Джошуа вскинул голову. Он наверняка чувствовал себя маленьким стукачом – кем, в принципе, и был, – и категорически не хотел этого признавать. Когда парень заговорил, его голос дрожал от напряжения:

– Я совсем не хочу неприятностей для Мег, но что если это как-то связано с убийством мистера Шумера… Понимаете сами: дочка полицейского занимается наркотиками.

– Понимаю. Я вызову ее немедленно. И еще, Джошуа, – я повернулся и посмотрел парню в глаза, – Не пытайтесь предупредить мисс Шумер об этом разговоре. Она умна и осторожна и успеет подготовиться к новому допросу, выдумать новую ложь.

– Я не стану, – кивнул он.

– Побудьте пока здесь. Напарник скоро подойдет, чтобы записать ваши показания – будьте с ним предельно честны.

Через минуту я ввел Уилкинса в курс дела, отправил его допрашивать юного свидетеля, а сам пошел к Холтону-старшему. У двери, за которой он томился, стоял навытяжку молодой коп. Войдя, я уселся на стул напротив, неспешно достал и разложил на столе блокнот с карандашом, вынул сигареты, закурил. Клерк напряженно следил за мной взглядом.

– Мне удалось выяснить еще кое-что интересное, – сказал я наконец, – Пока не понимаю, за каким чертом вы все время врете, но револьвера у вас действительно нет. Мне известно, у кого он сейчас.

Холтон вздрогнул.

– Этого не может быть. Я же сказал вам, что выбросил его…

– Да-да, – перебил я его, – Вы много чего сказали, чтобы меня убедить, что оружие исчезло. Однако суть в том, что все это время вы пытались выгородить близкого человека. Ведь код от сейфа был известен только двоим…

– Джошуа не мог его взять! Он здравомыслящий парень и не делает глупостей.

– Неужели? Его манера выбирать себе друзей говорит об обратном.

– Мег и Оливер никогда мне не нравились, – признался подозреваемый, – Но я всегда отдавал должное разумности сына…

– Джошуа действительно весьма разумный молодой человек. Он сам признался, что выкрал ваш револьвер из сейфа несколько дней назад. Более того, мы знаем, где оружие находится сейчас.

Холтон издал невнятный звук и на минуту закрыл ладонями лицо. Опустив руки, он опустошенным взглядом обвел комнату. Отчаяние отца было настолько пронзительным, что я сжалился.

– Вы напрасно переживаете: Шумера убили из оружия другого калибра. Нам нужно всего лишь найти револьвер, чтобы снять с вашей семьи подозрения.

– Как? – он изумленно уставился на меня, – Какого же черта вы столько времени морочите мне голову?

– А за каким чертом вы лгали следствию с самого начала? Документов на револьвер нет, само оружие вы предоставить не могли, а доверять вашим словам не мог я. К счастью, Джошуа вовремя вмешался и объяснил ситуацию. Скажу больше: мы знаем, что в момент убийства вы ехали в поезде с некой дамой. Если вы дадите нам ее контакты, эта информация не будет предана огласке.

Лицо мужчины исказила невеселая ухмылка: слишком много событий разом свалилось на него. Тяжело вздохнув, Холтон признал:

– Я совсем заврался. Дома делал вид, что погружен в работу, на службе – что все время уделяю семье… Даже не думал, что Натали не слишком счастлива, и уж точно не знал, что сын в курсе моих делишек.

– Вам придется о многом поговорить с Джошуа, – ответил я, – Он взрослый парень и способен понять все… или почти все.

– Пожалуй, – согласился он, – А теперь давайте к делу. Вечером накануне убийства Шумера я был с женщиной, мы останавливались в отеле в пригороде Бостона. Вернулись ночным поездом, я был дома в половине второго…

Взяв карандаш, я записал эту информацию вместе с телефоном и домашним адресом любовницы Холтона. Ею оказалась черноволосая кассирша из банка. Насколько я мог вспомнить, ничего особенного эта женщина из себя не представляла; она даже оказалась старше обманутой жены своего начальника. Черт знает, чего на самом деле нужно мужчинам.

– На вокзале в ту ночь был один из свидетелей, – заметил я, – Странно, что вы не пересеклись.

– Я никого из знакомых там не видел, – отозвался старший клерк, – Вышел из вагона первого класса и сразу отправился домой.

Едва ли супруга Хэйнса приобрела дорогой билет, – подумалось мне. Наверняка тряслась до самого Бостона на жестком сиденье.

Когда я поднял голову от записей, к Холтону вернулось самообладание. Он сидел на стуле прямо, сцепив пальцы в своей излюбленной манере, а на лице, как раньше, – ни единой эмоции.

– Мы закончили детектив?

– Почти, – ответил я, закрывая блокнот, – Я передам эти записи напарнику, он оформит все как следует и даст вам перечитать, прежде чем подошьет бумагу к делу.

– Отлично. Я не звонил адвокату и не буду этого делать. Рассчитываю на вашу порядочность, детектив Бойд: слухи о моей семье не должны фигурировать в деле.

Во как! «Темные делишки» за несколько минут превратились для него в «слухи». Все-таки человеческая природа не меняется. Передо мной сидел тот самый сноб, который вызывал отвращение с первой встречи. Показуха для таких – смысл жизни: костюм с иголочки, дом в пригороде и барбекю по четвергам.

Опустив руку с блокнотом в карман плаща, я вспомнил кое о чем еще… Я с тихим стуком поставил на стол пузырек со снотворным миссис Холтон.

– Забрал это у вашей супруги. Она сейчас одна дома, мало ли что могло случиться. Вам и вправду следует уделять семье больше внимания.

Довольный собой, я оставил Холтона в комнате для допросов, а сам пошел искать Уилкинса. Как и ожидалось, он сидел за столом в общем офисе и любовно выводил на бумаге строки протокола последнего допроса. Я похлопал старика по плечу, чтоб привлечь его внимание:

– Еще силы для бумажной работы остались?

– Шутишь! – он поднял голову и потер переносицу, – Уже глаза на лоб лезут.

– Придется потерпеть. Клерк подтвердил слова сына, – я протянул напарнику блокнот, – Здесь данные любовницы, созвонись с нею, чтобы проверить алиби.

– Хоть какое-то разнообразие, – пробурчал старик.

– В деле постарайся поменьше упоминать о личных делах этой семейки: я обещал Холтону, что слухов не будет.

– Как ты это себе представляешь?

– Револьвер я добуду до конца дня, этого будет достаточно. Любовница – подчиненная Холтона, поездку можно будет объяснить служебными делами. А что касается интрижки между Шумером и соседкой, то этот след ведет в никуда.

Уилкинс недовольно покачал головой, однако подчинился. Старик много лет занимался почти исключительно бумажной работой и насобачился в таких делах лучше, чем кто-либо. Он встал из-за стола и направился было к телефону, но я окликнул его:

– Когда оформишь все бумажки, Холтоны могут катиться на все четыре стороны… Да, и привези сюда мисс Шумер – нам с ней нужно о многом поговорить.