наверняка, хранились кальян и миниатюрный башер. Головного убора сегодня не наблюдалось, шляпку заменяла заколка для чёлки с крупным красным камнем. Заострённые уши украшали серебристые многослойные серьги, длинные настолько, что ниспадали на грудь.

Благодетельная Когане Но, подумать только! Ну прямо-таки показательный образ хранительницы общегнездовых Принципов Сохранения Мира и Благополучия, Принципов Разумного Трудодействия, Параграфов Свитка и кизо-даридрата в одном флаконе. Впрочем, нет, от понятия «благородной нищеты» тут осталось лишь первая часть…

Я перевёл взгляд на мелкого прихвостня, и невольно вздрогнул.

Альбинос натянул форму тетрона, облачившись в удобный серый комбинезон со множеством накладных карманов и подсумков, а поверх дополнив броневой курткой, все нашивки которой — от статуса до имени, — были сняты. При этом кобура на правом бедре вовсе не пустовала, оттуда выглядывала рифлёная рукоятка табельного башера.

Сукин сын… он специально так нарядился на нашу встречу, или это совпадение?

Кстати, о суках — та заметила меня почти сразу. Однако шага не ускорила, прогуливаясь по площади с невозмутимой безмятежностью. Нюхала ароматизированный распылителями воздух, беззаботно покачивала клатчем.

Белошкурый Жи-ми не отрывался ни на шаг, словно тень хозяйки, при этом не сводил с меня цепкого взгляда уродливых красных глазок. А я только сейчас задумался, специально ли Алая Сука выбирала такого подчинённого, или заставила бедолагу сделать операцию по смене окраса и радужек?

Госпожа Тебе-никогда-не-покинуть-Юдайна-Сити-живым приблизилась через две бесконечные минуты. Остановилась в нескольких метрах от столика. Жи-ми выдвинулся немного вперёд.

— Лансик, дурашка, более отвратительного места ты выбрать не мог⁈

— Куо-куо, уважаемая, — ответил я с натужной улыбкой. — Вы с мелким поганцем не голодны? Вон в той части Круга продают божественные парные пирожки с грибами и салатом.

Она вздохнула.

Брезгливо осмотрелась.

Оттопыренным когтем подтянула к себе ближайший стул и пристально изучила. Присела без энтузиазма, подвернула хвост на колено. В воздушной бесформенной сатти вис Мишикана казалась красным облаком. Очень зубастым, тревожным и ядовитым облаком.

— Самые опасные существа на свете, Ланс, — негромко произнесла она, каждым вздохом подтверждая собственное величие над моим интеллектом, — это те, кто редко просит о помощи. Буквально никогда, хотя способны попросить в любой миг. Такие как будто копят силы, чтобы взмолиться о чём-то чудовищном. Например, миллионе рупий в долг без расписки. Или спрятать в семейном багажнике пару обезглавленных трупов. Ты похож на такого просителя, щеночек…

Щеночек едва не тявкнул, что у Магды была весьма бурная юность. Но мне удалось удержаться и даже покачать головой, причём неспешно и с долей достоинства:

— Я пришёл не просить.

Жи-ми едва удержал едкую гримасу. Встал справа от хозяйки, привычно забубнил всрато-навязчивый мотивчик. Я покривился, глядя Магде в глаза.

— Прошу, пусть он заткнётся⁈ Клянусь, у меня и в мыслях не было применять своё умение на тебе! — В этот момент у меня даже получилось изобразить неподдельную безнадёгу. — Ты прекрасно осведомлена, что я всё равно не умею… убеждать за мгновение. А если вдруг что-то пойдёт не так, у тебя наверняка в засаде пара стрелков, не так ли?

— Пара стрелков! — она вскинула морду, фыркнула и осмотрела площадь так, будто пыталась узнать упомянутых агентов среди редких отдыхающих. — Лансик, ты вообще за кого себя принимаешь?

Однако её коготь всё же клацнул по подлокотнику, и шкурохранитель послушно умолк. При этом, разумеется, сверлить меня гадким взглядом поросячьих глазёнок совсем не перестал. И если бы взгляды могли прижигать, у меня в виске бы уже проплавилась дырка глубиной до Такакханы.

Самка уселась удобнее, насколько позволяли раскладные общественные кресла, и скрестила нижние лапы.

— Итак?

— Итак? — эхом откликнулся я.

— Давай-ка вот только без детских игр, сисадда? — Магда щёлкнула клатчем, вынула кальян с янтарной инкрустацией, и принялась настраивать порцию отборной дайзу. — Ты заманил меня в этот зверинец посреди обожаемых тобой трущоб, а у меня, между прочим, ещё куча дел. Имей в виду, — она рывком отвлеклась от занятия и нацелила на меня палец с ярко-красным когтем, — если причина этой странной встречи хотя бы покажется мне пустяковой, у тебя случатся совсем не пустячные неприятности…

— Не покажется. Это действительно важно. Поверь.

Несмотря на спокойный, отчасти безмятежный тон, я ощутил, как ладони под перчатками стали неприятно-влажными…

— Хао, бледный, не потей, — она снисходительно кивнула, наконец настроила изящный кальян и сунула под накрашенную губу. Однако затягиваться не спешила: — Валяй, удиви меня. Что там у вас стряслось? «Дети заполночи» перестают торговать оружием и наркотой, и начинают шить мягкие игрушки? Над Нискиричем протёк подвал, и тот решил сдаться «Кислотным шутам»? А может, старая косоглазая портянка тебя раскрыла? Хотя…

Она хлопнула нарощенными ресницами, будто на самом деле вспомнила о важном.

— А может, ты собрался рассказать мне об утренней перестрелке, случившейся прямо на пороге твоего комплеблока⁈

Я весьма натурально вздрогнул. Причём, сука, не специально. Опустил глаза, положил руки перед собой на исцарапанный стол и старательно повторил слова, придуманные после отбытия из уютного дома:

— Госпожа вис Мишикана… хочу сразу предупредить, что пока не готов раскрыть источник, снабдивший меня этой ценной информацией. — Её также подведённая красным бровь приподнялась, и я поспешил: — Обещаю, всё будет, но позже! И про перестрелку тоже.

Она улыбнулась. Недобро.

— Лансик, глупыш, мы оба знаем, что твои клятвы — чернила на стекле перед ливнем… давай-ка ближе к делу.

Мне очень хотелось закрыть глаза и сделать глубокий вдох, но я продолжил смотреть перед собой, отвечая без запинок и не меняя тона.

— Уже перехожу. В общем… прошу услышать и отнестись крайне серьёзно. Мне достоверно известно, что в самое ближайшее время действия одной крупной казоку не просто нарушат баланс сил в Бонжуре или на границах центральных районов гнезда, но ввергнут Юдайна-Сити в настоящий хаос, по сравнению с которым разборки «Детей» и «Прыгунов» — жалкая потасовка.

В числе моих опасений перед встречей значилось недоверие Магды настолько серьёзное, что та не захочет даже дослушать. Глядя на её прищур, можно было решить, что опасение оправдалось.

— Вот как⁈ И кто же это, Лансик? Я трепещу в томительном ожидании!

Она негромко усмехнулась. Затянулась «карамелью», выпустила сладкий дым к свето-струнному полотну над нашими головами. Порыв прохладного ветра тут же ударил в облачко, раздробил, жадно унёс. Жи-ми оставался неподвижен.

— Почему мне кажется, что ты пришёл сообщить что-то «важное» только для того, чтобы «Лотос» кое-кого сожрал, но никак не для того, чтобы накормить «Лотос». Чуешь разницу?

Да, проницательность сучки — ещё один пункт в списке моих тревог перед беседой. Ну как тут увильнуть? Она была права. Но разве это что-то меняло?

Кивнув, я сказал предельно просто:

— «Уроборос-гуми».

— Ах! — она неожиданно улыбнулась. Шире, ещё шире,