Пасть я успел захлопнуть в самый последний момент, благоразумно не сморозив что-то вроде «перестать переживать, что тебя похитили шерстяные выродки из „Слюдяного моста“, Штольни или Нароста». Прочистил горло и закончил:

— …так мы сможем видеть местоположение друг друга, и мне больше не придётся пугать тебя условным стуком в дверь, сисадда?

Она деловито кивнула. Осторожно вынула запястье из моих пальцев, отложила расчёску на колени и начала листать настройки наслоения с видом знатока. Байши, меня снова укололо завистью — девчонка и правда адаптировалась куда быстрее одного известного манкса…

— Пиши или вызывай по любому поводу, — приказал я, хотя получилось сдавленно, будто жалкая просьба.

— Без проблем, — быстро ответила Ч’айя, не отвлекаясь от настроек. — А ты лучше поменьше волнуйся и сосредоточься на деле, сисадда?

Ну да, что уж тут непонятного… Закидывая рюкзак на плечи, я ощутил тянущую пустоту в груди. Пустота стонала, подвывала и делала всё возможное, чтобы усилить тяжесть момента.

— Отдохни, — бросил я с бравадой, которой не испытывал. — Если захочешь поесть или…

Ч’айя обернулась, и её прямой красноречивый взгляд оборвал меня эффективнее окрика. Лихо подмигнув девчонке (вот же придурок!), я оправил лямки, отпер дверь, и вышел в коридор уютного дома. За спиной щёлкнула задвижка.

На узкой винтовой лестнице мне встретилась служанка, поднимавшаяся с первого на второй. Вздрогнула, последние пару ступеней преодолев испуганным прыжком — виданное ли дело, чтобы чужак, да ещё такой, да в недопустимых помещениях дома⁈ Но затем, вероятно, вспомнила приказ госпожи.

Шерсть её вздыбилась, губа непроизвольно показала резцы, но самочка поджала к груди стопку чистых простыней и изо всех сил постаралась удержать себя в лапах.

— Уважаемая, — как можно мягче спросил я, при этом улыбаясь, — не затруднит ли тебя указать мне, где в этом прекраснейшем из заведений Юдайна-Сити расположен укромный запасной выход?

Служанка похлопала ресницами, будто по коридорам уютного дома прокатился громогласный глас из Небесного Дворца самой Когане Но. Я терпеливо ждал, пока она спохватится, пискнет невразумительное, защёлкнет отвисшую пасть, а затем юркнет в ближайшую дверь. Кстати, далеко не факт, что комнаты, в которую изначально направлялась.

Вздохнув, я спустился в уже знакомый коридор по периметру салона. К счастью — пустой. Следуя инструкциям трусихи, повернул не к гостиной для важных посетителей, а в другую сторону, стараясь не сворачивать и держаться изгиба внешней стены «колонны».

Перед неприметной дверью (с внушительными засовами), приподнял самопадающую защёлку, помахал скрещёнными пальцами в камеру над притолокой, и выскользнул наружу.

Служебный (и не очень-то явный) ход из уютного дома вёл в пространство между тремя зданиями-колоннами, порадовав жизнерадостными видами серой разгрузочной площадки и покосившихся сетчатых заборов, которыми хозяева или арендаторы пытались отгородить парковочные места.

Вплотную к крылечку прилепился небольшой гараж на пару фаэтонов. За ним оказалось изрядно пыльно и ещё более мусорно, но зато пустынно. А что ещё нужно для спокойных раздумий?

Встряхнувшись всем телом, я принялся бездумно играться с регуляторами рюкзачных лямок. Верное ли решение пришло в мою усталую голову? Не подвергнет ли оно нас обоих опасности?

Увы, большинство виртуа-Лансов в этом уверены не были.

Более того, кое-кто даже подстрекал к бунту и советовал сделать всё с точностью до наоборот…

Я осторожно покрутил плечами и ощупал бок, ещё поднывающий от боли. Ж а ра не ощущалось, но в целом самочувствие могло быть куда лучше.

Заметил на стене уютного дома ещё одну камеру наблюдения и легкомысленно помахал скрещёнными пальцами в надежде, что за экраном сидит Гвоздодёр.

А затем вздохнул, снова встряхнулся в раздражающей самого себя манере, и потопал к выходу с площадки. И даже почти выбрался на Седьмую улицу, когда мой решительный шаг был замедлен вибрацией «болтушки».

Почти остановившись, я торопливо задрал рукав.

Разумеется, самые тревожные из обитателей черепной коробчонки не могли остаться немы, и в тот же момент перегрузили мыслями, что вызывает меня именно Ч’айя. Что — едва за спиной терюнаши захлопнулась дверь, — Заботливая Лоло и её злющие охранники тут же набросились на беззащитную девчонку в надежде продать её коварным врагам и получить за это жирный куш. А та вырвалась, отважно отбилась и сейчас поднимает тревогу…

Байши! От яркости пугающих образов мне пришлось даже прикрыть глаза, и только потом вернуть внимание гаппи. Чтобы тут же выяснить, что это оказался вовсе и не вызов.

Безымянную запись в гостевой ящик пересыпали с зашифрованного профиля. Не очень объёмную, но всё же заставившую нахмуриться. Сучий денёк… Или это Песчаный Карп снова бросается в меня многословными посланиями, сделанными в момент кратковременного перехвата власти у братца, или…

С первых же кадров стало понятно, что пакет отправил вовсе не джинкина-там. Сквозь серо-голубой полумрак я различил блёклые стены, уже знакомый овальный стол и неподвижные силуэты за ним. Чу-ха с камерой двигался по кругу, медленно обходя привязанных к стульям короткомордых самок с начисто выбритыми головами.

— Куо-куо, Ланс фер Скичира, — в моём заушнике раздался вкрадчивый, чуть хрипловатый голос. — Ты уже догадался, чего я желаю? Желаю-презираю, да. Осознал, ради чего испытываю тебя на прочность, Дитя Детей, любимо-избранный Сын Бонжура⁈

Пальцы непроизвольно сжались в кулаки, а зубы стиснулись так, что могли бы перекусить железный пруток. В другой момент беззаботной жизни Ланса Скичиры я бы без раздумий ссыпал поганые записи Когтям «Детей заполночи», ведь следить за районными потрошителями (над мозгами которых определённо протекают подвалы) — это их работа.

Но сейчас…

— Говорят, Ланс, что ты спаситель, — неспешно продолжал незнакомый самец на записи, медленно вышагивая вокруг чу-ха с пуговицами вместо глаз. Теперь среди них не двигалась ни одна… — Но я не готов поверить в это без доказательств, сисадда? Например, давай проверим, сможет ли Дитя Детей спасти этих глупышек? Спасти-обернуть. Не проиграть спор. Улететь на небо или остаться без улёта.

Борф вдруг остановился, рывком переведя камеру на пустой стул.

— Лично мне кажется, что это всё враньё, — прохрипел он, дыша всё чаще и тяжелее. — Ты ничтожество. Пустое бесполезное ничтожество. Ничтожество-убожество. Ха, ты ненастоящий! Коробка для коробок, недостойная взойти на крыльцо храма. Ничтожество такое же жалкое, как и все мы. Воздух в шаре. Дрянь. Самый обыкновенный шарлатан, сумевший обмануть многих. Многих-убогих. Но только не меня.

Запись оборвалась неожиданно, а подлый гаппи тут же просигналил, что присланный пакет автоматически самоудалился. Однако (и я не могу сказать, что это к счастью), кое-что заметить за пустым стулом мне всё же повезло — чёрный блестящий мешок на полу.

Совсем небольшой, едва ли больше метра в длину.

И он извивался.

мицелиумный шум

…Ты