– Куда? – обернувшись, спросил водитель.

Кирилл назвал гостиницу, и мы поехали. На дорогу ушло всегонесколько минут, и, когда машина затормозила у крыльца, я готова быларазреветься, потому что поняла: нам придется расстаться. Я боялась, я оченьбоялась остаться одна.

Кирилл вышел из машины, попросив водителя подождать, мы долгоцеловались, стоя на ступеньках, и я готова была сказать Кириллу: «Идем сомной», но понимала, что ни в коем случае не должна этого делать. Ему надопокинуть город, хотя знала: он на это ни за что не согласится.

– До завтра, – сказала я и пошла к двери. Онпомахал мне вслед и дождался, когда я войду в гостиницу.

Утром я проснулась рано, позавтракала и сразу отправилась нанабережную. Прекрасный вид, что открывался отсюда, вовсе меня не занимал. Яждала Кирилла, то и дело оглядываясь и злясь на себя за это. «Он непридет», – где-то через два часа решила я и не знала: радоваться этому илипечалиться. Я хотела, чтобы он был в безопасности, и вместе с тем, оставшисьодна, почувствовала страшную пустоту, как будто лишилась единственного близкогочеловека. Впрочем, так оно и было.

К обеду я возвращалась в гостиницу, прекрасно зная, что этоне спасет меня от тоски. «Может быть, пойти в кино?» – подумала я, проходя мимокинотеатра, подошла к кассе и в самом деле купила билет. Но в зале выдержала небольше получаса. Вдруг Кирилл позвонит? Я бросилась в гостиницу со всех ног.Администратор за стойкой посмотрела на меня как-то странно и широко улыбнулась.

– Как успехи? – кивнула она на мольберт.

– Прекрасно. – Я старалась говорить спокойно ивыглядеть беззаботно, но ее взгляд мне не понравился, и я сразу догадалась:что-то происходит. Не успела я войти в номер, как в дверь настойчиво постучали.

– Да! – крикнула я, не приближаясь к двери, убираямольберт и бормоча себе под нос: «Спокойно, спокойно».

Я была уверена: это не Кирилл, и ждала появления незваныхгостей. Дверь распахнулась, и в номер друг за другом вошли трое мужчин. Вперединевысокий сутулый мужик с сединой в волосах и с помятой физиономией; несмотряна более чем скромную его внешность, мне стало ясно: в этой троице он главный.На нем были поношенные брюки и голубая рубашка. Двое других были на голову вышеего, здоровяки, лица плоские, глаза пустые. Такие обычно стоят возле дверейночных клубов и в прочих местах, где требуется охрана. Я удивилась, что их появлениене вызвало у меня приступа страха, напротив, я вдруг вздохнула с облегчением.Ожидание опасности – тяжелое испытание, теперь, по крайней мере, я вижу своихврагов.

– Здравствуйте, – сказала я с ноткой удивления вголосе.

– Козельская Селина Олеговна? – деловито спросилневзрачный.

– Да, – нахмурилась я. – А вы кто?

– У меня к вам несколько вопросов.

– Вопросов? – Я вновь изобразила удивление. –А в чем, собственно, дело?

– Давно вы приехали в наш город? – устроившись вкресле, спросил сутулый, игнорируя мой вопрос. Парни замерли недалеко от двери,буравя меня взглядами.

– Несколько дней назад.

– И что вас сюда привело?

– Будьте добры объяснить, что все это значит, –сложив руки на груди, сказала я. – Или выметайтесь.

– Не хами, – рыкнул один из здоровяков и дажесделал шаг ко мне, должно быть, решил, что нагонит на меня страха и этим рыком,и желанием приблизиться. Мужчина в кресле сделал предупреждающий жест рукой,потом повернулся ко мне:

– Боюсь, Селина Олеговна, вы оказались замешанной вочень скверную историю.

– Вот как? И что за история?

– Убийство.

– Вы шутите? – усмехнулась я.

– Отнюдь.

– Тогда давайте поподробнее, что за убийство и как,по-вашему, я в нем замешана. Это во-первых. А во-вторых и главных: извольтепредставиться.

Он хмуро взглянул на меня и, сообразив, что толку от игры вмолчанку не будет, неохотно извлек удостоверение и сунул его мне под нос, невыпуская из рук. Я мельком взглянула, даже не успев прочитать, что там. Страхнакатил внезапно. Если честно, появления милиции я не ожидала и теперь пыталасьрешить, как себя вести. Почва стремительно уходила из-под ног, а дядя в креслевнимательно наблюдал за мной.

– Эти тоже из милиции? – кивнула я в сторонупарней. – Больше похожи на бандитов.

Дядя усмехнулся.

– Выбирайте выражения.

– Я бы все-таки хотела увидеть их удостоверения, –в ответ усмехнулась я. – Если они у них есть, конечно.

– Ты… – начал здоровяк, тот, что уже ранее подавалголос, но под взглядом мужчины вновь заткнулся.

– В ваших интересах не создавать себе трудности, –медленно произнес тот. – А помочь следствию.

– Я не создаю трудности, я хочу убедиться, что эти людите, за кого себя выдают.

– Если вас так раздражает их присутствие, они могутподождать в коридоре, – проявил необычайную покладистость главный и кивнулпарням, предлагая покинуть комнату.

Они взглянули на него с некоторым недоумением, быстропереходящим в гнев, но на его лице никаких эмоций не отразилось, он былспокоен, а взгляд его настойчив, и парни в некотором замешательстве убралисьвон.

– Теперь мы можем поговорить? – обратился он комне.

– Я и раньше не отказывалась, – усмехнуласья. – Итак, в чем дело?

– Вчера вечером произошло убийство, – сверля менявзглядом, ответил он, голос его звучал спокойно, даже задушевно. Стало ясно: онрешил изменить тактику. Сначала меня хотели запугать. Поняв, что пугаться ивыкладывать все как на духу я не тороплюсь, мент сменил гнев на милость.Сообразив, что имею дело с человеком далеко не глупым, я посоветовала себе бытьочень осторожной. – Убит известный в городе ювелир, – онвздохнул. – Известность ему принесла редкая неразборчивость, он скупалкраденые вещи.

– И какое отношение ко мне может иметь данноесобытие? – удивилась я. Мужчина чуть усмехнулся.

– Мы проверили звонки, которые поступили на его телефонвчера вечером. Два последних нас особенно заинтересовали, что вполне понятно.Звонили из этой гостиницы, из восемнадцатого номера.

Я изобразила на лице легкую тревогу.

– Вот как?