Из московской театральной афиши:

«Сегодня в Большом театре опера Глинки “Жизнь за царя”. В главных ролях…»

Из телефонограммы Э. Тополя А. Макарову, 1 октября 1993 года, Москва:

«Уважаемый господин Макаров! Вот уже десять дней, как вы не отвечаете на мои ежедневные звонки, хотя три недели назад в Торонто обещали мне интервью. Как вы понимаете, книгу нашу мы все равно писать будем, а вы там – один из центральных персонажей. Поэтому выбор за вами: либо мы будем описывать вас с чужих слов, либо – послушаем и вас. С уважением, Эдуард Тополь».

Из беседы Э. Тополя с Андреем Макаровым. Москва, Кремль, кабинет Макарова. Суббота, 2 октября, 14:00. 24 часа до штурма руцкисто-макашовцами московской мэрии и Останкинского телецентра.

За стенами кабинета – четыре кольца кремлевской охраны, но знаменитый Андрей Макаров – полный (чтобы не сказать толстый), круглолицый, молодой мужчина, в портупее с открытой кожаной кобурой, из которой торчит черная рукоятка пистолета. Вид болезненный, «температурный», взгляд отсутствующий.

Макаров: Магнитофон включать не надо, поговорим так. (Поэтому дальнейший текст беседы приводим по памяти.) Извините, что не мог встретиться с вами раньше. Видите, что творится в Москве…

Э. Т.: Неужели ситуация такая, что даже в Кремле нужно ходить с пистолетом наготове?

Макаров: О, это я просто только что приехал из дому и забыл переложить. А вообще… Если они победят, мы все будем висеть вокруг Кремля на фонарных столбах. А мне за мой вес – дадут два столба.

Э. Т.: Вы знаете, о ком я хочу с вами поговорить.

Макаров: Да, этот человек – жулик и аферист.

Э. Т.: Правда? Но вы же сами летали за ним в Цюрих, а недавно в Торонто в присутствии адвокатов и агентов Канадской королевской конной полиции подписали документ о том, что у вас и правительства России нет никаких материалов о его противоправных действиях. Я был при этом…

Макаров: А у нас действительно нет ни одного документа, изобличающего его хоть в какой-то афере, махинации. Или даже в причастности к каким-нибудь махинациям.

Э. Т.: Но в таком случае откуда у него деньги? Ведь вы председатель Комиссии по борьбе с коррупцией, вы наверняка изучили горы материалов по Бирштейну, «Сиабеко», Агрохиму – по всем, с кем он работал. Неужели вы не знаете, откуда у него миллионы?

Макаров (оживляясь, улыбается, чешет в затылке): А это интересный вопрос! Но, знаете, курицу, которая несет золотые яйца, не проверяют.

Э. Т.: А были золотые яйца?

Макаров: Да нет, это все преувеличение… И вообще – чем я заслужил честь попасть в ваш роман? Может, не надо про меня, а?

Э. Т.: А как же без вас-то, Андрей? Вы летали за ним в Цюрих и даже не один раз, а два. Или три? Он предупредил вас, что Степанков не прочь вас ликвидировать. Вы привезли его в Москву, в Кремль, чтобы он тут нес вам золотые яйца. И вы же вывозили его из Кремля. Как же без вас, Андрей Михайлович? Вы три недели назад сказали мне, что читали мои романы. Так посмотрите на эту историю нашими глазами. Какой роскошный характер: толстый, талантливый, молодой, знаменитый адвокат, который защищал Чурбанова, а потом был обвинителем Осташвили и чуть ли не главным обвинителем КПСС…

Макаров (перебивая): А вы читали мою речь в защиту Чурбанова? Нет? Ну как же! Меня сам председатель Верховного суда поздравил за эту речь. Я сказал, что они хотят сделать Чурбанова ответчиком за все грехи КПСС…

Э. Т.: Почитаем, если дадите, спасибо. Так вот, представьте себе ситуацию нашими глазами: знаменитый адвокат, телезвезда, автор крылатой фразы «Партия, именующая себя КПСС», член Комиссии по борьбе с коррупцией тайно вывозит из Кремля своего «золотого» свидетеля, ночью, под охраной! Свидетеля, которого он же тайно ввез в Москву, гарантируя ему безопасность! Да это ведь похлеще интриг из романов Дюма, это сплошные «Три мушкетера». Как мы можем выбросить из романа такого героя?!

Макаров (с гордостью): А знаете, как я уводил за собой погоню, когда мы умчались с Курского вокзала?..

Заявление

14 сентября 1993 года.

По месту требования.

Касательно…

Я, Андрей Макаров, настоящим заявляю и подтверждаю, что:

1. До сего дня господин Д. Якубовский не передавал мне как члену Комиссии Российской Федерации по борьбе с коррупцией никаких документов, магнитофонных записей либо других материалов и в том числе никаких документов или иных материалов, касающихся Бориса Бирштейна, «Сиабеко Трэйд энд Файнанс АГ», «Сиабеко Металс АГ» и «Сиабеко Канада, Инк»…

4. Комиссия не обвиняет г-на Д. Якубовского ни в каких уголовно наказуемых действиях (совершении преступлений), и у Комиссии нет оснований для того, чтобы обращаться к каким-либо официальным лицам с просьбой об обвинении г-на Д. Якубовского в уголовных действиях…

6. С тем чтобы добиться встреч 14 и 15 сентября 1993 года в городе Торонто между господином Д. Якубовским, мною и господином А. Ильюшенко (несмотря на то что члены Королевской канадской конной полиции присутствовали на месте этих встреч, они не слышали содержания многих наших частных бесед с господином Д. Якубовским), я беру на себя обязательство не разглашать членам Королевской канадской конной полиции, другим официальным канадским органам либо канадским правоохранительным агентствам содержание наших бесед, документов или любых других материалов, предоставленных мне сейчас либо в будущем господином Д. Якубовским.

Андрей Макаров, член Комиссии по борьбе с коррупцией

Свидетель: Саверио Гриффт

Из бесед с Андреем Карауловым:

– …Короче, мы несемся по Садовому кольцу. В центре Москвы, у метро «Серпуховская», Андрюша Макаров вырывается из своей машины, подбегает ко мне, говорит: «Быстро в мою “Чайку”! Я их отсекаю и уезжаю». Я сажусь в «Чайку» и говорю своему другу юности: «А куда Макаров-то?» Он отвечает: «Сбежал». Я говорю: «Как так?» – «А он сказал, что в Кремль, что он собой погоню отсекает. Но какая же погоня оставит “Чайку” и пойдет за “Волгой”? Так что в переводе на русский язык это означает: “Видал я вас всех, мне жизнь дороже, погибайте под пулями!”» Вот так мы от погони оторвались, от погони, которой ни фига, наверное, и не было, это нам со страху показалось, что была погоня. И вот мы сидим в машине, гоним вслепую, полковник Боря говорит: «Что делать?» Герой говорит: «Боря, дуем к литовской границе, дальше я ухожу сам». Полковник говорит: «Понял!» – и шоферу: «Дуй к литовской границе! Вперед!» Я говорю: «Вы что – очумели? На “Чайке” с кремлевскими номерами?!» Виталик говорит: «Я знаю частную фирму, где есть шведские “Вольво”. Может, на них поедем?» Герой вашего романа говорит: «К “Вольвам”!» Начинаются новые виражи по Москве, но такое ощущение, что два «жигуля» за нами едут все время. Я в пятый раз чуть богу душу не отдал. Понимаете: страшно, ночь, ОМОН в канадских ботинках, телеоператоры, «Жигули» на хвосте, и мы же не с какой-то там шайкой-лейкой в кошки-мышки играем, а с Баранниковым, Дудаевым, Руцким, Хасбулатовым и с прокуратурой! Но в машине есть телефон. И полковник Боря, как человек порядочный, звонит всем. Звонит Президенту, Коржакову, его заму Барсукову, Ильюшенко, начальнику канцелярии Президента Филатову. Никого нет! Нигде! Ночь! Ваш герой говорит: «Вот увидишь, их никого не будет, пока нас не убьют. Сейчас мы попадем в автоаварию – и все». Ну и перспектива, думаю я в панике: меня убьют в моем родном городе через пятнадцать минут!.. Короче, мы долго петляем, Виталик глядит в одно окно, я в другое – два «жигуленка» маячат с двух сторон! Наконец приезжаем к какому-то дому возле Лужников, и там полковник Боря дозванивается до генерала Барсукова: «Товарищ генерал, докладываю! Когда мы приехали на Курский вокзал…» Тот перебивает: «Боря, мать твою, говори короче!» Боря докладывает короче: «Издец, товарищ генерал!» Тот кричит: «Как это “издец”? Мы же полтора часа назад приняли решение, что вы уходите на Курский вокзал, к ростовскому поезду?» – «Утечка информации, товарищ генерал! Нас там встречали…» – «Ох, мать твою! Езжайте на объект “Волынская”!» Что такое объект «Волынская», я тогда не знал. Утром, проснувшись на этом самом объекте, я опознал в нем дачу Иосифа Виссарионовича Сталина, на которой он и преставился. То есть мы из Кремля, где великие князья проживали, а также Ворошилов и Маргарет Тэтчер, теперь угодили на дачу Сталина!