– Хайрам Поллок, следи за своим языком. Здесь же леди, – проворчала миссис Скиллингс.

При мысли о том, что два хороших человека сгинули в пучине, Пенелопе захотелось разрыдаться.

– Мистер Поллок, после того, что вы для нас сегодня сделали, можете говорить что угодно, – пробормотала она.

Моряк рассмеялся.

– Хорошо сказано, миледи. – Он подошел ближе. – Могу я отнести вас наверх?

– Это моя привилегия. – Передав пустой стакан владельцу гостиницы, Кэм наклонился, чтобы подхватить Пен на руки.

Пенелопа с облегчением вздохнула и уткнулась лицом ему в грудь. Она едва не теряла сознание в этой переполненной не слишком чистыми людьми комнате, пропитанной кислым запахом мокрой шерсти. И еще ее терзала невыносимая боль во всем теле.

Прижимая девушку к груди, Кэм последовал за миссис Скиллингс, и собравшаяся в гостинице толпа тут же перед ним расступилась. Пен посетила множество маленьких городков, поэтому прекрасно понимала, как любопытны были местные жители, жизнь которых обычно не слишком богата подобными событиями. Разговоров о крушении «Пустельги» и спасении двух знатных господ хватит на несколько лет.

– Я слыхал, что в заливе затонула яхта! – раздался вдруг чей-то громкий тенор. – И если это так, то я требую отчета! Негоже мне узнавать о таких событиях последним!

От беспокойства у Кэма перехватило дыхание. А Пенелопа почувствовала, как напряглись его мускулы.

– Ох, сэр Генри, – в голосе миссис Скиллингс сквозила неприязнь, – мы как раз собирались устроить милорда и его леди в их комнатах, где они могли бы спокойно отдохнуть. Уверена, вы согласитесь, что это и есть наша прямая обязанность.

Пен ничего не видела за широкой спиной хозяйки, однако у нее сложилось впечатление, что Кэм знал этого человека.

– Ваша прямая обязанность – информировать мирового судью. Кто эти люди, которых вы называете лордом и леди? – Сэр Генри явно испытывал сомнения относительно статуса потерпевших крушение людей.

– Вот же они! Глядите сами! – Миссис Скиллингс взмахнула рукой.

– Кто вы такой, сэр? И по какому праву ведете себя как титулованный джентльмен? Вы можете надуть невежественных горожан, но – я член Парламента и частый гость в Лондоне. Я знаком с представителями высших слоев общества. – Сэр Генри грубо оттолкнул в сторону миссис Скиллингс.

После хвастливых заявлений о знакомстве с сильными мира сего Пен ожидала увидеть знакомое лицо. Однако полный краснолицый мужчина, одетый слишком уж вычурно для небольшого городка, оказался ей не знаком, и она с облегчением вздохнула.

Однако строгое выражение на лице этого джентльмена внезапно сменилось широкой улыбкой, и он, глядя на Кэндема, воскликнул:

– О, ваша светлость!..

– Добрый вечер, сэр Генри, – холодно произнес Кэм. И только Пен, прижимавшаяся к его груди, знала, как сильно колотилось сейчас его сердце. – Я обязан жизнью храбрым жителям Рамсгейта, а миссис Скиллингс – просто образец гостеприимства. И если эти люди не уведомили вас вовремя, то на это имелись веские причины.

– Ваша светлость, какая приятная неожиданность! Но какие ужасные обстоятельства привели вас в наш скромный городок? Я немедленно распоряжусь, чтобы вас перевезли в Келлинч-Хаус. Находиться в «Прыгающей макрели» – ниже вашего достоинства. – Сэр Генри перевел взгляд на Пенелопу, изо всех сил пытавшуюся сохранять спокойствие.

А ее охватили дурные предчувствия. На протяжении многих недель им с Кэмом удавалось сохранять инкогнито, и вот теперь… Похоже, все их усилия пошли прахом. Да-да, вокруг них непременно разразится скандал. Планам Кэмдена не суждено будет осуществиться, а она, Пен, любила его настолько, что уже начала из-за этого переживать. Кэм положил жизнь на то, чтобы заставить общество забыть о печальной славе своих родителей. И вот теперь он будет обречен на публичное осуждение – как мужчина, содержащий любовницу, но при этом собиравшийся жениться на другой женщине.

– Не слышал, что вы женились, ваша светлость, – проговорил сэр Генри. – Могу я пожелать счастья вам и молодой герцогине Седжмур?

– Благодарю вас, – отозвался Кэм. И теперь Пен казалось, что его руки выкованы из стали. Увы, не было никаких шансов на то, что удастся удержать в тайне новость о спасении герцога Седжмура после кораблекрушения вместе со своей подругой.

Пен ожидала, что Кэм будет все отрицать, но потом заметила, как сэр Генри пожирал глазами мерцавшее на ее пальце золотое кольцо. Как странно… Во время крушения погибло все, кроме этого лживого символа их единения.

– Или я что-то неправильно понял? – Сэр Генри понизил голос, поскольку его так и не представили «герцогине». – Если это так, милорд, можете рассчитывать на мое молчание.

Однако Пен не представляла, как он собирался выполнить свое обещание. Наводнившие гостиницу люди наверняка слышали, как он произнес титул Кэмдена.

– Нет, вы все правильно поняли, сэр Генри. – В голосе Кэма сквозил невероятный холод. Пенелопа еще ни разу не слышала, чтобы он разговаривал с кем-либо подобным тоном. А потом с его языка слетели слова, от которых ее сковал ужас. – Моя жена перенесла тяжелое потрясение, поэтому ей необходим покой и уединение. Я отнесу ее наверх. Если вам нужно узнать подробности крушения, мы можем поговорить завтра. – С этими словами он прошагал мимо открывшего рот сэра Генри. – Миссис Скиллингс, прошу вас, покажите нам наши комнаты.

Все присутствовавшие заметно притихли, увидев Кэмдена во всей его могущественной и властной красе. Впрочем, любопытство по-прежнему витало в воздухе.

– Послушай, Кэм… – нерешительно пробормотала Пенелопа, пытавшаяся хоть как-то предотвратить катастрофу.

– Позже, дорогая. – Слова Кэма прозвучали скорее как отповедь, а не попытка проявить нежность. – К вашим услугам, сэр Генри. – На мгновение повернувшись, он отвесил судье оскорбительно короткий поклон, а затем последовал за хозяйкой гостиницы с дрожащей Пен на руках.

– Я не выйду за тебя замуж, Кэм. – После крушения корабля прошло всего три дня, но Пен казалось, что она повторила эти слова не менее тысячи раз.

Сейчас она пристально смотрела на Кэмдена через небольшую гостиную, соединявшую их спальни. Герцог же стоял у створчатого окна, выходившего на шумную улицу, и пропитанный солью ветерок ерошил его густые темные волосы. Утреннее солнце ласкало его своим золотистым светом, и казалось, сами небеса убеждали недостойную мисс Торн в том, что этот красавец – не для нее.

Причем Кэм по-прежнему выглядел как пират, хотя и лучше одетый, чем тот оборванец, которого выловили из Ла-Манша. Он ухитрился найти где-то одежду, которая почти подошла ему по размеру, но все равно Пен каждый раз испытывала удивление, когда ее взгляд падал на элегантного герцога Седжмура в грубой рубахе и таких же штанах. Странно, что в таком наряде он выглядел еще большим аристократом. И теперь было совершенно очевидно: этот человек родился именно для того, чтобы носить титул герцога.