Тут взгляды их встретились, и Пенелопа вспомнила, как еще совсем недавно они с Кэмденом обменивались довольно жестокими словами. Однако сейчас для неприязни места не оставалось, так как в эти минуты они боролись за жизнь.

Наклонившись, Кэм протянул ей оловянную кружку. И впервые с момента их встречи тень не омрачила его улыбку. Забавно, что произошло это, возможно, перед самой смертью. И все же Пен улыбнулась ему в ответ.

– Молодец, – сказал Кэм.

Он произнес всего одно слово. Самое обычное слово. Кэм произносил его очень часто, когда они были детьми и когда она попадала мячом в цель или обучала новому трюку какую-нибудь из своих дворняжек. И все же похвала согрела сердце Пенелопы в этот невероятно холодный день, способный остудить даже потоки лавы. Она заглянула Кэмдену в глаза и внезапно поняла, что если судьба решила лишить ее жизни именно сегодня, то лучшей компании она не могла бы и желать.

А потом она начала изо всех сил вычерпывать воду. Шлюпка то и дело взбиралась на волны, а потом стремительно падала вниз. А раскаты грома почти беспрерывно следовали один за другим. Пенелопа давно уже промокла до нитки, а волосы ее прилипали к лицу горькими от морской воды сосульками. Воздух же, который она вдыхала, обжигал легкие льдом, а руки, казалось, больше ей не принадлежали. И все же Пен продолжала орудовать кружкой. Наполняла и выплескивала. Наполняла и выплескивала. И вскоре она была уже в том состоянии, когда не существовало ничего, кроме монотонных механических движений. Но где-то в глубине души Пен осознавала, что Кэм совсем рядом. И теперь, когда смерть хватала ее своими холодными пальцами, его присутствие вселяло надежду на жизнь.

Пен не поднимала головы, ибо это было бы бессмысленно. Стало гораздо темнее, и теперь казалось, что шлюпку окружает непроницаемое черное облако. Но Пен не останавливалась. Наполняла и выплескивала. Наполняла и выплескивала. Наполняла и…

Шлюпка во что-то врезалась, и в следующее мгновение небо над головой Пен прорезали ослепительные молнии. А потом ее поглотила удушающая ледяная тьма.

Кэм вынырнул на поверхность, и ему в лицо с силой ударила волна. Когда шлюпка перевернулась, он успел заметить, как Пен исчезла в воде. И это был самый ужасный момент в его жизни.

То и дело отплевываясь, Кэмден принялся осматривать пенистые волны вокруг себя.

Ничего!

Сделав глубокий вдох, Кэмден нырнул, оставив глаза открытыми, хотя морская соль ужасно их разъедала. Но и под водой он ничего не увидел. Кэм оставался под водой до тех пор, пока не почувствовал, что его легкие вот-вот разорвутся от боли. Он вынырнул на поверхность, набрал воздуха и вновь погрузился под воду.

Через некоторое время, тяжело дыша, он снова вынырнул – вынырнул в тот самый момент, когда перевернутая шлюпка с треском разбилась о прибрежные скалы. И треск оказался настолько громким, что даже заглушил завывание ветра и рев волн.

Кэм не видел никого из членов экипажа, и было совершенно очевидно, что Оутс, раненый матрос, уже не спасется.

– Пен! – закричал он. Однако порыв ветра отнес крик далеко в сторону.

Но море не посмело бы забрать Пенелопу, Кэм был твердо в этом уверен, и ничто на свете – даже ярость стихии – не смогло бы его переубедить.

В какой-то момент Кэмден понял, что его относит течением к острым прибрежным камням, но он уже мало беспокоился о собственной безопасности, поэтому в очередной раз нырнул в ледяной полумрак. Поднявшись на поверхность, поймал взглядом кусочек неба и откашлялся. Затем набрал полную грудь воздуха и вновь погрузился во тьму – и так раз за разом.

Однако руки обхватывали только пустоту, а не гибкое тело упрямой женщины, доводившей его до сумасшествия и заставлявшей совершать одну глупость за другой.

Наконец руки его почти утратили силу, и Кэмден уже не мог бороться с волнами. Но все же он продолжал нырять и искал ее.

Вконец измученный, герцог в очередной раз появился на поверхности. Здравомыслящий человек задумался бы о собственном спасении, когда стало ясно, что Пенелопу уже не найти. Однако Кэм отмахивался от здравого смысла.

Набрав полную грудь воздуха и не обращая внимания на боль в мышцах, он опять нырнул. И опускался все глубже и глубже. Его легкие горели огнем, и он уже ничего перед собой не видел. А мысль о том, что сейчас можно было бы отправиться навстречу вечному забвению, казалась ему все более привлекательной.

Он протянул руки в пустоту и начал молиться, начал возносить глупые и совершенно бессмысленные мольбы, обращенные к Всевышнему: «Пожалуйста, пожалуйста, не дай ей умереть. Позволь мне ее разыскать. Забери меня вместо нее».

Ответом на эти мольбы был лишь гул в ушах, но Кэмден все равно протягивал руки в пучину. И все равно продолжал искать.

Когда же его плеча коснулись какие-то пряди, он решил, что это – всего лишь водоросли. Или мусор, загрязнивший прибрежные воды. Возможно – рыбацкие сети, в которых он мог запутаться.

Но в какой-то момент Кэм вдруг понял, что водоросли не могли быть такими шелковистыми. И, не веря собственному счастью, он схватил Пенелопу за волосы.

Радость придавала Кэмдену сил, и он, ориентируясь по темным прядям, двинулся вперед. И все это время его сердце отчаянно выстукивало одно-единственное слово: Пенелопа, Пенелопа, Пенелопа… Выстукивало снова и снова.

Внезапно он наткнулся на что-то. На что-то… очень похожее на тело. Онемевшими от холода пальцами Кэм попытался схватить девушку. Оказалось, что на ней все еще был плащ – очевидно, его вес и утянул ее под воду.

Кэмден потянул за тесемки на шее Пен. Они не поддавались, но теперь, когда он почти спас ее, нельзя было спасовать перед несколькими узлами. Наконец тесемки развязались, и плащ пошел ко дну.

Устремившись к поверхности, Кэм с ужасом заметил, что тело в его ноющих от боли руках не подавало признаков жизни. Вынырнув, он подтягивал Пенелопу к себе до тех пор, пока она тоже не оказалась на поверхности – лицом к небу. Вспышка молнии осветила ее мертвенно бледное лицо. Было очень странно видеть ее такой безжизненной, такой тихой, а не живой и энергичной, как прежде… Веки Пенелопы были опущены, а полуоткрытые губы заметно посинели. И сейчас она напоминала мраморную статую.

Из последних сил загребая правой рукой, Кэмден боролся с течением, пытаясь добраться до берега. А потом свершилось чудо…

Находясь на гребне волны, Кэм вдруг увидел огни примерно в пятидесяти ярдах от себя. И вскоре эти огни превратились в поисковую лодку.

– Сюда! – громко закричал Кэмден, однако его голос был едва слышен среди шума ветра и рева волн.

Рядом с ним, точно обломок «Пустельги», безжизненно покачивалось на волнах тело Пен. Собравшись с силами, Кэмден замахал рукой, моля провидение о том, чтобы жест этот увидели спасатели.

– Сюда! – снова закричал он.