранные в тугую косу, лежали на высокой вздымающейся в ритме дыхания груди. Глаза же горели каким-то неистовым голубоватым огнём.

– Что она сказала-то, Михаэль? –Андрей с обескураженным видом обратился к сопровождающему его ганзейскому капитану.

Тот замер на несколько секунд, вздохнул, зачем-то почесал затылок и перевёл всю пламенную речь очень просто, как – баба эта ругается сильно и говорит, что нас она к себе сюда не приглашала. И ей кажется, что ты недостаточно образован, Андреас.

– Хм… Даже так?–удивлённо произнёс Сотник, –Ну, так переведи ей, что я извиняюсь за то, что вошёл к ним без приглашения, и ещё уточни, через кого его вообще то можно было получить, ибо никого другого, кроме них, что-то тут больше и не видно. Да-а, и как-нибудь так поаккуратней намекни, что ли, что образование – это не всегда то, что бывает заметно с первого взгляда. Да и вообще это и не главное в жизни, был бы сам человек хороший, – и посмотрел на «зависшего» Михаэля, для которого роль переводчика, судя по всему, оказалась совсем неподъёмной.

– Не нужно мучиться! –хмыкнула блондинка, –У вашего толмача ужасный выговор, да и перевирает он изрядно к тому же. Я могу и сама прекрасно говорить на вашем языке. А теперь представьтесь, коли уже и так сюда зашли, хоть и без нашего приглашения! –и гордо задрала свой носик.

– Однако… –протянул Андрей, –У вас прекрасный выговор, сударыня, хоть и заметно, что наш язык для вас всё же не родной.

И, вытянувшись по стойке смирно, щёлкнув подошвами сапог о доски каюты, громко представился:

Андрей, сын Ивана Хвата из Торопца, бывший сотник дозорной сотни князя Мстислава Удатного, ныне же командир бригады и старший рейдового отряда кораблей Батюшки Великого Новгорода! С кем имею честь беседовать, госпожа, и куда вы путь держали? –и с улыбкой посмотрел в глаза прекрасной незнакомки.

– Герцогини шведского королевства Марта и Ингеборга из рода Эриков! Мы на трёх судах нашего брата короля Эрика XI направлялись в гавань Готланда, порт Висбю. Но были предательски тут атакованы датскими военными кораблями. Все наши люди пали в бою, самих же нас перед вашим нападением заточили вот в этой самой ужасной каюте. Моей сестре после всех увиденных ужасов стало весьма дурно. Согласитесь, для юной девушки зрелище кровавой бойни это совсем не то, что она должна была видеть?!

– Сожалею, Ваше Высочество, ещё раз прошу прощение за нарушение всех вежеств и этикетов, война… –и Сотник развёл грустно руками, –Вам сейчас же окажут медицинскую – лекарскую помощь и будут обращаться со всем возможным почтением! – и, оглянувшись в проём двери каюты, отдал команду, –Елизавету сюда, быстро!

Заскочившая на зов молодая девушка в необычной военной форме резко приложила сложенную ладошку к зелёному берету на голове и, вытянувшись по стойки смирно, доложилась:

– Господин майор, сержант медицинской службы Елизавета, по вашему приказанию прибыла!

– Вольно, Лизавет! –улыбнулся Андрей, –Окажи помощь их высочествам, герцогиням славной Шведской короны. У младшей, похоже, шок от увиденного, сама знаешь, какое нужно ей дать успокоительное. Да и старшей тоже не помешает, хоть она пока и держится молодцом, –и, повернувшись к герцогиням, произнёс, –Прошу прошения, Ваши Высочества, оставлю Вас наедине с нашим главным медиком – лекарем Елизаветой, мне же пора идти, служба не ждёт! Если будут какие-нибудь вопросы, обращайтесь. К вам в качестве личной охраны и пажей будут приставлены наши молодые воины. И выйдя, подозвал к себе Митяя.

– Сержант, берёшь со своим учебным взводом на себя охрану герцогинь и оказываешь всё гостеприимство и почтительность, какое только тут возможно. Головой своей за них отвечаете!– и увидев, как нахмурилась недовольно мордаха сына, скомандовал, –И не кривимся тут! Я что ли светские приёмы должен обеспечивать, когда у меня вон более пяти сотен душ за плечами! Отставить вопросы! Сам выкручивайся, на то ты и командиром назначен. И для тебя опыт будет, как с высокими особами нужно общаться.

Перегрузив такую ношу на плечи сына, Сотник с облегчением рванул выполнять множество срочных дел, требующих его непосредственного внимания и контроля. А Митяй, нахмурившись, гаркнул команду своему взводу: «Петька, сегодня твой десяток охраняет местных девах. Завтра твой, Оська! И чтоб с почтительностью и уважением там, это как-никак герцогини свейские. У их каюты стоять, а ежели пойдут куда, звеном чтобы сопровождали! Головой за них отвечаем, сам майор сказал. И форму поправьте, вон у Игната погон сорвало. Как-никак мы теперь пажи их высочества!» –и лукаво подмигнул окружившим его ребятам.

Марта с живым интересом рассматривала присевшую около младшей сестры Елизавету. Та, раскрыв большую квадратную суму из плотной материи, что-то там перебирала и наконец-то достала какие-то глиняные горшочки с заткнутыми горловинами и небольшой серебряный сосудик с ручкой.

Девушка была весьма симпатичная, русые волосы её были собраны в тугой хвостик, а чистенькое розовое личико с большими серыми глазами ничуть не портил шрам на левой щеке. Одета она была крайне необычно для этого времени, впрочем, как и все её боевые товарищи. Но те-то мужчины, а это же девица! На ней сверху была одета серо-зелёная, плотно прилегающая к телу и приталенная куртка с зелёными лоскутами на плечах и тремя красными полосками на них. На груди куртки у девушки тоже виднелись какие-то разноцветные полосочки. Ниже куртки одеяние состояло из такого же цвета штанов навыпуск и сапожек из мягкой выделанной кожи. На голове опять же необычно, и в то же время гармонично ко всей остальной одежде смотрелся тёмно-зелёный берет с бело-голубым околышем посредине и красным флажком на боку. На поясе туго затягивал талию широкий кожаный ремень с прицепленным к нему мечом в ножнах и парой метательных ножей. Девушка была воином! И это было удивительно! Любопытство просто распирало Марту и, оставив привычную манеру чопорного высокомерного общения, она присела рядом и спросила девицу: