1) Гнев порождается из алчности и привязанности к «я»; он вызывает у меня предубеждение против тех, кто мешает моему счастью, и тем самым создаётся образ «врага».

2) Привязанность отличает друга, который мне помогает, от врага, который чинит мне препятствия. Подобная логика – следствие оказания помощи и причинения вреда в прошлом, настоящем и будущем.

3) Неведение выделяет среди всех прочих людей «постороннего», который ни вредит, ни помогает.

Б. Следствия

1) Гнев заставляет меня ненавидеть врага и причинять ему вред.

2) Алчность заставляет меня привязываться к друзьям и помогать им.

3) Неведение заставляет меня воспринимать постороннего как обладающего постоянной, самосущей природой.

Идя на поводу у этих вредоносных эмоций, я ввергаю себя в страдания и затруднительные ситуации.

Привязанность – творец страдания и опасностей для меня и всех остальных существ. Вся Земля находится под угрозой взрыва. От привязанности не приходится ожидать покоя – она приводит лишь к одним страданиям.

5. Два вида неблагих деяний – помощь с привязанностью и причинение вреда с гневом – ввергают меня в страдания сансары с безначальных времён, из-за чего для меня невозможно достичь совершенного покоя и просветления.

6. Если я не изменю свою жизнь, то буду продолжать испытывать те же страдания, не обретая свершений на духовном пути и не достигая просветления – в течение бесчисленных кальп. Неблагие поступки оставляют в сознании отрицательные отпечатки. Последние вызревают в неблагую карму и создают страдания – вплоть до бесконечности.

7. Три объекта – друг, враг и посторонний, – не являются окончательной истиной. Причины обозначения их таковыми носят весьма временный характер. Нынешние друг, враг и посторонний не всегда были ими в наших бесчисленных прошлых жизнях. Даже тот, кто был нашим врагом в прошлом году, в этом году может стать другом, либо тот, кто был другом ещё сегодня утром, днём может превратиться во врага. Ситуация может измениться буквально за час – из-за привязанности к пище, одежде и репутации.

В сочинении «Пунг санг гьи щугпа» сказано:

Если попытаешься хотя бы на мгновение подружиться с врагом, он станет твоим другом. То же самое происходит, когда относишься к другу как к врагу. Следовательно, мудрые никогда не привязываются к пище, одежде или репутации, к друзьям или к врагам, осознавая непостоянство временных отношений.

Гуру Шакьямуни сказал:

В иной жизни отец становится сыном, мать – женой, враг – другом…. Всё постоянно меняется. Следовательно, в сансаре нет ничего определённого.

Согласно этой авторитетной цитате, нет никаких оснований привязываться к друзьям или ненавидеть врагов.

8. Если бы это невежественное представление о самосущем «я» и всех его объектах было истинно, эти три категории (друг, враг, посторонний) должны были бы существовать с безначальных предыдущих рождений вплоть до нынешней жизни, и даже после достижения просветления.

Это противоречит самому понятию «состояние будды», потому что просветлённое существо называют «буддой» благодаря тому, что его чудесное, высшее знание свободно даже от толики омрачений и заблуждений, вызывающих подобные пристрастия.

Следовательно, Всеведущий открыл нам свой сострадательный метод, медитацию на равностность, чтобы освободить нас от омрачений, заблуждений и пристрастий.

Пристрастия неистинны, потому что представления и их объекты совершенно обманчивы. Самосущего «я» нет.

9. Мои омрачения созданы не врагом, но только мной. В предыдущих жизнях я вредил другим из-за своего неведения, и результаты этих проступков возвращаются ко мне в нынешней жизни.

В сутре сказано:

Ранее я всех вас убивал, а вы все разрубали моё тело на куски в прошлых жизнях. Враждуя между собой, мы убивали друг друга, так зачем же сейчас нам друг к другу привязываться?

Чандракирти сказал:

Весьма глупо и невежественно мстить обидчику из-за досады, в надежде положить конец его нападкам, поскольку месть приносит лишь больше страданий.

Поэтому для мести нет оснований.

10. Враг – объект моей практики терпения, практики обуздания моего гнева. Я не должен ненавидеть врага, который, укрепляя эту практику, дарит моему уму покой.

11. Враг, несомненно, драгоценнее любого имущества. Он

– источник моего счастья в прошлых, настоящей и будущих жизнях. Я никогда не должен никого ненавидеть. Я должен быть готов расстаться с любыми материальными благами ради его покоя.

12. Враг – то, в чём я нуждаюсь больше всего. Он – причина просветления всех существ, включая меня. Для меня он дороже всего на свете, и ради его покоя я могу пожертвовать собой. Отныне я никогда не должен ненавидеть своего врага или вредить ему или любому другому живому существу.

13. Этот враг, причиняющий вред моему телу или уму, находится под властью своего отрицательного ума. Он подобен палке, которой один человек бьёт другого. Нет ни малейшего смысла гневаться на него и, из чувства мести, в ответ причинять ему вред – он в этом не виноват, так же, как палка не виновата в боли, которую испытывает избиваемый человек.

14. Если бы я обладал ясной мудростью, то осознал бы, что причинение другим вреда из чувства ненависти – по сути, причинение вреда мне самому. Очевидно, я не стал бы себе вредить.

15. Враг, так же, как и любое другое существо, – объект сострадания Будды. Бесчисленные Будды дорожат врагами и всеми остальными живыми существами, как своим сердцем.

Следовательно, даже причинение малого вреда любому существу подобно причинению вреда бесчисленным Буддам.

16. Будда всегда ставит всех живых существ, даже врагов, выше самого себя. Легкомысленное причинение вреда любому существу ради моего собственного покоя – это чёрствость с моей стороны.

17. Враг и все остальные живые существа были моей матерью бесчисленное количество раз. Святые Тело, Речь и Ум бесчисленных Будд служат всем существам, включая врагов. Поэтому я никому не должен вредить.

18. Непричинение вреда моему злейшему врагу, пребывающему в моём уме, и вместо этого уничтожение внешнего врага, подобно убийству друга, а не врага – из-за неосознания объекта.

Я не должен вредить внешнему врагу, я должен уничтожить внутреннего врага – причину всех моих страданий.

19. Благодаря высоким духовным свершениям, основанным на этой медитации, бодхисаттва ни в ком не видит врага, даже если на него ополчатся все существа.

Враг – лишь представление, рождённое моей ненавистью, так же, как друг и посторонний рождены привязанностью и неведением. Я не должен доверять своему предвзятому, отрицательному уму.

20. Мне следует призвать в свидетели своё внутреннее око мудрости: милого сердцу друга и ненавистного врага нигде не найти – ни внутри, ни вне их тел. При помощи истинного ока мудрости я могу увидеть, что они – всего лишь названия.

По всем этим причинам я теперь ясно осознаю, что с безначальных времён вёл себя глупо и безрассудно.

Постижение этой медитации – наше самое драгоценное имущество.